Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Часть вторая. Том первый

Худенький юноша кивнул. Откинув со лба черные кудри, он шагнул через порог. Внутри было темно. Натолкнувшись на скамью, юноша сочно выругался.

– Садитесь, – сказали из угла.

Чиркнуло кресало, в колеблющемся огне свечи юноша разглядел собеседника. Моряк носил потрепанный камзол. Мужчина выложил на стол тяжелый кинжал и пистолет.

– Наш разговор, уважаемый сеньор, может закончиться, – он задумался, – неприятно, – он махнул за спину юноши.

– Дверь закрыта на засов снаружи. Здесь, – моряк поднес свечу к стене, – имеется еще одна. Она выходит к морю. Я не буду вам объяснять, для чего она нужна.

– Не надо, – согласился молодой человек, – я понял.

– Оружие на стол, – велел собеседник. Юноша подчинился.

– Вы давно в Порт-Рояле? – мужчина безразлично разглядывал взволнованное лицо напротив.

– Месяц, – ответил юноша. «Я приплыл из Мексики и служу помощником у хирурга, дона Мигуэля Линареса».

– Линареса, – мужчина потянулся за кинжалом. Юноша напрягся. Моряк, что-то насвистывая, принялся чистить ногти.

– В Мексике где жили? – поинтересовался он.

– В Мехико, – юноша помялся, – но получилось, что мне пришлось уехать, – моряк отложил клинок.

– Non komo muestro Dio, Non komo muestro Sinyor, – продекламировал он.

– Non komo muestro Rey, Non komo muestro Salvador, – юноша дерзко посмотрел на собеседника:

– Ваш капитан не любит конверсо?

– Не любил бы, – мужчина опять взялся за кинжал, – не держал бы меня помощником уже на втором корабле. В море были когда-нибудь? – он зорко взглянул на юношу.

– Только пассажиром, – развел руками тот, – но я почти хирург. Я хорошо справляюсь с узлами, пальцы у меня ловкие, – мужчина почесал кинжалом бровь.

– Вы не кажетесь силачом. Лет вам сколько?

– Двадцать четыре прошлым месяцем исполнилось, – юноша сцепил тонкие пальцы. «Я очень меткий, отлично стреляю».

– Откуда вы знаете английский? – подозрительно спросил мужчина.

– Мой покойный отец был торговцем. Он учил меня языкам, – объяснил молодой человек.

– Акцент есть, но это не страшно, – пробормотал мужчина:

– Наш помощник хирурга погиб. В проливе Всех Святых нас основательно потрепало. Нам нужен новый человек. Вы вроде сообразительный юноша, вам незачем околачиваться в матросах. Хотите?

Черные глаза восторженно заблестели, юноша подался вперед: «Очень! Это такая честь для меня!»

– Испанских шпионов мы потрошим живьем и заталкиваем кишки им в рот, – добавил собеседник, – потом не жалуйтесь, что вас не предупреждали.

Он окинул взглядом стройную фигуру юноши: «Вот еще что. На берегу задницу кому хочешь подставляй, то дело твое, но на корабле капитан за такое в море спускает. Понял?»

– Да я не, – юноша зарделся.

– Разумеется, – иронично сказал его собеседник.

– Держи, – он выложил на стол кошелек с серебром, – половинная плата за первый месяц. Испытательный срок полгода. Если доживешь, то перейдешь на полное жалованье и получишь процент с добычи, – мужчина поднялся:

– Бери расчет у Линареса. Завтра в полночь приходи к складам у западного форта. Там будет ждать шлюпка. Зовут тебя как?

– Эдуардо Кардозо, – юноша протянул руку.

– Добро пожаловать на «Святую Марию», Эдуардо, – мужчины обменялись рукопожатием. Низенькая дверь, ведущая к морю, открылась. Моряк исчез в теплой мгле карибского вечера.

Заскрипел поднятый засов. У стойки, попросив белого вина, парень шепнул кабатчику: «Спасибо».

– Чего не порадеть своему-то? – подмигнув ему, кабатчик заорал: «Кто достанет пистолет, сразу вылетит в окно! На шпагах деритесь, сколько хотите, но чтобы без стрельбы!».

На улице тяжело пахло сладкими цветами. Сырой ветер дул в лицо, море шумело за домами.

– Эй, хорошенький, заходи! – раздался голос сверху. Кардозо помахал высунувшейся из окна полуголой девушке: «Заработаю денег, милая, и навещу тебя!»

– Почему так всегда! – шлюха подперла щеку ладонью. «Как миленький паренек, так гол, как сокол».

Остановившись на дюне, отделяющей Порт-Рояль от моря, юноша вгляделся в черный простор.

– «Святая Мария», – набрав в ладони песок, парень подкинул его вверх.

– Эдуардо, – одернул он себя, – ты взрослый мужчина, а ведешь себя как мальчишка! – Юноша отправился на постоялый двор собирать сундучок.

– Отлично зажило, капитан, – главный хирург «Святой Марии» мистер Мэйхью, вытер руки салфеткой.

– Посмотрите, мистер Кардозо, – обратился он к помощнику, – шов совсем незаметен, не так ли?

Взглянув на смуглое сильное плечо, юноша зарделся.

Ворон смешливо поинтересовался: «Я могу надевать рубашку? Или вы нашли рану, о которой я не знаю, мистер Мэйхью?».

В раскрытые ставни лазарета вливалась томная жара летнего полдня. «Святая Мария», покачивалась на легкой волне. Шелестели паруса, с моря доносился хохот. Экипаж купался.

– Пока посидите, – распорядился Мэйхью, – на досуге я учу мистера Кардозо анатомии. Он быстро схватывает, а на ком еще показывать мускулы, кроме вас?

Капитан согнул руку: «Докатился. В мои годы и при моем звании я стал пособием для мальчишек».

– Запишите, мистер Кардозо, – велел хирург, – это musculus biceps brachii, или двуглавая мышца плеча.

– Почему двуглавая? – Кардозо сделал пометку на прикрепленному к переборке рисунке человеческой фигуры.

– Потому что ее проксимальная, то есть находящаяся ближе к центру тела человека часть состоит из двух головок, – рассеянно ответил хирург. Он добавил: «Откройте-ка рот, капитан».

– Прекрасно, – Мэйхью рассматривал крепкие белоснежные зубы.

– Вашей вощеной нитью я пользуюсь, – сварливо сказал Ворон, – не забываю, утром и вечером. И щеткой с конским волосом, что вы советовали.

– Можете одеваться, – разрешил хирург, – мистер Кардозо, подайте капитану рубашку.

Вдохнув пряный аромат, молодой человек коснулся белоснежного льна. В дверь постучали.

– Что там? – Ворон застегнул камзол.

– Паруса на горизонте по левому борту, капитан, – раздалось снаружи.

– Иду, – Ворон, наклонив голову, шагнул за порог.

– Мистер Мэйхью, – Эдуардо рассматривал рисунок, – у меня и нет почти этого musculus biceps brachii.

Хирург улыбнулся. «Какой у вас рост, мистер Кардозо?».

– Четыре фута одиннадцать дюймов, – пробормотал тот.

– Весите, вы, наверное, – Мэйхью прищурился, – фунтов сто?

– Девяносто два, – вздохнул помощник.

– Именно, – наставительно проговорил хирург, – а капитан ростом шесть футов два дюйма и весит почти двести фунтов. Мускулы лучше изучать по нему, а не по вам.

– По мне можно кости зубрить, – отозвался Эдуардо и оба рассмеялись.

– Ветра нет, – Ворон вглядывался в лазоревую спокойную даль, – и не похоже, чтобы он поднялся по крайней мере до вечера. Пусть испанцы дрейфуют. Течение слабое, далеко их не унесет, догоним.