Джон Стейнбек - Гроздья гнева - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Джон Стейнбек - Гроздья гнева - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
ознакомительный отрывок.
Жанр: Классическая проза.
Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Гроздья гнева - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джон Стейнбек - Гроздья гнева - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Гроздья гнева - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Джон Стейнбек, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Лето 1936 года Стейнбек провёл среди сезонных рабочих Калифорнии. Он собирал материал для серии статей и очерков под общим названием «Цыгане периода урожая». Все увиденное потрясло писателя. Оказалось, что подавляющее число сезонников — это не пришельцы из Мексики, а обычные американские граждане. Картины жалкого существования сезонников не выходили из головы, он решает написать о них новую книгу, назовет он её «Дела Салатного города». Но работа продвигалась медленно. Пройдет ещё три года. Стейнбек совершит ещё не одну поездку в лагеря сезонников, проедет на автомашине по их пути из Оклахомы в Калифорнию, прежде чем он напишет книгу, которая в окончательном варианте получит название «Гроздья гнева».
Гроздья гнева - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Гроздья гнева - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Джон Стейнбек
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| Thus it might be that one family camped near a spring, and another camped for the spring and for company, and a third because two families had pioneered the place and found it good. | И бывало так, что какая-нибудь одна семья делала привал у воды, а вслед за ней здесь же делала привал и другая, соблазнившись и водой и компанией, и третья, которая видела, что первые поселенцы довольны своей стоянкой. |
| And when the sun went down, perhaps twenty families and twenty cars were there. | И глядишь, к заходу солнца там остановится двадцать семей - двадцать машин. |
| In the evening a strange thing happened: the twenty families became one family, the children were the children of all. | Вечером происходили странные вещи: двадцать семей становились одной семьей, дети - общими детьми. |
| The loss of home became one loss, and the golden time in the West was one dream. | Потеря родного угла становилась общей потерей, счастливая жизнь там, на Западе, - общей мечтой. |
| And it might be that a sick child threw despair into the hearts of twenty families, of a hundred people; that a birth there in a tent kept a hundred people quiet and awestruck through the night and filled a hundred people with the birth-joy in the morning. | И бывало так, что из-за болезни одного ребенка отчаяние охватывало двадцать семей или сто человек. И сто человек соблюдали тишину всю ночь и благоговели, зная, что вон в той палатке рожает женщина, а утром сто человек радовались появлению новой человеческой жизни. |
| A family which the night before had been lost and fearful might search its goods to find a present for a new baby. | Семья, которую еще накануне мучило чувство одиночества и страха, ворошила свой скарб в поисках подарка для новорожденного. |
| In the evening, sitting about the fires, the twenty were one. | Вечером у костра двадцать семей сливались в одну. |
| They grew to be units of the camps, units of the evenings and the nights. | И эта одна семья была ячейкой, которая существовала один вечер, одну ночь. |
| A guitar unwrapped from a blanket and tuned-and the songs, which were all of the people, were sung in the nights. | Из свертка одеял извлекалась гитара, ее настраивали, и ночью звучали песни - песни о народе. |
| Men sang the words, and women hummed the tunes. | Мужчины пели их со словами, а женщины подтягивали одну мелодию. |
| Every night a world created, complete with furniture-friends made and enemies established; a world complete with braggarts and with cowards, with quiet men, with humble men, with kindly men. | Каждую ночь этот мир строился заново, и в нем было все - и дружба и вражда; в нем были хвастуны и трусы, были тихие люди, скромные люди, добрые люди. |
| Every night relationships that make a world, established; and every morning the world torn down like a circus. | Каждой ночью в нем завязывались отношения между людьми, без чего не может существовать ни один мир, и каждым утром он снимался с места, словно бродячий цирк. |
| At first the families were timid in the building and tumbling worlds, but gradually the technique of building worlds became their technique. | Попадая в эти миры, которые возникали и рушились у них на глазах, люди сначала робели, но мало-помалу такое строительство становилось для них привычным делом. |
| Then leaders emerged, then laws were made, then codes came into being. | Тогда вперед выходили вожаки, тогда устанавливались правила, рождались законы. |
| And as the worlds moved westward they were more complete and better furnished, for their builders were more experienced in building them. | И по мере того как эти миры подвигались к Западу, они становились все более совершенными и благоустроенными, потому что строители их имели теперь опыт за плечами. |
| The families learned what rights must be observed-the right of privacy in the tent; the right to keep the past black hidden in the heart; the right to talk and to listen; the right to refuse help or to accept, to offer help or to decline it; the right of son to court and daughter to be courted; the right of the hungry to be fed; the rights of the pregnant and the sick to transcend all other rights. | Семьи узнавали, что существуют права, которые следует отстаивать: право побыть одному в собственной палатке; право хранить в сердце память о черных днях; право поговорить, послушать; право отклонить или принять помощь, предложить ее самому или отказать в ней; право сына ухаживать за девушкой, дочери - принимать ухаживания; право голодного на кусок хлеба; права беременных и больных, которые превыше всех других прав. |
| And the families learned, although no one told them, what rights are monstrous and must be destroyed: the right to intrude upon privacy, the right to be noisy while the camp slept, the right of seduction or rape, the right of adultery and theft and murder. These rights were crushed, because the little worlds could not exist for even a night with such rights alive. | И семьи узнавали, хотя никто их этому не учил, что некоторые права несут с собой зло и их надо искоренять: право нарушить чье-нибудь уединение, нарушить тишину, когдавать и одну ночь, не оградив себя от них. |
| And as the worlds moved westward, rules became laws, although no one told the families. | И по мере того как миры подвигались к Западу, правила становились законами, хотя людей никто этому не учил. |
| It is unlawful to foul near the camp; it is unlawful in any way to foul the drinking water; it is unlawful to eat good rich food near one who is hungry, unless he is asked to share. | Незаконно пачкать вблизи лагеря; незаконно загрязнять воду где бы то ни было; незаконно есть сытную вкусную пищу на виду у голодных и не делиться с ними. |
| And with the laws, the punishments-and there were only two-a quick and murderous fight or ostracism; and ostracism was the worst. | А там, где существовали законы, там существовали и наказания - наказания всего двух степеней: короткая жестокая драка или остракизм; остракизм был хуже. |
| For if one broke the laws his name and face went with him, and he had no place in any world, no matter where created. | Ибо если ты нарушил закон, твое имя и твое лицо всегда с тобой, и тебе нет места ни в одном мире, где бы этот мир ни создавался. |
| In the worlds, social conduct became fixed and rigid, so that a man must say "Good morning" when asked for it, so that a man might have a willing girl if he stayed with her, if he fathered her children and protected them. | Общественные устои здесь были четко определены и жестки: человек должен был сказать "здравствуйте" при встрече, человек мог жить с женщиной, если уж он сошелся с ней, стал отцом и защитником ее детей. |
| But a man might not have one girl one night and another the next, for this would endanger the worlds. | Но он не мог спать сегодня с одной, а завтра с другой, потому что это угрожало благополучию всех. |
| The families moved westward, and the technique of building the worlds improved so that the people could be safe in their worlds; and the form was so fixed that a family acting in the rules knew it was safe in the rules. | Семьи продвигались на Запад, и техника строительства этих миров совершенствовалась, и обитатели их чувствовали себя в безопасности; формы общежития были выработаны твердо, и семья знала, что соблюдение всех правил обеспечивает ей покой и безопасность. |
| There grew up government in the worlds, with leaders, with elders. | Сами собой возникали органы власти, с вожаками, со старейшинами. |
| A man who was wise found that his wisdom was needed in every camp; a man who was a fool could not change his folly with his world. | Умный видел, что его ум нужен на каждой стоянке; глупый так и оставался со своей глупостью. |
| And a kind of insurance developed in these nights. | И эта ночная жизнь рождала нечто вроде страховки. |
| A man with food fed a hungry man, and thus insured himself against hunger. | Человек, у которого была еда, кормил голодного и тем самым страховал самого себя от голода. |
| And when a baby died a pile of silver coins grew at the door flap, for a baby must be well buried, since it has had nothing else of life. | И когда умирал ребенок, у входа в палатку появлялась кучка монет, потому что ребенка надо хотя бы похоронить как следует, если он не взял от жизни ничего другого. |
| An old man may be left in a potter's field, but not a baby. | Где-нибудь на пустыре можно зарыть старика, но не ребенка. |
| A certain physical pattern is needed for the building of a world-water, a river bank, a stream, a spring, or even a faucet unguarded. | Для постройки таких миров требовались данные физического порядка: в первую очередь вода -речка, ручей или даже оставленный без призора водопроводный кран. |
| And there is needed enough flat land to pitch the tents, a little brush or wood to build the fires. | Кроме того, был нужен ровный участок, где разбить палатки, немного дров или хвороста, чтобы развести костер. |
| If there is a garbage dump not too far off, all the better; for there can be found equipment-stove tops, a curved fender to shelter the fire, and cans to cook in and to eat from. | Если поблизости была свалка мусора - тем лучше: там можно найти нужные в обиходе вещи -печную трубу, погнутое автомобильное крыло -им загораживают костер от ветра, консервные банки - в них варят, из них едят. |
| And the worlds were built in the evening. | По ночам вдоль шоссе возводились миры. |
| The people, moving in from the highways, made them with their tents and their hearts and their brains. | Люди сворачивали с дороги и отдавали строительству то, что у них было: палатку, сердце, мозг. |
| In the morning the tents came down, the canvas was folded, the tent poles tied along the running board, the beds put in place on the cars, the pots in their places. | Утром палатки убирали, брезент свертывали, шесты привязывали к подножке, постели клали в одно место, посуду в другое. |
| And as the families moved westward, the technique of building up a home in the evening and tearing it down with the morning light became fixed; so that the folded tent was packed in one place, the cooking pots counted in their box. | И по мере продвижения на Запад семьи постепенно осваивали технику постройки жилья по вечерам и разрушения его с первыми утренними лучами; свернутые палатки клались на свое место, кухонная посуда - счетом - на свое, в ящик. |
| And as the cars moved westward, each member of the family grew into his proper place, grew into his duties; so that each member, old and young, had his place in the car; so that in the weary, hot evenings, when the cars pulled into the camping places, each member had his duty and went to it without instruction: children to gather wood, to carry water; men to pitch the tents and bring down the beds; women to cook the supper and to watch while the family fed. | И по мере продвижения машин на Запад каждый член семьи свыкался со своим местом, со своими обязанностями; каждый член семьи - и старый и малый - знал свое место в машине; а поздними душными вечерами, когда машины подъезжали к лагерю, каждый член семьи знал свои обязанности и выполнял их, не дожидаясь чьих-нибудь указаний; ребятишки собирали хворост, приносили воду; мужчины разбивали палатки, раскладывали матрацы; женщины стряпали ужин, кормили семью. |
| And this was done without command. | И все это делалось сразу, без понукания. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Гроздья гнева - английский и русский параллельные тексты", Джон Стейнбек
Книги похожие на "Гроздья гнева - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
