Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том второй

– Бабушка Анна приглашала меня погостить, – Хана взяла сигареты, – но не объяснишь же ей, что мне тяжело смотреть на дочку Аарона и Сары, – Хана отгоняла мысли о девочке:

– Мне нельзя ее забирать, – мотала она головой, – у малышки есть отец, его обязательно найдут. Хотя я удочерила бы ее и сейчас, – Хана закрыла глаза, – я могу позволить себе уйти со сцены на пару лет и не сниматься в кино…

Перед приездом в Стокгольм она провела выходные в дорогом отеле с видом на знаменитый утес Лорелеи:

– Краузе не упоминал о детях, – Хана поморщилась, – но ясно, что он спланировал нашу свадьбу и пригласил журналистов для освещения события в прессе, – Хана предполагала, что Краузе ждет министерского поста, обещанного ему к сорокалетию:

– Самый многообещающий молодой политик Германии, – Хана тоже читала газеты, – он может лет через двадцать стать канцлером, – Фридрих не взял на отдых бумаг и даже не привез блокнот:

– Кое-что другое он тоже не привез, – Хана разозлилась, – он который год пытается привязать меня ребенком. Я принимаю таблетки, однако он надеется, что средства не сработают, – ей не хотелось думать о Краузе. Под инкрустированным перламутром отельным телефоном лежал криво надорванный конверт. Виллем продолжал писать словно курица лапой:

– Душечка, – Хана могла прочесть эти русские буквы, – мы здесь заняты, но тетя Марта, Волк и Андреас едут навестить семейство Андерсов, а я, как говорят в России, сел им на хвост. У меня будут почти целые сутки в столице, я очень хочу тебя увидеть, милая, – телефон мелодично зазвенел, Хана улыбнулась:

– Пишет он неаккуратно, но в остальном он очень точен, – подняв трубку, она ласково сказала:

– Я только проснулась, Виллем и получается, что вовремя, – кутаясь в черное шелковое кимоно, Хана услышала стук. На нее пахнуло сырым снегом, мокрым западным ветром. Стащив с бритой головы вязаную шапку, Виллем вынул из-за пазухи брезентовой куртки поникшие белые гвоздики:

– Все, что было у цветочника, – смущенно сказал он, – извини, душечка, – Хана нырнула под его куртку:

– Ерунда, Виллем, – тихо сказала девушка, – цветы самые лучшие на свете. Иди ко мне, я так скучала, так скучала, – потянув его в гостиную, Хана захлопнула дверь номера.

Бродя по Гамла Стану в поисках цветочника, Виллем забыл заглянуть в аптеку. Ему казалось неудобным просить о таких средствах Ворона, хотя кузен, как он смешливо говорил, приехал в Швецию вооруженным до зубов:

– Тетя Марта предупредила меня, что здесь совсем деревня, – заявил баронет, – однако с хорошенькими поселянками, – они вылетали с той же военной базы, с которой в Россию отправился и пропавший без вести кузен Максим:

– Тетя Марта не славится суеверностью, – хмыкнул Виллем, – Волк с дядей Джоном тоже летели оттуда и Маленький Джон обретался там же перед его вояжем…

Ворон быстро сошелся с Андреасом Кампе. Парни ездили на танцульки в ближайший провинциальный городок:

– Его наследная светлость пусть корпит над горшками, – заметил баронет, – он притащил бумаги с пишущей машинкой, – Маленький Джон заканчивал диссертацию, – тем более, он у нас отец, пусть пока и не муж…

Ворону нравилась Фрида Судакова, но к кузине, обретающейся в Банбери, было не подобраться. Баронет предполагал, что дядя Джон не обрадуется, закрути его почти невестка роман:

– Именно, что почти невестка, – ухмыльнулся Ворон, – Маленький Джон пока не мычит, не телится. Холланды долго запрягают, а ездят и того дольше…

Ворон не упускал случая попрактиковаться в русском языке. Кузены хвалили его ругань, однако баронет начал читать советские газеты, впрочем, ограничиваясь «Крокодилом», который тетя Марта получала из британского посольства в Москве. С художественной литературой дело обстояло сложнее, однако Ворону понравились рассказы кузена Павла, найденные им в «Юности»:

– Он вроде советского Яна Флеминга, – презрительно сказал Маленький Джон, – он не Пастернак и не Солженицын, – Стивен смог осилить только «Один день Ивана Денисовича»:

– Который может ждать всех нас, – понял баронет, – хотя нас не пошлют в лагеря, а расстреляют на месте, – он избегал таких мыслей:

– Лучше я подумаю о девчонках, – весело сказал юноша Андреасу Кампе, – говорят, что дочки дяди Эмиля самые красивые девушки в СССР, – старший пилот буркнул:

– Как будто ты их увидишь, мы с тобой не выходим из тайги, – Стивен пожал плечами:

– Мы повезем их обратно, – он подтолкнул напарника, – нам и карты в руки. Тем более, с ними будет дочка дяди Юзека, – прилетев в Стокгольм, они отобедали у Андерсов. Тетя Марта успокаивающе сказала:

– Не волнуйтесь, София в безопасности, она живет в маленьком городке, – женщина вытащила из сумочки карту, – мы заберем ее оттуда и направимся на рандеву, – они выбрали точку, использовавшуюся для миссии Волка и дяди Джона:

– Провалившейся миссии, – хмуро подумал Ворон, – но, судя по данным спутников-шпионов, место и сейчас находится в глухой тайге, – сестре он о поездке ничего не сказал. Густи была уверена, что его отправляют на тренировочные курсы:

– Техника развивается, – Стивен чмокнул сестру в щеку, – но все дело засекречено, писать я тебе оттуда не смогу, – он видел конверты, приходившие сестре из Америки, однако Густи наотрез отказывалась говорить о кузене Петре:

– Еще один увалень, – Стивен признавал, что здесь он пристрастен, – хотя он не виноват, все дело в государственной бюрократии, – не упоминая имени Фриды, он однажды сказал Андреасу:

– В Лондоне есть девушка, которая вроде мне по душе, – баронет покраснел, – однако у нее двое детей, – капитан Кампе удивился:

– И что? Тетя Аудра тоже выходила замуж с ребенком, дяде Юзеку было все равно. Если ты любишь женщину, то любишь и ее детей тоже, – капитан подытожил:

– Ты еще юнец, милый мой, – Андреас был всего на два года старше Ворона, однако шведы раздавали военные звания щедрее британцев:

– Я пребываю старшим лейтенантом в отставке, – Виллем тихонько пошевелился, – хотя тетя Марта намекнула, что в Бельгии меня ждет придворное звание, – барон твердо решил покинуть Африку:

– Мы с Джо воспитали достойную смену, – он скрыл улыбку, – он без меня справится, – граф Дате пока оставался Конго, – а мне надо вернуться домой, – зная о невеселых новостях из Мон-Сен-Мартена, он хотел поддержать дядю Эмиля:

– Дочек мы ему привезем, – пахнущие табаком и кофе волосы Ханы щекотали ему губы, – но он всегда был мне словно отец. Может быть, Лада еще преодолеет болезнь, – Виллем напомнил себе, что тетя Марта справилась с раком:

– Хотя дело было двадцать лет назад, – Хана что-то пробормотала, – и вообще, мне надо заняться шахтами, вернее, их закрытием и модернизацией заводов, – за обедом у Андерсов Эмилия заявила: