Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том пятый

– Именно так делал Гитлер, месье доктор…, – юноша нарочито аккуратно закрыл за собой дверь:

– Механик со мной согласился, – месье Марсель поехал к семье, – она психически здорова, – длинные ресницы девушки дрогнули, – если бы меня шесть лет продержали в закрытой психиатрической больнице, я бы тоже напоминал сумасшедшего…, – Пьер не знал, какого цвета глаза у мадемуазель Магдалены:

– Фотография из Германии черно-белая, – девушка облизала искусанные губы, – на снимке ничего не разобрать…, – юноша взялся за госпитальный стакан с пластиковой соломинкой:

– Все хорошо, – тихо сказал инспектор, – мадемуазель Магдалена, вы в безопасности. Вы под охраной парижской полиции и моей личной охраной…

Пьер пообещал себе немедленно разобраться с обитателями сквота:

– Прямо сегодня, – он незаметно сжал кулак, – отсюда я поеду в Сюртэ, возьму ребят, и мы разгоним паршивый притон. Мерзавцы получат тюремные сроки, я от своего не отступлюсь…, – девушка неслышно что-то прошептала. Ресницы приподнялись, Пьер понял:

– У Генрика такие глаза. Она на него похожа, она тоже высокая, но все равно ниже меня…

Под серыми глазами Магдалены залегли темные круги. На рассеченную бровь девушки прилепили пластырь, ожоги от окурков на шее забинтовали. Ее каштановые волосы золотились в вечернем солнце:

– Меня зовут Пьер, – юноша пожал ее ладонь, – инспектор Пьер де Лу. Теперь все будет в порядке, мадемуазель Магдалена.

Медленно крутились бобины переносного магнитофона. Магдалена сидела в кровати, прижав наушники к коротко стриженой голове. По полу палаты разбросали листы из альбома для набросков и карандашные очистки:

– Я все уберу, – заверил ее инспектор, – вы не думайте, я только за работой неряха, – он подмигнул девушке, – моя мама болела, когда я был подростком. Мне пришлось справляться с уборкой, мой старший брат геолог, он живет в Африке. Наши апартаменты больше вашей комнатки, – он развалился в кресле с альбомом, – не волнуйтесь, мадемуазель…

Кресло в палату инспектор принес вместе с вкусно пахнущим пакетом:

– Кофе здесь варят хороший, – он подал Магдалене стакан, – но круассанов в госпитале не дождешься. Я спрашивал врачей, – полицейский улыбнулся, – вам разрешили выпечку. Я взял мороженое у Бертильона, на острове Сен-Луи…, – картонная коробочка лежала в пакете с сухим льдом.

За окном палаты сверкала лазоревая вода Сены, гудел прогулочный пароходик:

– Словно дома, – глаза Магдалены наполнились слезами, – когда мы приезжали в Гамбург на праздники, папа с мамой покупали нам с Иоганном мороженое и катали по Эльбе…, – она напомнила себе, что родители и Иоганн давно мертвы:

– Я опасная сумасшедшая, – Магдалена избегала смотреть на инспектора, – с меня никто не снимал клейма приговоренной к пожизненному содержанию в психушке, как говорили в Гамбурге…, – инспектор, правда, весело сказал:

– Вы перешли под покровительство французской полиции. Наши немецкие коллеги или Интерпол пока не знают, что вы нашлись, – он вытянул длинные ноги в потрепанных джинсах, – и никто не помешает мне дарить вам розы, мадемуазель…, – букет белых роз он поставил в госпитальный пластиковый кувшин.

Утром на обходе неприветливый врач объяснил Магдалене, что с ней, как выразился доктор, более-менее все в порядке:

– Вас по уши напичкали героином, – он показал девушке рентгеновский снимок, – и у вас треснули два ребра из-за побоев. С наркотика вас сняли, а об остальном, – он повел рукой, – позаботятся повязки и антибиотики…

Магдалена понятия не имела, знает ли инспектор Пьер о заболевании, подхваченном ей в притоне:

– Стыдно о нем говорить, – щеки девушки загорелись, – я словно проститутка, только они этим болеют…

Она никогда в жизни не видела таких полицейских. Магдалена решила, что инспектор только немногим старше ее. Долговязый парень со светлой бородкой носил старые джинсы, кеды и майку с неизвестным Магдалене лицом:

– Джим Моррисон из The Doors, – она непонимающе смотрела на инспектора, – черт, простите, – он смутился, – я забыл, что вы…, – Магдалена вспомнила рассказ, прочитанный на уроках английского в школе:

– Рип Ван Винкль, – боясь заново обретенного голоса, девушка шептала, – я будто проспала шесть лет, месье де Лу и могу опять вернуться ко сну…, – инспектор хмыкнул:

– В хрустальный гроб я вас не пущу, пусть я вас и не целовал, – Магдалене стало неловко, – я устрою вам знакомство с миром шестьдесят восьмого года, но сначала мы должны заняться делом…

Пьер пообещал себе, как он выразился, костьми лечь, но добиться пересмотра приговора мадемуазель Магдалены:

– В Германию ей возвращаться опасно, – сказал он Механику, – но тетя Марта все устроит с бошами, – Пьер иногда не удерживался от шпильки в адрес немцев, – и заберет ее в Лондон, под свое крыло…

Он еще не говорил Магдалене, что ее старший брат играет на венском музыкальном фестивале. Генрику он тоже решил не звонить:

– Вернее, тетя Марта велела мне не торопиться, – карандаш бегал по бумаге, – сначала надо понять, куда делся Штрайбль и второй налетчик…, – Магдалена опознала наследника адвокатской конторы по газетной фотографии:

– Из Гамбурга я почти ничего не помню, – губы девушки зашевелились, – только выстрелы и что меня бросили в какой-то фургон. Очнулась я в другом месте…, – фургон вели месье Штрайбль и парень, которого сейчас рисовал Пьер:

– Обойдемся без полицейского художника, – сказал он мадемуазель Магдалене, – я неплохо владею карандашом и кистью…, – он велел:

– Посидите пять минут, не двигаясь, и увидите сами…, – серые глаза широко раскрылись:

– Месье…, – Пьер приноровился разбирать ее шепот, – вы настоящий мастер…, – Пьер вложил набросок в ее руку:

– Только потому, что вы отличная модель. Когда все закончится, – он помолчал, – я поведу вас в Музей Клюни. Я на досуге занимаюсь реставрацией знаменитого гобелена, «Дамы с единорогом», она очень похожа на вас…, – у девушки было тонкое, серьезное лицо:

– Она хорошо ест, – облегченно подумал Пьер, – и врачи считают, что ей не нужны успокоительные таблетки. Но очную ставку с мерзавцами из притона мы устраивать не станем, незачем ей вспоминать о таком…, – обитателям сквота грозили приличные тюремные сроки.

В квартире нашли героин, но так называемые студенты понятия не имели, куда делся месье Штрайбль:

– Ушел и не вернулся, – Пьер закрыл глаза, – вместе с рюкзаком. Фургон мы нашли…, – развалюху вытащили из-под хлама, прочесав близлежащие дворы, – тачка приобретена за наличные в Гамбурге, неизвестно кем, но, судя по описанию, не Штрайблем. Мерзавец осторожен и не станет подставляться….