Уилки Коллинз - Женщина в белом - английский и русский параллельные тексты

Accident has made him the starting-point of the strange family story which it is the purpose of these pages to unfold. Волею случая именно с него началась та загадочная семейная история, о которой будет рассказано на этих страницах. I had first become acquainted with my Italian friend by meeting him at certain great houses where he taught his own language and I taught drawing. Я познакомился с профессором Пеской в одном из богатых домов, где он давал уроки своего родного языка, а я - рисования. All I then knew of the history of his life was, that he had once held a situation in the University of Padua; that he had left Italy for political reasons (the nature of which he uniformly declined to mention to any one); and that he had been for many years respectably established in London as a teacher of languages. О его прошлом я знал только, что когда-то он преподавал в Падуанском университете, вынужден был покинуть Италию "из-за политики" (что это значило, он никогда никому не объяснял), а теперь вот уже много лет был уважаемым преподавателем иностранных языков в Лондоне. Without being actually a dwarf-for he was perfectly well proportioned from head to foot-Pesca was, I think, the smallest human being I ever saw out of a show-room. Не будучи карликом в настоящем смысле этого слова, ибо он был очень пропорционально сложен, Песка был, по-моему, самым маленьким человечком, которого я когда-либо видел не на сцене, а в жизни. Remarkable anywhere, by his personal appearance, he was still further distinguished among the rank and file of mankind by the harmless eccentricity of his character. Он отличался от прочих смертных не только своей внешностью, но и безвредным чудачеством. The ruling idea of his life appeared to be, that he was bound to show his gratitude to the country which had afforded him an asylum and a means of subsistence by doing his utmost to turn himself into an Englishman. Главной целью его жизни было стремление превратиться в настоящего англичанина, дабы тем самым выказать благодарность стране, где он обрел убежище и средства к существованию. Not content with paying the nation in general the compliment of invariably carrying an umbrella, and invariably wearing gaiters and a white hat, the Professor further aspired to become an Englishman in his habits and amusements, as well as in his personal appearance. Из уважения к нашей нации, он вечно носил с собой зонтик и ходил в цилиндре и гетрах. Кроме того, он считал своим долгом не только выглядеть англичанином, но и придерживаться всех исконно английских обычаев и развлечений.

Finding us distinguished, as a nation, by our love of athletic exercises, the little man, in the innocence of his heart, devoted himself impromptu to all our English sports and pastimes whenever he had the opportunity of joining them; firmly persuaded that he could adopt our national amusements of the field by an effort of will precisely as he had adopted our national gaiters and our national white hat.	Полагая, что мы отличаемся особой любовью к спорту, этот человечек чистосердечно и наивно предавался всем нашим национальным спортивным забавам, твердо убежденный, что их можно постичь одним усилием воли, совершенно так же, как он приспособился к гетрам и цилиндру.
I had seen him risk his limbs blindly at a fox-hunt and in a cricket-field; and soon afterwards I saw him risk his life, just as blindly, in the sea at Brighton.	Я сам неоднократно видел, как он слепо рисковал своими конечностями на крикетном поле или на лисьей охоте. И вот однажды мне довелось стать свидетелем, как он столь же слепо рискнул своей жизнью на море у Брайтонского пляжа.
We had met there accidentally, and were bathing together.	Мы встретились там случайно и отправились вместе купаться.
If we had been engaged in any exercise peculiar to my own nation I should, of course, have looked after Pesca carefully; but as foreigners are generally quite as well able to take care of themselves in the water as Englishmen, it never occurred to me that the art of swimming might merely add one more to the list of manly exercises which the Professor believed that he could learn impromptu.	Если бы мы занялись каким-либо чисто английским спортом, я из предосторожности, конечно, заботливо присмотрел бы за Пеской, но так как иностранцы обычно чувствуют себя в воде так же хорошо, как и мы, англичане, мне не пришло в голову, что искусство плавания принадлежит к тем спортивным упражнениям, которые профессор считает возможным постичь сразу - по наитию.
Soon after we had both struck out from shore, I stopped, finding my friend did not gain on me, and turned round to look for him.	Мы отплыли от берега, но вскоре я заметил, что мой приятель отстал. Я обернулся.
To my horror and amazement, I saw nothing between me and the beach but two little white arms which struggled for an instant above the surface of the water, and then disappeared from view.	К моему ужасу и удивлению, между мной и берегом я увидал только две белые ручки, мелькнувшие над водой и мгновенно исчезнувшие.
When I dived for him, the poor little man was lying quietly coiled up at the bottom, in a hollow of shingle, looking by many degrees smaller than I had ever seen him look before.	Когда я нырнул за ним, бедный маленький профессор лежал, свернувшись в клубочек, в углублении на дне и выглядел еще крошечнее, чем когда-либо раньше.
During the few minutes that elapsed while I was taking him in, the air revived him, and he ascended the steps of the machine with my assistance.	Я вытащил его на поверхность, свежий воздух вернул его к жизни, и с моей помощью он добрался до кабинки.
With the partial recovery of his animation came the return of his wonderful delusion on the subject of swimming.	Вместе с жизнью к нему вернулось его восхитительное заблуждение касательно плавания.
As soon as his chattering teeth would let him speak, he smiled vacantly, and said he thought it must have been the Cramp.	Как только он перестал стучать зубами и смог выговорить несколько слов, он неопределенно улыбнулся и заявил, что, "по всей вероятности, это была судорога".
When he had thoroughly recovered himself, and had joined me on the beach, his warm Southern nature broke through all artificial English restraints in a moment.	Когда он окончательно пришел в себя и присоединился ко мне на пляже, его темперамент южанина мгновенно взял верх над искусственной английской сдержанностью.

He overwhelmed me with the wildest expressions of affection-exclaimed passionately, in his exaggerated Italian way, that he would hold his life henceforth at my disposal-and declared that he should never be happy again until he had found an opportunity of proving his gratitude by rendering me some service which I might remember, on my side, to the end of my days.	В самых восторженных выражениях Песка поклялся мне в вечной благодарности, уверяя, что не успокоится, пока не отплатит мне услугой, которую я, в свою очередь, запомню до конца моих дней.
I did my best to stop the torrent of his tears and protestations by persisting in treating the whole adventure as a good subject for a joke; and succeeded at last, as I imagined, in lessening Pesca's overwhelming sense of obligation to me.	Я сделал все, что мог, чтобы прекратить поток его излияний и превратить все в шутку. Мне показалось, что я сумел несколько охладить его преувеличенное чувство благодарности.
Little did I think then-little did I think afterwards when our pleasant holiday had drawn to an end-that the opportunity of serving me for which my grateful companion so ardently longed was soon to come; that he was eagerly to seize it on the instant; and that by so doing he was to turn the whole current of my existence into a new channel, and to alter me to myself almost past recognition.	Не думал я тогда, как не думал и позже, в конце наших веселых каникул, что, страстно желая отблагодарить меня, он вскоре ухватится за первую возможность оказать мне услугу, которая направит всю мою жизнь по новому пути и до неузнаваемости изменит меня самого.
Yet so it was.	Но так случилось.
If I had not dived for Professor Pesca when he lay under water on his shingle bed, I should in all human probability never have been connected with the story which these pages will relate-I should never, perhaps, have heard even the name of the woman who has lived in all my thoughts, who has possessed herself of all my energies, who has become the one guiding influence that now directs the purpose of my life.	Если б я не нырнул за профессором Пеской, когда он лежал на дне морском, то, по всей вероятности, я никогда бы не стал участником событий, изложенных тут; я бы никогда не услышал имя женщины, овладевшей всеми помыслами души моей, ставшей целью всех моих стремлений, путеводной звездой, озаряющей теперь мой жизненный путь.
III	III
Pesca's face and manner, on the evening when we confronted each other at my mother's gate, were more than sufficient to inform me that something extraordinary had happened.	По выражению лица Пески, бросившегося мне навстречу в тот вечер, я сразу понял, что произошло нечто из ряда вон выходящее.
It was quite useless, however, to ask him for an immediate explanation.	Просить у него немедленного объяснения было бесполезно.
I could only conjecture, while he was dragging me in by both hands, that (knowing my habits) he had come to the cottage to make sure of meeting me that night, and that he had some news to tell of an unusually agreeable kind.	Я мог только предположить, когда он весело тащил меня в комнаты, что, зная мои привычки, он пришел в коттедж для того, чтобы меня встретить и рассказать какие-то чрезвычайно приятные новости.
We both bounced into the parlour in a highly abrupt and undignified manner.	Мы ворвались в гостиную самым невежливым и шумным образом.
My mother sat by the open window laughing and fanning herself.	Матушка сидела у открытого окна и смеялась, обмахиваясь веером.
Pesca was one of her especial favourites and his wildest eccentricities were always pardonable in her eyes.	Песка был одним из ее любимцев; она прощала ему все его чудачества.

Читать дальше