Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том шестой

– Джон ничего нам не говорил… – Питер вздохнул:

– Он и в детстве такой был, скрытный. Ты тоже о Тессе не рассказывал… – он подумал:

– Да и я, молчал, о встрече с Мартой, в Рётгене. То есть не обо всем упоминал… – на шее мальчика виднелась медная цепочка клыка. Поворочавшись, раскинув ручки, он пробормотал:

– Juan duerme… – Меир улыбнулся:

– Durme, durme, милый, как в песне поется. Только там о девочке, но и ты не узнаешь ни горя, ни невзгод, наследный герцог Экзетер… – Питер прикрыл ребенка курткой:

– Джон такого и представить не мог, конечно. Эмма, наверняка, на озере Фаньяно. Мы пристрелим мерзавца Воронова, и они обо всем забудут… – наклонившись, Меир прикурил от уголька:

– Но Лола не знает, что случилось с Лаурой. Она увидела, что Мишель мертв… – Питер помолчал:

– Этого она знать не может. Пусть она хоон, шаман, как это называется, но я не верю в такие вещи. Надо сказать дяде Джованни, что Лаура может быть жива… – в стеклах пенсне кузена отражались языки костра. Меир глубоко затянулся сигаретой:

– Надо. Насчет всего этого… – он повел рукой, – Лола велела отправляться на рандеву. Она и малыш пойдут с нами… – Питер даже закашлялся:

– Зачем? Пусть остаются здесь, в пещере безопасно. Потом мы заберем маленького Джона… – Меир пошевелил палочкой угольки:

– Ее не переубедить. Она сказала, что мальчик должен увидеть мать… – Меир вспомнил:

– Она что-то пробормотала, на своем языке. Но объяснять отказалась… – он помялся:

– И еще, Лола говорит, что сейчас нам понадобится ее помощь… – пламя, затрещав, рванулось вверх, к низкому, темному своду.

Максимилиан, уверенным, нежным движением поправил кашемировое одеяльце, в колыбельке нового племянника. Мальчика запеленали, устроив на голове трогательную шапочку, с бантиком и кружевами. Длинные, темные ресницы слегка дрожали, он сопел изящным носиком:

– Отто похож на меня, – понял Макс, – то есть это наша фамильная стать, осанка фон Рабе. У Эммы тоже такая фигура… – врачи обещали, что младенец станет высоким:

– Адольф пошел в Генриха, он небольшого роста, коренастый. Впрочем, Марта тоже ростом не отличалась… – племянник, к облегчению Макса, ничем не напоминал отца:

– Он больше смахивает на покойного Отто… – Макс изучал безмятежное личико, – только разрез глаз у него от Эммы… – глаза у ребенка были голубые, миндалевидные. Мальчик бойко сосал бутылочку, и крепко спал.

Разогнувшись, обергруппенфюрер бросил взгляд на плотно закрытую дверь палаты сестры:

– Эмме надо отдохнуть. Ребенок крупный… – племянник весил почти четыре с половиной килограмма, – она устала, ей накладывали швы… – Максимилиан строго велел докторам заботиться о сестре:

– У нас имеется кормящая женщина, – заметил он, – нет нужды обременять графиню фон Рабе бытовыми хлопотами. В любом случае, молоко у нее пока не пришло, а там посмотрим… – насколько знал Макс, Эмма спала:

– Она привыкнет к мальчику, – успокоил себя обергруппенфюрер, – материнский инстинкт никуда не денешь. Она возится с Адольфом, как с собственным сыном, а Отто ее сын, по крови… – новорожденный почмокал красиво вырезанными губами:

– Тоже, как у Эммы, – понял Макс, – когда она позировала Циглеру, художник говорил, что такая форма, называется, лук Амура… – Максимилиану хотелось погладить малыша по мягкой щечке. Он улыбнулся:

– Я его держал на руках, помогал подмывать, пеленать. Я его выращу, вместе с Адольфом, а Эмма пусть выходит замуж за Вальтера и родит нам девочку. Мы ее избалуем, как и мою будущую принцессу… – Макс давно представлял себе отделку и мебель, в детской еще не рожденной дочки:

– У девочек появится балетный станок, как у Эммы. Классический балет хорош для осанки. Эмма будет им преподавать, к ней до шестнадцати лет приезжал балетмейстер, из оперы. Цецилия займется с малышками музыкой. Надо купить им пони, обучить языкам… – Макс не хотел отправлять девочек в швейцарские пансионы, для юных леди:

– Никто ничего не заподозрит, мы все легализовались, у нас аргентинское гражданство, но не надо риска. Девочки должны расти в семье. Мальчишек я пошлю в местную военную академию, когда они подрастут. В Аргентине хорошая армия, пусть получат боевую подготовку. Да и я неплохой инструктор, – он усмехнулся, – а Вальтер будет их наставником в арабском языке… – он взглянул на хронометр:

– Почти полночь. Надо вернуться в «Орлиное гнездо», выслушать Вальтера. Вдруг у него какие-то важные сведения. Он хороший оперативный работник, он внимателен и всегда держит уши открытыми… – Макса беспокоил проклятый танкист Нойман, якобы арестованный в восточном Берлине:

– С Холланда станется затеять с нами игру, – недовольно подумал обергруппенфюрер, – личной смелости, мерзавцу, все-таки, не занимать. Неужели он приехал в Южную Америку ради Эммы, рискуя жизнью… – Макс почувствовал какую-то вину:

– Эмма о нем не упоминает, и хорошо, что так, но ведь я тоже могу появиться в Палестине, забрать Цецилию. Девочка меня ждет, она поверила мне… – покачав колыбельку, он подошел к окну. «Орлиное гнездо», на берегу озера, тонуло в темной дымке метели. Справа, на мысе острова, Максимилиан разглядел плоские крыши физической лаборатории. Из госпиталя он позвонил начальнику научного комплекса. Выслушав доклад, Максимилиан хмыкнул:

– Явилась на рабочее место и трудится. Физики едва успели все организовать, а она уже погрузилась в расчеты. Она мне скажет спасибо. Она застоялась, проектируя гражданские сооружения… – обергруппенфюрер, несколько раз, консультировался с учеными. Все утверждали, что невозможно создать удаленное управление, действующее на таком расстоянии:

– Задача лежит вне пределов возможностей современной науки… – пожал кто-то плечами, – поймите, партайгеноссе фон Рабе, одно дело, нажимать кнопку на пульте, находящемся в ста метрах от ракеты, и совсем другое, поднимать в воздух вооружение, размещенное на противоположном конце земли… – Макс отрезал:

– У вас есть все технические данные, с арктической базы… – так в документах называлось хранилище, на острове Эллсмир, – миссия СС опробовала управление на месте, оно прекрасно работало. Осталось только обеспечить возможность удаленного запуска ракет… – по словам начальника лаборатории, 1103 заказала всю техническую документацию, привезенную на флотилии из рейха:

– Это чистые радиоволны… – с облегчением, подумал Макс, – доступа к взрывным средствам или электричеству, ей не дают… – не доверяя 1103, он, как и в Пенемюнде, никогда не засыпал рядом с ней и не поворачивался к ней спиной:

– Оружие ей сделать не из чего, ее постоянно обыскивают, а с голыми руками она на меня не бросится. Она знает, что я ее придушу… – ему нравилось стискивать длинные пальцы на хрупком, белом горле. Сухие губы синели, дергались, она кашляла, отвернув голову в сторону. Макс отпускал ее, только тяжело выдыхая, позволяя себе, на мгновение, закрыть глаза: