Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.4/5. Голосов: 101
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Большой мастер создания интриги, Диккенс насытил драму "Холодный дом" тайнами и запутанными сюжетными ходами. Вы будете плакать и смеяться буквально на одной странице, сочувствовать и сострадать беззащитным и несправедливо обиженным - автор не даст вам перевести дух.

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Only a joke!"	Я просто шучу!
"Sir Leicester and Lady Dedlock, my dear, are not fit subjects for joking."	- Над сэром Лестером и леди Дедлок, дорогой мой, подшучивать не годится.
"Sir Leicester is no joke by any means," says Watt, "and I humbly ask his pardon.	- Сэр Лестер и правда так серьезен, что с ним не до шуток, - соглашается Уот, - так что я смиренно прошу у него прощения.
I suppose, grandmother, that even with the family and their guests down here, there is no objection to my prolonging my stay at the Dedlock Arms for a day or two, as any other traveller might?"	Надеюсь, бабушка, что, хотя сюда съезжаются и хозяева и гости, мне можно, как и любому проезжему, пробыть еще день-два на постоялом дворе "Герб Дедлоков"?
"Surely, none in the world, child."	- Конечно, дитя мое.
"I am glad of that," says Watt, "because I have an inexpressible desire to extend my knowledge of this beautiful neighbourhood."	- Очень рад, - говорит Уот. - Мне ведь ужасно хочется получше познакомиться с этой прекрасной местностью.
He happens to glance at Rosa, who looks down and is very shy indeed.	Тут он, должно быть случайно, бросает взгляд на Розу, а та опускает глаза и очень смущается.
But according to the old superstition, it should be Rosa's ears that burn, and not her fresh bright cheeks, for my Lady's maid is holding forth about her at this moment with surpassing energy.	Однако, по старинной примете, у Розы сейчас должны были бы гореть не ее свежие, румяные щечки, но ушки, ибо в эту самую минуту камеристка миледи бранит ее на чем свет стоит.
My Lady's maid is a Frenchwoman of two and thirty, from somewhere in the southern country about Avignon and Marseilles, a large-eyed brown woman with black hair who would be handsome but for a certain feline mouth and general uncomfortable tightness of face, rendering the jaws too eager and the skull too prominent.	Камеристка миледи, француженка тридцати двух лет, родом откуда-то с юга, из-под Авиньона или Марселя, большеглазая, смуглая, черноволосая женщина, была бы красивой, если бы не ее кошачий рот и неприятно напряженные черты лица, - от этого челюсти ее кажутся слишком хищными, а лоб слишком выпуклым.
There is something indefinably keen and wan about her anatomy, and she has a watchful way of looking out of the corners of her eyes without turning her head which could be pleasantly dispensed with, especially when she is in an ill humour and near knives.	Плечи и локти у нее острые, и она так худа, что кажется истощенной; к тому же она привыкла, особенно когда сердится или раздражается, настороженно смотреть вокруг, скосив глаза и не поворачивая головы, от чего ей лучше было бы отвыкнуть.
Through all the good taste of her dress and little adornments, these objections so express themselves that she seems to go about like a very neat she-wolf imperfectly tamed.	Она одевается со вкусом, но, несмотря на это и на всякие побрякушки, которыми она себя украшает, недостатки ее так бросаются в глаза, что она напоминает волчицу, которая рыщет среди людей, очень чистоплотная, но плохо прирученная.
Besides being accomplished in all the knowledge appertaining to her post, she is almost an Englishwoman in her acquaintance with the language; consequently, she is in no want of words to shower upon Rosa for having attracted my Lady's attention, and she pours them out with such grim ridicule as she sits at dinner that her companion, the affectionate man, is rather relieved when she arrives at the spoon stage of that performance.	Она не только умеет делать все, что ей надлежит делать по должности, но говорит по-английски почти как англичанка; поэтому ей не приходится подбирать слова, чтобы облить грязью Розу за то, что та привлекла внимание миледи, а сидя за обедом, она с такой нелепой жестокостью изливает свое негодование, что ее сосед, любимый камердинер сэра Лестера, чувствует некоторое облегчение, когда она, взяв ложку, на время прерывает свою декламацию.
Ha, ha, ha!	Ха-ха-ха!

She, Hortense, been in my Lady's service since five years and always kept at the distance, and this doll, this puppet, caressed--absolutely caressed--by my Lady on the moment of her arriving at the house!	Она, Ортанз, целых пять лет служит у миледи, и всегда ее держали на расстоянии, а эта кукла, эта марионетка, не успела она поступить сюда, как ее уже обласкала - прямо-таки обласкала - хозяйка!
Ha, ha, ha!	Ха-ха-ха!
"And do you know how pretty you are, child?"	"А ты знаешь, дитя мое, какая ты хорошенькая?" -
"No, my Lady." You are right there!	"Нет, миледи". (Тут она права!)
"And how old are you, child!	"А сколько тебе лет, дитя мое?
And take care they do not spoil you by flattery, child!"	Берегись, как бы тебя не избаловали комплиментами, дитя мое!"
Oh, how droll!	Ну и потеха!
It is the BEST thing altogether.	Лучше не придумаешь!
In short, it is such an admirable thing that Mademoiselle Hortense can't forget it; but at meals for days afterwards, even among her countrywomen and others attached in like capacity to the troop of visitors, relapses into silent enjoyment of the joke--an enjoyment expressed, in her own convivial manner, by an additional tightness of face, thin elongation of compressed lips, and sidewise look, which intense appreciation of humour is frequently reflected in my Lady's mirrors when my Lady is not among them.	Короче говоря, все это так восхитительно, что мадемуазель Ортанз не может этого забыть, и еще много дней, за обедом и ужином и даже в кругу своих соотечественниц и других особ, служащих в той же должности у приехавших гостей, она порой внезапно умолкает, чтобы вновь пережить полученное от "потехи" наслаждение, и оно проявляется в свойственной ей "любезной" манере еще сильнее напрягать черты лица, бросать вокруг косые взгляды и, поджимая тонкие губы, растягивать до ушей крепко сжатый рот -словом, выражать восхищение собственным остроумием при помощи мимики, которая нередко отражается в зеркалах миледи, когда миледи нет поблизости.
All the mirrors in the house are brought into action now, many of them after a long blank.	Для всех зеркал в доме теперь находится дело, и для многих из них - после длительного отдыха.
They reflect handsome faces, simpering faces, youthful faces, faces of threescore and ten that will not submit to be old; the entire collection of faces that have come to pass a January week or two at Chesney Wold, and which the fashionable intelligence, a mighty hunter before the Lord, hunts with a keen scent, from their breaking cover at the Court of St. James's to their being run down to death.	Они отражают красивые лица, глупо ухмыляющиеся лица, молодые лица, лица, что насчитывают добрых шесть-семь десятков лет, но все еще не желают поддаваться старости, словом, весь калейдоскоп лиц, появившихся в январе в Чесни-Уолде, чтобы погостить там од ну-две недели, - лиц, на которых великосветская хроника, грозная охотница с острым нюхом, охотится с тех пор, как они, впервые поднятые с логовища, появились при Сент-Джеймском дворе, и вплоть до того часа, когда их затравят до смерти.
The place in Lincolnshire is all alive.	В линкольнширском поместье жизнь бьет ключом.
By day guns and voices are heard ringing in the woods, horsemen and carriages enliven the park roads, servants and hangers-on pervade the village and the Dedlock Arms.	Днем в лесах гремят выстрелы и звучат голоса; на дорогах в парке оживленное движение: скачут всадники, катят кареты; слуги и прихлебатели заполонили деревню и постоялый двор "Герб Дедлоков".

Seen by night from distant openings in the trees, the row of windows in the long drawing-room, where my Lady's picture hangs over the great chimney-piece, is like a row of jewels set in a black frame.	Ночью издалека сквозь просветы между деревьями видны освещенные окна продолговатой гостиной, где над огромным камином висит портрет миледи, и эти окна - как цепь из драгоценных камней в черной оправе.
On Sunday the chill little church is almost warmed by so much gallant company, and the general flavour of the Dedlock dust is quenched in delicate perfumes.	По воскресеньям в холодной церковке становится почти тепло - столько в нее набирается молящихся аристократов, и запах, напоминающий о склепе Дедлоков, теряется в аромате тонких духов.
The brilliant and distinguished circle comprehends within it no contracted amount of education, sense, courage, honour, beauty, and virtue.	В этом избранном и блестящем кругу можно встретить немало людей образованных, неглупых, мужественных, честных, красивых и добродетельных.
Yet there is something a little wrong about it in despite of its immense advantages.	И все-таки, несмотря на все его громадные преимущества, есть в нем что-то порочное.
What can it be?	Что же именно?
Dandyism?	Дендизм?
There is no King George the Fourth now (more the pity) to set the dandy fashion; there are no clear-starched jack-towel neckcloths, no short-waisted coats, no false calves, no stays.	Но теперь уже нет в живых короля Георга Четвертого (и тем хуже!), так что некому поощрять моду на Дендизм; теперь уже нет накрахмаленных галстуков, которыми обматывали шею, как полотенца навертывают на валики; теперь уже не носят фраков с короткой талией, накладных икр, мужских корсетов.
There are no caricatures, now, of effeminate exquisites so arrayed, swooning in opera boxes with excess of delight and being revived by other dainty creatures poking long-necked scent-bottles at their noses.	Теперь уже нет карикатурных женоподобных модников, которые все это носили и, восседая в ложах оперного театра, падали в обморок от избытка восторга, после чего их приводили в чувство другие изящные создания, совавшие им под нос нюхательную соль во флаконах с длинным горлышком.
There is no beau whom it takes four men at once to shake into his buckskins, or who goes to see all the executions, or who is troubled with the self-reproach of having once consumed a pea.	Теперь не найдешь такого светского льва, который вынужден звать на помощь четырех человек, чтобы впихнуть его в лосины, который ходит смотреть на все публичные казни и горько упрекает себя за то, что однажды скушал горошину.
But is there dandyism in the brilliant and distinguished circle notwithstanding, dandyism of a more mischievous sort, that has got below the surface and is doing less harmless things than jack-towelling itself and stopping its own digestion, to which no rational person need particularly object?	Но, быть может, избранный и блестящий круг все-таки заражен Дендизмом и - Дендизмом гораздо более опасным, проникшим вглубь и порождающим менее безобидные причуды, чем удушение себя галстуком-полотенцем или порча собственного пищеварения против чего ни один разумный человек не станет особенно возражать?
Why, yes.	Да, это так.
It cannot be disguised.	И этого нельзя скрыть.