Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга пятая

– Ты ей в прислуги не нанималась, – сварливо сказала Надя, – купайся, потом я тебе накрашу ногти, – Мишель с облегчением поскакала к бассейну.

– Надо жить дальше, – повторила себе Надя, – надо что-то решать, – ступив в прохладу студии тети Сабины, она поставила перед Элишевой чашку.

– Займемся твоими перышками, невеста, – Надя неожиданно ласково погладила светлые кудри, – обещаю, что завтра ты будешь самой красивой.

Соленый ветер трепал бело-голубой флажок над покосившимися фанерными стенами пляжного кафе. Террасу засыпал мелкий песок. Лазоревая полоса моря перемежалась светлыми барашками волн. Стучал волейбольный мяч. Дети в панамках копошились в прибое, размахивая грабельками и ведрами. На запотевшей бутылке пива поблескивали капельки воды.

Легкая юбка Розы билась вокруг стройных коленей, ноги в открытых сандалиях грело солнце. В пляжном туалете, сунув в соломенную сумку надоевший парик, девушка повязала голову шелковым платком.

– Все подумают, что я соблюдающая, – хихикнула Роза, – а они не ходят на пляж, – Аннет весело отозвалась:

– Для соблюдающей у тебя юбка коротка, – сестра подмигнула Розе, – отдыхайте с папой, а мы поедем в аэропорт, – через два часа в Израиле приземлялась чета Кампе.

– Мы отвезем их в кибуц, – добавила сестра, – у тети Марты есть там какие-то дела, – сквозь хлипкую стенку до Розы донесся голос тети:

– Имеются. Не беспокойтесь, вечером мы вас заберем, – вскинув пляжную сумку на плечо, Марта услышала тихий голос Гольдберга: «Перчатки у тебя при себе?». Марта хмыкнула:

– В кибуце никто не собирается снимать отпечатки пальцев с дверей. Замок кабинета я вскрою, – замки в госпитале были хлипкими, – главное, что у меня при себе камера, – маленькая камера, отделанная легкомысленной фиолетовой замшей, казалась дамской игрушкой.

– У Ханы была такая же, когда она жила с Краузе, – вспомнила Марта, – но мой аппарат лучше, техника не стоит на месте, – к облегчению Марты, ей не надо было, как она выражалась, взаимодействовать с новым главой БНД.

– Я для него мелкая сошка, – сказала она Волку, – какой-то аналитик. И я стараюсь не ездить в Германию, если можно этого избежать… – Марта с Волком даже не прилетели на свадьбу Генриха и Маши.

– Все будет очень тихо, – сказал по телефону старший сын, – потом мы навестим вас в Лондоне, – Маша занималась на подготовительном факультете университета и работала в женской евангелической организации.

– У них все хорошо, – Марта еще не верила, что старший сын обрел спокойную гавань, – может быть, у них даже появятся дети…

Скоро у них должна была восстановиться связь с СССР. Леона Зильбер, судя по всему, выполнила первую часть задания. Джошуа Циммерман летел в Москву перед новым годом.

– Леона знает о его приезде, – сказала Марте в телефонном разговоре мать, – ЦРУ продумало способы связи. Более того, Джошуа еврей и, наверняка, захочет посетить синагогу, – Марта сварливо отозвалась:

– В единственной открытой стукач сидит на стукаче, а в подпольную ешиву он поехать не сможет. Он не профессионал и не оторвется от слежки, – мать мягко сказала:

– Не загадывай. Посмотрим, как все сложится, – ожидая девушек на террасе кафе, Марта заметила Гольдбергу:

– Хорошо, что Мишель затеяла историю с перепиской, – Монах мимолетно улыбнулся, – Исаак Бергер отличный парень, ему можно доверять. Он отыщет Павла, – Марта очень на это надеялась, – и попробует разузнать, что происходит с остальными… – Эмиль задумчиво отозвался:

– Я никогда не верил, что яблочко недалеко падает от яблоньки, – Марта покачала головой.

– Его воспитали Бергеры, как ты воспитал Мишель. Ничего другого ждать не стоило. Ладно, – она помахала появившимся на террасе девушкам, – отдыхай, у тебя свободный полдень, отец невесты, – отпив лимонад, Роза искоса посмотрела на отца.

Доктор Гольдберг, пусть и не переодевшись в футболку, все-таки носил джинсы и рубашку-поло. Сдвинув темные очки на нос, отец блаженно щурился под солнцем. Роза робко сказала:

– Папа, мы действительно поехали в музей… – Гольдберг удивился.

– Куда бы мы еще поехали? Аннет давно хотела туда попасть и нам устроили приватный тур. Даже тете Марте понравилось, – отец взглянул на Розу, – а тебе, что, нет? – девушка покрутила в пальцах легкий шелк юбки.

– Очень, – Роза помолчала, – но я думала, что мы отправимся в госпиталь, папа, – доктор Гольдберг вытряхнул из бутылки последние капли пива.

– С сорок восьмого года «Маккаби» стало заметно лучше, – пришло ему в голову, – на этом пляже расстреляли «Хану», – он подозревал, что остатки яхты еще лежат на дне морском, – здесь Ева нашла скелет пана Блау. Господи, сколько лет прошло и сколько еще впереди…

Он ласково коснулся руки дочери.

– Зачем нам в госпиталь, – поинтересовался Эмиль, – я вроде неплохой доктор. Я уверен, что у тебя все хорошо. После свадьбы тебя осмотрит Ева, – он погладил пальцы Розы, – не волнуйся, милая, – Эмиль не позволил бы себе вести беременности дочерей.

– Роды Аннет принимала другая бригада, – вспомнил он, – а я, как полагается деду, торчал под дверью палаты, – Эмиль не хотел стеснять, как он думал об этом, своих девочек.

– И потом все будет отлично, – он поправил очки, – твои коллеги-психиатры нагнетают панику. Генетическая природа шизофрении не доказана, а ты хочешь этого ребенка… – Роза поморгала.

– Хочу, папа, – девушка хлюпнула носом, – обещаю, что я справлюсь… – Гольдберг не выпускал ее руки.

– Справишься, разумеется, – он улыбнулся, – к родам я прилечу в это ваше Букаву. Надо и мне путешествовать, как всем порядочным пенсионерам. Мы с тобой увидимся после нового года, когда родится мальчик или девочка…

Словно прислушавшись к себе, Роза уверенно сказала:

– Мальчик, папа. Эммануил.

На выложенном мозаикой столике рядом с бассейном трепетали огоньки свечей. На подносе арабского серебра поблескивал антикварный кофейник.

– Мишель лучше всех варит кофе, – смешливо сказал Монах, – ей надо открывать собственное кафе, – Марта намазала крыжовенный джем на испеченный младшей Гольдберг круассан.

– Может быть, и откроет, – отозвалась женщина, – она собирается озеленить Негев, – Эмиль улыбнулся, – кафе в ее будущем кибуце тоже придется ко двору, – Мишель успела, как выразилась девочка, все разузнать.

– Смотри, папа, – дочь показала блокнот, – в новом университете в Беэр-Шеве открыли агрономический факультет. Южнее, в пустыне Арава, есть кибуц Йотвата. У них недавно появилась молочная ферма, – Гольдберг проворчал: «В пустыне», – они выращивают финики, – Мишель было не остановить, – а если проложить ирригацию, то можно заняться и овощами, – девочка погрызла карандаш, – например, огурцами или тыквами, – Эмиль весело сказал: