Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.4/5. Голосов: 101
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Большой мастер создания интриги, Диккенс насытил драму "Холодный дом" тайнами и запутанными сюжетными ходами. Вы будете плакать и смеяться буквально на одной странице, сочувствовать и сострадать беззащитным и несправедливо обиженным - автор не даст вам перевести дух.

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"I can attest your fidelity, sir."	- Я могу засвидетельствовать вашу преданность, сэр.
Both before and after saying it she remains absorbed, but at length moves, and turns, unshaken in her natural and acquired presence, towards the door.	Она все время стояла в задумчивости - и до того, как ответила, и после, - но в конце концов тронулась с места и теперь идет к выходу с невозмутимым видом, отчасти свойственным ей от рождения, отчасти благоприобретенным.
Mr. Tulkinghorn opens both the doors exactly as he would have done yesterday, or as he would have done ten years ago, and makes his old-fashioned bow as she passes out.	Мистер Талкингхорн открывает перед нею обе двери совершенно так же, как он сделал бы это десять лет назад, и прощается с нею старомодным поклоном.
It is not an ordinary look that he receives from the handsome face as it goes into the darkness, and it is not an ordinary movement, though a very slight one, that acknowledges his courtesy.	Странный взгляд устремляет она на него и странным, хоть и едва заметным движением отвечает на его поклон, а затем ее прекрасное лицо исчезает в темноте.
But as he reflects when he is left alone, the woman has been putting no common constraint upon herself.	Да, думает он, оставшись один, эта женщина проявила необыкновенное самообладание.
He would know it all the better if he saw the woman pacing her own rooms with her hair wildly thrown from her flung-back face, her hands clasped behind her head, her figure twisted as if by pain.	Он еще больше убедился бы в этом, случись ему видеть, как эта женщина мечется по своим покоям, вся изогнувшись, точно от боли, закинув назад голову и заломив руки, стиснутые на затылке, а ее распустившиеся волосы развеваются у нее за спиной.
He would think so all the more if he saw the woman thus hurrying up and down for hours, without fatigue, without intermission, followed by the faithful step upon the Ghost's Walk.	Он еще больше бы в этом уверился, если б увидел, как эта женщина часами быстро ходит взад и вперед, без передышки, не зная усталости, и шагам ее вторят неизменные шаги на Дорожке призрака.
But he shuts out the now chilled air, draws the window-curtain, goes to bed, and falls asleep.	Но он закрывает окно, преграждая доступ похолодавшему воздуху, и, задернув оконные занавески, ложится в постель и засыпает.
And truly when the stars go out and the wan day peeps into the turret-chamber, finding him at his oldest, he looks as if the digger and the spade were both commissioned and would soon be digging.	А когда звезды гаснут и бледный рассвет, заглядывая в башенку, видит его лицо, такое старое, каким оно никогда не бывает днем, поистине чудится, будто могильщик с заступом уже вызван и скоро начнет копать могилу.
The same wan day peeps in at Sir Leicester pardoning the repentant country in a majestically condescending dream; and at the cousins entering on various public employments, principally receipt of salary; and at the chaste Volumnia, bestowing a dower of fifty thousand pounds upon a hideous old general with a mouth of false teeth like a pianoforte too full of keys, long the admiration of Bath and the terror of every other community.	Тот же бледный рассвет заглядывает к сэру Лестеру, который прощает в величаво-снисходительном сне свою кающуюся родину, заглядывает к бедным родственникам, которые видят себя во сне занятыми на государственной службе, главным образом -получением жалования; заглядывает к целомудренной Волюмнии, которой снится, будто она принесла приданое в пятьдесят тысяч фунтов противному старику генералу, обладателю вставных зубов, которых у него полон рот - ни дать ни взять рояль, преизбыточно снабженный клавишами, - генералу, давно уже вызывающему восхищение в Бате и ужас в других местах.

Also into rooms high in the roof, and into offices in court-yards, and over stables, where humbler ambition dreams of bliss, in keepers' lodges, and in holy matrimony with Will or Sally.	Заглядывает он и в мансарды под крышами, и в людские на дворе, и в каморки над конюшнями, где спящим снятся более непритязательные сны, например - о блаженстве в сторожке или законном браке с Уиллом или Салли.
Up comes the bright sun, drawing everything up with it--the Wills and Sallys, the latent vapour in the earth, the drooping leaves and flowers, the birds and beasts and creeping things, the gardeners to sweep the dewy turf and unfold emerald velvet where the roller passes, the smoke of the great kitchen fire wreathing itself straight and high into the lightsome air.	Но вот восходит яркое солнце и поднимает все и вся: Уиллов и Салли; испарения, дотоле таившиеся в земле; поникшие листья и цветы; птиц, зверей и ползучих тварей; садовников, которые будут сейчас подметать росистый газон и, укатывая его катком, развертывать позади себя свиток изумрудного бархата; дым, который чуть-чуть вьется, выползая из огромного кухонного очага, потом выпрямляется и стоит столбом в пронизанном светом воздухе.
Lastly, up comes the flag over Mr. Tulkinghorn's unconscious head cheerfully proclaiming that Sir Leicester and Lady Dedlock are in their happy home and that there is hospitality at the place in Lincolnshire.	Последним поднимается флаг над головой спящего мистера Талкингхорна, весело возвещая, что сэр Лестер и леди Дедлок пребывают в своем счастливом доме и что в линкольнширском поместье принимают гостей.
CHAPTER XLII	Глава XLII
In Mr. Tulkinghorn's Chambers	В конторе мистера Талкингхорна
From the verdant undulations and the spreading oaks of the Dedlock property, Mr. Tulkinghorn transfers himself to the stale heat and dust of London.	Покинув зеленые холмы и раскидистые дубы дедлоковского поместья, мистер Талкингхорн возвращается в зловонный, жаркий и пыльный Лондон.
His manner of coming and going between the two places is one of his impenetrabilities.	Каким образом он перебирается оттуда сюда, потом обратно - неизвестно; это одна из его непроницаемых тайн.
He walks into Chesney Wold as if it were next door to his chambers and returns to his chambers as if he had never been out of Lincoln's Inn Fields.	В Чесни-Уолде он появляется с таким видом, словно от его конторы до этой усадьбы рукой подать, а в своей конторе - словно и не покидал Линкольновых полей.
He neither changes his dress before the journey nor talks of it afterwards.	Перед поездкой он не переодевается, а вернувшись, не рассказывает о том, как съездил.
He melted out of his turret-room this morning, just as now, in the late twilight, he melts into his own square.	Сегодня утром он исчез из своей комнаты в башенке так же незаметно, как сейчас, в поздних сумерках, появляется на Линкольновых полях.

Like a dingy London bird among the birds at roost in these pleasant fields, where the sheep are all made into parchment, the goats into wigs, and the pasture into chaff, the lawyer, smoke-dried and faded, dwelling among mankind but not consorting with them, aged without experience of genial youth, and so long used to make his cramped nest in holes and corners of human nature that he has forgotten its broader and better range, comes sauntering home.	Словно пыльная лондонская птица, что устраивается на ночь вместе с другими птицами на этих приятных полях, где все овцы пошли на пергамент, козы - на парики, а пастбище вытоптано и превратилось в пустырь, мистер Талкингхорн, этот сухарь, этот увядший человек, который живет среди людей, но не желает с ними знаться, который состарился, не изведав веселой юности, и так давно привык вить свое тесное гнездо в тайниках и закоулках человеческой души, что начисто позабыл о ее прекрасных просторах, - мистер Талкингхорн не спеша возвращается домой.
In the oven made by the hot pavements and hot buildings, he has baked himself dryer than usual; and he has in his thirsty mind his mellowed port-wine half a century old.	Раскалена мостовая, раскалены все здания, а сам он сегодня так пропекся в этой печи, что почти совсем высох, и его жаждущая душа мечтает о выдержанном полувековом портвейне.
The lamplighter is skipping up and down his ladder on Mr. Tulkinghorn's side of the Fields when that high-priest of noble mysteries arrives at his own dull court-yard.	Фонарщик, быстро перебирая ногами, спускается и поднимается по стремянке на той стороне Линкольновых полей, где живет мистер Талкингхорн, а этот верховный жрец, ведающий аристократическими таинствами, входит в свой скучный двор.
He ascends the door- steps and is gliding into the dusky hall when he encounters, on the top step, a bowing and propitiatory little man.	Он уже поднялся на крыльцо, но еще не успел войти в полутемный вестибюль, как вдруг сталкивается на верхней ступеньке с низеньким человеком, который подобострастно кланяется ему.
"Is that Snagsby?"	- Это вы, Снегсби?
"Yes, sir.	- Да, сэр.
I hope you are well, sir.	Надеюсь, вы здоровы, сэр?
I was just giving you up, sir, and going home."	Я вас тут жду не дождусь, сэр, и собрался было уходить домой.
"Aye?	-Вот как?
What is it?	А в чем дело?
What do you want with me?"	Что вам от меня нужно?
"Well, sir," says Mr. Snagsby, holding his hat at the side of his head in his deference towards his best customer, "I was wishful to say a word to you, sir."	- Изволите видеть, сэр, - отвечает мистер Снегсби, сняв шляпу, но держа ее у головы в знак почтения к своему лучшему заказчику, - я хотел бы сказать вам словечко-другое, сэр.
"Can you say it here?"	- Можете вы сказать его здесь?
"Perfectly, sir."	- Безусловно, сэр.
"Say it then."	- Тогда говорите.
The lawyer turns, leans his arms on the iron railing at the top of the steps, and looks at the lamplighter lighting the court-yard.	Юрист оборачивается и, облокотившись на железные перила, ограждающие площадку крыльца, смотрит на фонарщика, который зажигает фонари во дворе.