Роберт Стивенсон - Похищенный - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Роберт Стивенсон - Похищенный - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Похищенный - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Роберт Стивенсон
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Роберт Стивенсон - Похищенный - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Похищенный - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Роберт Стивенсон, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Молодой наследник родового поместья Дэвид Бэлфур обманным путём завлечён на корабль, отплывающий в Новый Свет. Таким способом его дядя надеется избавиться от конкурента в борьбе за наследство. Однако на корабле случайно оказывается один из лучших воинов Шотландии Алан Стюарт. Вместе они захватывают власть на корабле, после чего намереваются восстановить справедливость…

Похищенный - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Похищенный - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Роберт Стивенсон

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

So we continued talking and walking the great part of the day; until at last, Mr. Henderland after expressing his delight in my company, and satisfaction at meeting with a friend of Mr. Campbell's ("whom," says he, "I will make bold to call that sweet singer of our covenanted Zion"), proposed that I should make a short stage, and lie the night in his house a little beyond Kingairloch.	Так-то, за разговорами, провели мы в дороге почти весь день; под конец мистер Хендерленд объявил, что был счастлив найти такого попутчика, а в особенности - познакомиться с другом мистера Кемпбелла ("которого, - сказал он, - я возьму на себя смелость именовать сладкозвучным певцом нашего пресвитерианского Сиона"), и предложил мне сделать короткую передышку и остановиться на ночь у него - он жил неподалеку, за Кингерлохом.
To say truth, I was overjoyed; for I had no great desire for John of the Claymore, and since my double misadventure, first with the guide and next with the gentleman skipper, I stood in some fear of any Highland stranger.	По совести говоря, я несказанно обрадовался; особой охоты проситься к Джону из Клеймора я не чувствовал, тем более, что после своей двойной незадачи - сперва с проводниками, а после с джентльменом-паромщиком - стал с некоторой опаской относиться к каждому новому горцу.
Accordingly we shook hands upon the bargain, and came in the afternoon to a small house, standing alone by the shore of the Linnhe Loch.	На том мы с мистером Хендерлендом и поладили и к вечеру пришли к небольшому домику, одиноко стоявшему на берегу Лох-Линне.
The sun was already gone from the desert mountains of Ardgour upon the hither side, but shone on those of Appin on the farther; the loch lay as still as a lake, only the gulls were crying round the sides of it; and the whole place seemed solemn and uncouth.	Пустынные горы Ардгура по эту сторону уже погрузились в сумрак, но левобережные, эпинские, еще оставались на солнце; залив лежал тихий, как озеро, только чайки кричали, кружа над ним; и какой-то зловещей торжественностью веяло от этих мест.
We had no sooner come to the door of Mr. Henderland's dwelling, than to my great surprise (for I was now used to the politeness of Highlanders) he burst rudely past me, dashed into the room, caught up a jar and a small horn-spoon, and began ladling snuff into his nose in most excessive quantities.	Едва мы дошли до порога, как, к немалому моему удивлению (я уже успел привыкнуть к обходительности горцев), мистер Хендерленд бесцеремонно протиснулся в дверь мимо меня, ринулся в комнату, схватил глиняную - банку, роговую ложечку и принялся чудовищными порциями набивать себе нос табаком.
Then he had a hearty fit of sneezing, and looked round upon me with a rather silly smile.	Потом всласть начихался и с глуповато-блаженной улыбкой обратил ко мне взор.
"It's a vow I took," says he.	- Это я такой обет дал, - пояснил он.
"I took a vow upon me that I wouldnae carry it.	- Я положил на - себя зарок не брать в дорогу табаку.
Doubtless it's a great privation; but when I think upon the martyrs, not only to the Scottish Covenant but to other points of Christianity, I think shame to mind it."	Тяжкое лишение, слов нет, и все ж, как подумаешь про мучеников, не только наших, пресвитерианских, а вообще всех, кто пострадал за христианскую веру, - стыдно становится роптать.
As soon as we had eaten (and porridge and whey was the best of the good man's diet) he took a grave face and said he had a duty to perform by Mr. Campbell, and that was to inquire into my state of mind towards God.	Сразу же, как мы перекусили (а самым роскошным блюдом у моего доброго хозяина была овсянка с творожной сывороткой), он принял серьезный вид и объявил, что его долг перед мистером Кемпбеллом проверить, обращены ли должным образом помыслы мои к господу.

I was inclined to smile at him since the business of the snuff; but he had not spoken long before he brought the tears into my eyes.	После происшествия с табаком я был склонен посмеиваться над ним; но он заговорил, и очень скоро у меня на глаза навернулись слезы.
There are two things that men should never weary of, goodness and humility; we get none too much of them in this rough world among cold, proud people; but Mr. Henderland had their very speech upon his tongue.	Есть два свойства, к которым неустанно влечется душа человека: сердечная доброта и смирение; не часто встречаешь их в нашем суровом мире, среди людей холодных и полных гордыни; однако именно доброта и смирение говорили устами мистера Хендерленда.
And though I was a good deal puffed up with my adventures and with having come off, as the saying is, with flying colours; yet he soon had me on my knees beside a simple, poor old man, and both proud and glad to be there.	И хотя я изрядно хорохорился после стольких приключений, из которых сумел, как говорится, выйти с честью, - все же очень скоро, внимая ему, я преклонил колена подле простого бедного старика, просветленный и гордый тем, что стою рядом с ним.
Before we went to bed he offered me sixpence to help me on my way, out of a scanty store he kept in the turf wall of his house; at which excess of goodness I knew not what to do.	Прежде чем отойти ко сну, он вручил мне на дорогу шесть пенсов из тех жалких грошей, что хранились в торфяной стене его домика; а я при виде такой беспредельной доброты не знал, как и быть.
But at last he was so earnest with me that I thought it the more mannerly part to let him have his way, and so left him poorer than myself.	Но он так горячо меня уговаривал, что отказаться было бы уж вовсе неучтиво, и я в конце концов уступил, хоть из нас двоих он после этого остался беднее.
CHAPTER XVII	ГЛАВА XVII
THE DEATH OF THE RED FOX	СМЕРТЬ РЫЖЕЙ ЛИСЫ
The next day Mr. Henderland found for me a man who had a boat of his own and was to cross the Linnhe Loch that afternoon into Appin, fishing.	На другой день мистер Хендерленд отыскал для меня человека с собственной лодкой, который вечером собирался на ту сторону Лох-Линне в Эпин, рыбачить.
Him he prevailed on to take me, for he was one of his flock; and in this way I saved a long day's travel and the price of the two public ferries I must otherwise have passed.	Лодочник был из его паствы, и потому мистер Хендерденд уговорил его захватить меня с собою; таким образом, я выгадывал целый день пути и еще деньги, которые мне пришлось бы заплатить за переправу на двух паромах.
It was near noon before we set out; a dark day with clouds, and the sun shining upon little patches.	Когда мы отошли от берега, время уж близилось к полудню, день был хмурый, облачный, лишь в просветах там и сям проглядывало солнце.
The sea was here very deep and still, and had scarce a wave upon it; so that I must put the water to my lips before I could believe it to be truly salt.	Г лубина здесь была морская, но ни единой волны на тихой воде; я даже зачерпнул и попробовал на вкус: мне не верилось, что она и правда соленая.
The mountains on either side were high, rough and barren, very black and gloomy in the shadow of the clouds, but all silver-laced with little watercourses where the sun shone upon them.	Горы по обоим берегам стояли высоченные, щербатые, голые, в тени облаков - совсем черные и угрюмые, на солнце же - сплошь оплетенные серебристым кружевом ручейков.
It seemed a hard country, this of Appin, for people to care as much about as Alan did.	Суровый край этот Эпин - и чем только он так берет за сердце, что вот Алан без него и жить не может...

There was but one thing to mention.	Почти ничего примечательного в пути не случилось.
A little after we had started, the sun shone upon a little moving clump of scarlet close in along the water-side to the north.	Только вскоре после того, как мы отчалили, с северной стороны, возле самой воды вспыхнуло на солнце алое движущееся пятнышко.
It was much of the same red as soldiers' coats; every now and then, too, there came little sparks and lightnings, as though the sun had struck upon bright steel.	По цвету оно было совсем как солдатские мундиры; и вдобавок на нем то и дело вспыхивали искорки и молнии, словно лучи высекали их, попадая на гладкую сталь.
I asked my boatman what it should be, and he answered he supposed it was some of the red soldiers coming from Fort William into Appin, against the poor tenantry of the country.	Я спросил у своего лодочника, что бы это могло быть; и он сказал, что скорее всего это красные мундиры шагают в Эпин из Форта Вильям для устрашения обездоленных арендаторов.
Well, it was a sad sight to me; and whether it was because of my thoughts of Alan, or from something prophetic in my bosom, although this was but the second time I had seen King George's troops, I had no good will to them.	Да, тягостно мне показалось это зрелище; не знаю, оттого ли, что я думал об Алане, или некое предчувствие шевельнулось в моей груди, но я, хоть всего второй раз видел солдат короля Г еорга, смотрел на них недобрыми глазами.
At last we came so near the point of land at the entering in of Loch Leven that I begged to be set on shore.	Наконец мы подошли так близко к косе возле устья Лох-Линме, что я запросился на берег.
My boatman (who was an honest fellow and mindful of his promise to the catechist) would fain have carried me on to Balachulish; but as this was to take me farther from my secret destination, I insisted, and was set on shore at last under the wood of Lettermore (or Lettervore, for I have heard it both ways) in Alan's country of Appin.	Мой лодочник, малый добросовестный, памятуя о своем обещании законоучителю, порывался доставить меня в Баллахулиш; но так я очутился бы дальше от своей тайной цели, а потому уперся и в конце концов сошел все-таки в родимом краю Алана, Эпине, у подножия Леттерморской (или, иначе, Леттерворской, я слыхал и так и эдак) чащи.
This was a wood of birches, growing on a steep, craggy side of a mountain that overhung the loch.	Лес был березовый и рос на крутом скалистом склоне горы, нависшей над заливом.
It had many openings and ferny howes; and a road or bridle track ran north and south through the midst of it, by the edge of which, where was a spring, I sat down to eat some oat-bread of Mr. Henderland's and think upon my situation.	Склон изобиловал проплешинами и лощинками, заросшими папоротником; а сквозь чащобу с севера на юг бежала вьючная тропа, и на краешке ее, где бил ключ, я примостился, чтобы перекусить овсяной лепешкой, гостинцем мистера Хендерленда, а заодно обдумать свое положение.
Here I was not only troubled by a cloud of stinging midges, but far more by the doubts of my mind.	Тучи комаров жалили меня напропалую, но куда сильней донимали меня тревоги.
What I ought to do, why I was going to join myself with an outlaw and a would-be murderer like Alan, whether I should not be acting more like a man of sense to tramp back to the south country direct, by my own guidance and at my own charges, and what Mr. Campbell or even Mr. Henderland would think of me if they should ever learn my folly and presumption: these were the doubts that now began to come in on me stronger than ever.	Что делать? Зачем мне связываться с Аланом, человеком вне закона, не сегодня-завтра убийцей; не разумней ли будет податься прямо к югу, восвояси, на собственный страх и риск, а то хорош я буду в глазах мистера Кемпбелла или того же мистера Хендерленда, случись им когда-нибудь узнать о моем своеволии, которое иначе как блажью не назовешь - такие-то сомнения осаждали меня больше, чем когда-либо.