Николай Гоголь - Тарас Бульба - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Николай Гоголь - Тарас Бульба - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Русская классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Тарас Бульба - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Николай Гоголь
Жанр:

Русская классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Николай Гоголь - Тарас Бульба - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Тарас Бульба - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Николай Гоголь, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Известная повесть Н.В.Гоголя из цикла «Миргород», при создании которой автор широко использовал различные исторические источники: мемуары, летописи, исследования, фольклорные материалы.
«Тарас Бульба» давно входит в школьную программу. Но хорошо бы иметь в виду, что для прочтения этой повести нужна мудрость, редко свойственная юному возрасту. Впрочем, наверное, это лишнее замечание: с классикой всегда так бывает.

Тарас Бульба - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Тарас Бульба - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Николай Гоголь

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The beautiful Pole was so alarmed on suddenly beholding an unknown man that she could not utter a single word; but when she perceived that the student stood before her with downcast eyes, not daring to move a hand through timidity, when she recognised in him the one who had fallen in the street, laughter again overpowered her.	Прекрасная полячка так испугалась, увидевши вдруг перед собою незнакомого человека, что не могла произнесть ни одного слова; но когда приметила, что бурсак стоял, потупив глаза и не смея от робости пошевелить рукою, когда узнала в нем того же самого, который хлопнулся перед ее глазами на улице, смех вновь овладел ею.
Moreover, there was nothing terrible about Andrii's features; he was very handsome.	Притом в чертах Андрия ничего не было страшного: он был очень хорош собою.
She laughed heartily, and amused herself over him for a long time.	Она от души смеялась и долго забавлялась над ним.
The lady was giddy, like all Poles; but her eyes-her wondrous clear, piercing eyes-shot one glance, a long glance.	Красавица была ветрена, как полячка, но глаза ее, глаза чудесные, пронзительно-ясные, бросали взгляд долгий, как постоянство.
The student could not move hand or foot, but stood bound as in a sack, when the Waiwode's daughter approached him boldly, placed upon his head her glittering diadem, hung her earrings on his lips, and flung over him a transparent muslin chemisette with gold-embroidered garlands.	Бурсак не мог пошевелить рукою и был связан, как в мешке, когда дочь воеводы смело подошла к нему, надела ему на голову свою блистательную диадему, повесила на губы ему серьги и накинула на него кисейную прозрачную шемизетку с фестонами, вышитыми золотом.
She adorned him, and played a thousand foolish pranks, with the childish carelessness which distinguishes the giddy Poles, and which threw the poor student into still greater confusion.	Она убирала его и делала с ним тысячу разных глупостей с развязностию дитяти, которою отличаются ветреные полячки и которая повергла бедного бурсака в еще большее смущение.
He cut a ridiculous feature, gazing immovably, and with open mouth, into her dazzling eyes.	Он представлял смешную фигуру, раскрывши рот и глядя неподвижно в ее ослепительные очи.
A knock at the door startled her.	Раздавшийся в это время у дверей стук испугал ее.
She ordered him to hide himself under the bed, and, as soon as the disturber was gone, called her maid, a Tatar prisoner, and gave her orders to conduct him to the garden with caution, and thence show him through the fence.	Она велела ему спрятаться под кровать, и как только беспокойство прошло, она кликнула свою горничную, пленную татарку, и дала ей приказание осторожно вывесть его в сад и оттуда отправить через забор.
But our student this time did not pass the fence so successfully. The watchman awoke, and caught him firmly by the foot; and the servants, assembling, beat him in the street, until his swift legs rescued him.	Но на этот раз бурсак наш не так счастливо перебрался через забор: проснувшийся сторож хватил его порядочно по ногам, и собравшаяся дворня долго колотила его уже на улице, покамест быстрые ноги не спасли его.
After that it became very dangerous to pass the house, for the Waiwode's domestics were numerous.	После этого проходить возле дома было очень опасно, потому что дворня у воеводы была очень многочисленна.
He met her once again at church. She saw him, and smiled pleasantly, as at an old acquaintance.	Он встретил ее еще раз в костеле: она заметила его и очень приятно усмехнулась, как давнему знакомому.
He saw her once more, by chance; but shortly afterwards the Waiwode departed, and, instead of the beautiful black-eyed Pole, some fat face or other gazed from the window.	Он видел ее вскользь еще один раз, и после этого воевода ковенский скоро уехал, и вместо прекрасной черноглазой полячки выглядывало из окон какое-то толстое лицо.

This was what Andrii was thinking about, as he hung his head and kept his eyes on his horse's mane.	Вот о чем думал Андрий, повесив голову и потупив глаза в гриву коня своего.
In the meantime the steppe had long since received them all into its green embrace; and the high grass, closing round, concealed them, till only their black Cossack caps appeared above it.	А между тем степь уже давно приняла их всех в свои зеленые объятия, и высокая трава, обступивши, скрыла их, и только козачьи черные шапки одни мелькали между ее колосьями.
"Eh, eh, why are you so quiet, lads?" said Bulba at length, waking from his own reverie. "You're like monks.	- Э, э, э! что же это вы, хлопцы, так притихли? -сказал наконец Бульба, очнувшись от своей задумчивости. - Как будто какие-нибудь чернецы!
Now, all thinking to the Evil One, once for all!	Ну, разом все думки к нечистому!
Take your pipes in your teeth, and let us smoke, and spur on our horses so swiftly that no bird can overtake us."	Берите в зубы люльки, да закурим, да пришпорим коней, да полетим так, чтобы и птица не угналась за нами!
And the Cossacks, bending low on their horses' necks, disappeared in the grass.	И козаки, принагнувшись к коням, пропали в траве.
Their black caps were no longer to be seen; a streak of trodden grass alone showed the trace of their swift flight.	Уже и черных шапок нельзя было видеть; одна только струя сжимаемой травы показывала след их быстрого бега.
The sun had long since looked forth from the clear heavens and inundated the steppe with his quickening, warming light.	Солнце выглянуло давно на расчищенном небе и живительным, теплотворным светом своим облило степь.
All that was dim and drowsy in the Cossacks' minds flew away in a twinkling: their hearts fluttered like birds.	Все, что смутно и сонно было на душе у козаков, вмиг слетело; сердца их встрепенулись, как птицы.
The farther they penetrated the steppe, the more beautiful it became.	Степь чем далее, тем становилась прекраснее.
Then all the South, all that region which now constitutes New Russia, even as far as the Black Sea, was a green, virgin wilderness.	Тогда весь юг, все то пространство, которое составляет нынешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою, девственною пустынею.
No plough had ever passed over the immeasurable waves of wild growth; horses alone, hidden in it as in a forest, trod it down.	Никогда плуг не проходил по неизмеримым волнам диких растений. Одни только кони, скрывавшиеся в них, как в лесу, вытоптывали их.
Nothing in nature could be finer.	Ничего в природе не могло быть лучше.
The whole surface resembled a golden-green ocean, upon which were sprinkled millions of different flowers.	Вся поверхность земли представлялася зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов.
Through the tall, slender stems of the grass peeped light-blue, dark-blue, and lilac star-thistles; the yellow broom thrust up its pyramidal head; the parasol-shaped white flower of the false flax shimmered on high. A wheat-ear, brought God knows whence, was filling out to ripening.	Сквозь тонкие, высокие стебли травы сквозили голубые, синие и лиловые волошки; желтый дров выскакивал вверх своею пирамидальною верхушкою; белая кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный бог знает откуда колос пшеницы наливался в гуще.
Amongst the roots of this luxuriant vegetation ran partridges with outstretched necks.	Под тонкими их корнями шныряли куропатки, вытянув свои шеи.

The air was filled with the notes of a thousand different birds.	Воздух был наполнен тысячью разных птичьих свистов.
On high hovered the hawks, their wings outspread, and their eyes fixed intently on the grass.	В небе неподвижно стояли ястребы, распластав свои крылья и неподвижно устремив глаза свои в траву.
The cries of a flock of wild ducks, ascending from one side, were echoed from God knows what distant lake.	Крик двигавшейся в стороне тучи диких гусей отдавался бог весть в каком дальнем озере.
From the grass arose, with measured sweep, a gull, and skimmed wantonly through blue waves of air.	Из травы подымалась мерными взмахами чайка и роскошно купалась в синих волнах воздуха.
And now she has vanished on high, and appears only as a black dot: now she has turned her wings, and shines in the sunlight. Oh, steppes, how beautiful you are!	Вон она пропала в вышине и только мелькает одною черною точкою. Вон она перевернулась крылами и блеснула перед солнцем... Черт вас возьми, степи, как вы хороши!..
Our travellers halted only a few minutes for dinner. Their escort of ten Cossacks sprang from their horses and undid the wooden casks of brandy, and the gourds which were used instead of drinking vessels.	Наши путешественники останавливались только на несколько минут для обеда, причем ехавший с ними отряд из десяти козаков слезал с лошадей, отвязывал деревянные баклажки с горелкою и тыквы, употребляемые вместо сосудов.
They ate only cakes of bread and dripping; they drank but one cup apiece to strengthen them, for Taras Bulba never permitted intoxication upon the road, and then continued their journey until evening.	Ели только хлеб с салом или коржи, пили только по одной чарке, единственно для подкрепления, потому что Тарас Бульба не позволял никогда напиваться в дороге, и продолжали путь до вечера.
In the evening the whole steppe changed its aspect.	Вечером вся степь совершенно переменялась.
All its varied expanse was bathed in the last bright glow of the sun; and as it grew dark gradually, it could be seen how the shadow flitted across it and it became dark green. The mist rose more densely; each flower, each blade of grass, emitted a fragrance as of ambergris, and the whole steppe distilled perfume.	Все пестрое пространство ее охватывалось последним ярким отблеском солнца и постепенно темнело, так что видно было, как тень перебегала по нем, и она становилась темнозеленою; испарения подымались гуще, каждый цветок, каждая травка испускала амбру, и вся степь курилась благовонием.
Broad bands of rosy gold were streaked across the dark blue heaven, as with a gigantic brush; here and there gleamed, in white tufts, light and transparent clouds: and the freshest, most enchanting of gentle breezes barely stirred the tops of the grass-blades, like sea-waves, and caressed the cheek.	По небу, изголуба-темному, как будто исполинскою кистью наляпаны были широкие полосы из розового золота; изредка белели клоками легкие и прозрачные облака, и самый свежий, обольстительный, как морские волны, ветерок едва колыхался по верхушкам травы и чуть дотрогивался до щек.
The music which had resounded through the day had died away, and given place to another.	Вся музыка, звучавшая днем, утихала и сменялась другою.
The striped marmots crept out of their holes, stood erect on their hind legs, and filled the steppe with their whistle.	Пестрые суслики выпалзывали из нор своих, становились на задние лапки и оглашали степь свистом.
The whirr of the grasshoppers had become more distinctly audible.	Трещание кузнечиков становилось слышнее.