Агата Кристи - Зов крыльев - английский и русский параллельные тексты

Он был вынужден признаться себе, что напуган, дико напуган. Смертью... смертью, которая мгновенно и беспощадно могла настичь каждого, не разбирая, богат он или беден. He walked faster, but the new fear was still with him, enveloping him in its cold and chilling grasp. Он ускорил шаги, но страх не отступал, все больше засасывая его в свою леденящую пучину. He wondered at himself, for he knew that by nature he was no coward. Он удивлялся самому себе, ибо никогда раньше не был трусом. Five years ago, he reflected, this fear would not have attacked him. Лет пять тому назад, размышлял он, этот страх не мог бы поразить его. For then Life had not been so sweet... Ибо тогда жизнь не была столь приятной. Yes, that was it; love of Life was the key to the mystery. Так вот в чем дело... Любовь к жизни - вот причина этой постыдной трусости. The zest of living was at its height for him; it knew but one menace - Death, the destroyer! Он только-только почувствовал вкус к жизни. А у жизни, однако, был враг -Смерть-разрушительница! He turned out of the lighted thoroughfare. A narrow passageway, between high walls, offered a short cut to the Square where his house, famous for its art treasures, was situated. Он свернул с освещенной улицы в узкий проулок между высокими стенами, чтобы кратчайшим путем попасть на площадь, где был расположен его дом, известный своей роскошью и изысканными коллекциями. The noise of the streets behind him lessened and faded, the soft thud of his own footsteps was the only sound to be heard. Шум улицы за его спиной стал постепенно ослабевать, он слышал теперь лишь глухой стук собственных шагов.

And then out of the gloom in front of him came another sound.	И вдруг из мрака донесся другой звук.
Sitting against the wall was a man playing the flute.	У стены сидел человек и играл на флейте.
One of the enormous tribe of street musicians, of course, but why had he chosen such a peculiar spot?	Не иначе как один из многочисленного племени уличных музыкантов, но почему он выбрал такое необычное место?
Surely at this time of night the police - Hamer's reflections were interrupted suddenly as he realized with a shock that the man had no legs.	Понятно, уже почти ночь, и полиция начеку... Внезапно размышления Хэмера были прерваны тем, что он обнаружил: этот человек - калека.
A pair of crutches rested against the wall beside him.	Пара костылей была прислонена к стене.
Hamer saw now that it was not a flute he was playing but a strange instrument whose notes were much higher and clearer than those of a flute.	И еще Хэмер увидел, что играл он вовсе не на флейте, а на каком-то странном инструменте, звуки которого были значительно выше и чище, чем у флейты.
The man played on. He took no notice of Hamer's approach.	Человек продолжал играть, никак не реагируя на приближение Хэмера.
His head was flung far back on his shoulders, as though uplifted in the joy of his own music, and the notes poured out clearly and joyously, rising higher and higher...	Его голова была сильно запрокинута, глаза закрыты - он всецело отдавался музыке, а звуки лились и лились, чистые и радостные, взмывая все выше и выше...
It was a strange tune - strictly speaking, it was not a tune at all, but a single phrase, not unlike the slow turn given out by the violins of Rienzi, repeated again and again, passing from key to key, from harmony to harmony, but always rising and attaining each time to a greater and more boundless freedom.	Это была странная мелодия - строго говоря, это была вовсе не мелодия, а лишь одна музыкальная фраза, чем-то напоминающая медленное чередование звуков в партии скрипок из "Риенци".[2] Повторяемая вновь и вновь, переходящая от одной тональности к другой, от созвучия к созвучию, она делалась все полнее, достигая с каждым разом все большей свободы и раскованности.
It was unlike anything Hamer had ever heard.	Хэмер никогда не слышал ничего подобного.
There was something strange about it, something inspiring - and uplifting... it... He caught frantically with both hands to a projection in the wall beside him. He was conscious of one thing only - that he must keep down - at all costs he must keep down...	Было в этом что-то совершенно необычное -что-то вдохновенное и... возвышающее... да-да... Ему даже пришлось вцепиться обеими руками в выступ, торчавший в стене, иначе бы он просто не устоял на ногах...
He suddenly realized that the music had stopped.	Внезапно до него дошло, что музыка больше не звучит.
The legless man was reaching out for his crutches.	Безногий человек потянулся за своими костылями.
And here was he, Silas Hamer, clutching like a lunatic at a stone buttress, for the simple reason that he had had the utterly preposterous notion - absurd on the face of it! - that he was rising from the ground -that the music was carrying him upwards...	А он, Сайлас Хэмер, все еще цеплялся, как сумасшедший, за каменный выступ, потому что несколько секунд назад у него возникло крайне нелепое ощущение - абсурдное донельзя! - будто он отрывается от земли, будто музыка несет его вверх...
He laughed.	Он засмеялся.
What a wholly mad idea!	Что за дикая фантазия!

Of course his feet had never left the earth for a moment, but what a strange hallucination!	Разумеется, его ноги ни на мгновенье не отрывались от плиты, на которой он стоял... Что и говорить, странная галлюцинация!
The quick tap-tapping of wood on the pavement told him that the cripple was moving away. He looked after him until the man's figure was swallowed up in the gloom.	Легкое постукивание подсказало ему, что калека уходит, Хэмер обернулся и долго смотрел ему вслед, пока фигура музыканта не растворилась во мраке.
An odd fellow!	Странная личность!
He proceeded on his way more slowly; he could not efface from his mind the memory of that strange, impossible sensation when the ground had failed beneath his feet...	Хэмер медленным шагом отправился дальше, но все не мог забыть то блаженное, ни с чем не сравнимое ощущение, когда, казалось, земля уходила у него из-под ног...
And then on an impulse he turned and followed hurriedly in the direction the other had taken.	Подчинившись внезапному импульсу, Сайлас Хэмер вдруг развернулся и поспешил назад.
The man could not have gone far - he would soon overtake him.	Тот чудак не мог уйти далеко - он скоро его догонит.
He shouted as soon as he caught sight of the maimed figure swinging itself slowly along.	Различив впереди силуэт калеки, Хэмер крикнул:
"Hi!	- Эй!
One minute."	Подожди минуту!
The man stopped and stood motionless until Hamer came abreast of him.	Человек остановился, терпеливо поджидая Хэмера.
A lamp burned just over his head and revealed every feature.	Уличный фонарь горел как раз над его головой, и теперь Хэмер мог как следует разглядеть его лицо.
Silas Hamer caught his breath in involuntary surprise. The man possessed the most singularly beautiful head he had ever seen.	Он буквально остолбенел... Незнакомец был невероятно красив, ни у кого еще Хэмер не видел столь совершенных черт, столь безупречной формы головы.
He might have been any age; assuredly he was not a boy, yet youth was the most predominant characteristic - youth and vigour in passionate intensity!	Что же касается возраста... безусловно, далеко не юноша. И тем не менее от него так и веяло молодостью и энергией - и какой-то неистовой силой!
Hamer found an odd difficulty in beginning his conversation.	Хэмер испытывал странную робость, не решаясь начать разговор.
"Look here," he said awkwardly, "I want to know -what was that thing you were playing just now?"	- Послушайте, - наконец произнес он. - Я хочу знать. Что это за вещь вы сейчас играли?
The man smiled... With his smile the world seemed suddenly to leap into joyousness...	Человек улыбнулся... И его улыбка словно преобразила все вокруг, наполнив весь мир радостью...
"It was an old tune - a very old tune...	- Это старинная мелодия.
Years old - centuries old."	Ей, наверное, уже много веков.
He spoke with an odd purity and distinctness of enunciation, giving equal value to each syllable.	Его речь была очень правильной и какой-то чересчур четкой.

Читать дальше