Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том второй

– Конечно, похищение, дело рук русских… – искренне сказал он, – но, может быть, в Британии тоже сидит их агент… – генерал знал, что Стэнли покинул Блетчли-парк, и сейчас работал в Турции:

– Британцы послали его в Стамбул в ожидании появления еврейских отрядов, – хмыкнул Мэтью, – впрочем, Стэнли бы нам, то есть мне, все равно бы не помог… – Мэтью понятия не имел о настоящем имени крота.

Из столицы Британии сообщили, что герцог Экзетер вернулся в Лондон:

– В последний раз Ворона с ним, то есть с нарезкой, говорила в июне… – Мэтью задумался, с карандашом в руке, – он тогда сказал, что Стивен летает на Тихом океане. Я помню, как мы обсуждали авиационные дела… – кузина могла почувствовать что-то неладное. В разговоре с начальством речь о Меире не заходила. В сведениях из Лондона полковник Горовиц тоже не упоминался. Все это Мэтью очень не нравилось.

Вернувшись к столу, он взял блокнот с «Консервного ряда», Стейнбека. Книга пришлась Мэтью по душе, однако он не любил пессимизма, в литературе:

– Советские книги совсем на другой лад пишут… – вздохнул генерал, – впрочем, у Стейнбека дело происходит во время Великой Депрессии… – Мэтью набросал рядом с одной из стрелок: «Меир».

Кузен Джон, по мнению генерала, мог пойти на такой план:

– Констанца начала что-то подозревать, и связалась по шумовой машине, – он криво усмехнулся, – с Лондоном. Джон послал сюда Ворона, то есть полковника Кроу, вкупе с Меиром… – похищение обставили очень профессионально:

– Они и вывезли Констанцу обратно в Лондон, – Мэтью, в сердцах, захлопнул блокнот:

– Пусть он только попробует вернуться в США, проклятый очкарик. Он у меня сядет на электрический стул раньше, чем ступит на землю Америки. Впрочем, после такого, он и не собирается возвращаться… – Мэтью понял:

– Меир сейчас окончательно на серую сторону перейдет. Он уволится из Секретной Службы, начнет оказывать приватные услуги. Ничего… – генерал резко ткнул окурком в пепельницу, – СССР его отыщет, куда бы он ни спрятался. Он скажет, где находится Ворона… – аккуратно вырвав страницу блокнота, Мэтью щелкнул стальной, армейской зажигалкой:

– Меира мы держим в живых, как предполагаемого Паука… – огонь весело лизал бумагу, – пусть он потом корчится на электрическом стуле, не жалко… – Мэтью и не думал делиться с начальством своими предположениями.

– Пусть они считают, что Ворону похитили русские. Заблуждения нам только на руку, так они потеряют след Вороны. Джон тоже, судя по всему, думал, что Констанцу из Норвегии русские увезли. Но к Джону не подобраться. Значит, надо искать Меира. Искать и допрашивать, с пристрастием… – подув на пламя, вытряхнув пепел в корзину для мусора, он пошел мыть руки.

Над стойкой дайнера, рядом с американским флагом, и фотографией президента Трумэна, красовался снимок юноши, в безукоризненной, военной форме. Молодой человек широко улыбался:

– Дорогим маме и папе, от любящего сына Джозефа, январь 1942… – Анна, было, открыла рот, но вовремя заметила траурную ленту, обвивающую угол снимка. Она не стала спрашивать, где погиб моряк Джозеф Рэймонд. Дайнер назывался по имени владельца: «У Рэймонда».

Пыльный Грин-Ривер усеивали дешевые рестораны и забегаловки. Городок располагался на шоссе US-70, ведущем с востока на запад, в Калифорнию. Анна с доктором Кроу приехали сюда на подержанном Chevrolet Suburban. Форд покоился грудой разбитого, сожженного железа, на дне каньона, рядом с границей Юты и Нью-Мехико.

Шевроле Анна купила в первом же городке в Юте. Доктор Кроу водить не умела. Анна, деловито, пообещала:

– Я вас обучу. Дело и часа не займет, конструкция простая… – по дороге в каньон, сверяясь с картой, она посматривала в зеркальце:

– Вроде бы, она не собирается больше ничего затевать… – форд шел вслед за шевроле. Анна посадила Констанцу за руль, на провинциальной, земляной дороге. Доктор Кроу, искренне, удивилась:

– Действительно, очень просто. Мой брат… – женщина, на мгновение, запнулась, – мой брат водит машину. У меня всегда… – она повела хрупкой рукой, – не хватало времени, на такие занятия… – у каньона Анна сменила Констанцу за рулем форда:

– Отойдите, – велела она, – присмотрите за мальчиком, в шевроле. Я быстро… – отъехав на милю, как следует, разогнав форд, Анна выскочила наружу за сотню ярдов до каменистого обрыва. Внизу раздался глухой грохот, она услышала взрыв:

– Бензобак загорелся. Хорошо, меньше улик останется… – они уезжали от каньона, видя в заднем стекле столб черного, тяжелого дыма. Доктор Кроу держала корзинку с малышом на коленях. Женщина боялась брать на руки младенца, но, иногда, Анна замечала на ее лице странную, мимолетную, гримасу:

– Словно она хочет улыбнуться и заплакать, одновременно. Не спрашивай ничего, не надо… – они с доктором Кроу говорили о мелочах. Анна не обсуждала с ней семью, или ход войны:

– Понятно, почему она пыталась покончить с собой, – угрюмо думала Анна, – она узнала о взрыве бомбы. Ей лгали, убеждали, что она работает над усовершенствованием реактора. Она считает себя виновной, в случившемся… – Анна была уверена, что доктор Кроу отказалась сотрудничать с немцами:

– Она бы и с СССР не стала работать. Паук, наверняка, готовил пути для ее дальнейшего похищения, если можно так выразиться… – дороги в Юте были пустынными, доктор Кроу молчала, Петя спокойно спал в корзине. Анне ничто не мешало думать.

Она поняла, что десант в Норвегию тоже был дымовой завесой:

– Операцию разработал Эйтингон… – Анна стиснула руль, – виден его почерк. Они всех обвели вокруг пальца, пустили по ложному следу. Люди землю носом рыли, пытаясь разыскать доктора Кроу. Меир, нарочно, подставился, вызвав Эйтингона на встречу, а она сидела в Лос-Аламосе, под надежной охраной… – Анна помнила, что пауки обездвиживают добычу, обматывая ее паутиной:

– Жертва живет, просто она отравлена ядом. Паук приберегает ее на будущее… – Анна поежилась: – С доктором Кроу так же случилось. Вовремя я приехала, ничего не скажешь… – Анна не сомневалась, что встречу в Тегеране, о которой ей сказал Меир, приехав на остров, фотографировали:

– Мэтью и фотографировал… – она затягивалась сигаретой, прислонившись к горячему капоту шевроле, – он тоже участвовал в конференции. Потом снимки послали Даллесу, они легли в досье Меира. Мерзавцы, какие мерзавцы. Меира они тоже держат для будущего… – на стоянках, у придорожных, безлюдных дайнеров, Анна чертила в блокноте таблицу:

– Они выбрали Меира, чтобы отвлечь внимание от Мэтью. Генерал Горовиц вне подозрений, он патриот Америки. Меир, с другой стороны, несмотря на ордена, с ног до головы опутан подозрительными связями и знакомствами. Потому, что он не шпион, а порядочный человек… – Анна, со вздохом, захлопнула блокнот. Ее беспокоила встреча сестры и Мэтью в Мурманске: