Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Современная проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Артур Кестлер, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Широко известный политический роман Артура Кестлера «Слепящая тьма». Любопытна судьба этого произведения: рукопись книги, написанная на немецком языке, пропала. К счастью, уже был готов английский перевод, названный «Мрак в полдень» (по-французски роман называется «Ноль и бесконечность»).
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Артур Кестлер
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| He tapped: WHAT IS HIS NAME? | как его фамилия, спросил Рубашов. |
| No. 402 answered: HE WON'T SAY. BUT HE SENDS YOU GREETINGS. | он не назвался он шлет вам привет, ответил Четыреста второй и смолк. |
| 12 | 12 |
| During the afternoon Rubashov felt even worse. | Рубашов чувствовал себя все хуже. |
| He was seized by periodic fits of shivering. | Его знобило. |
| His tooth also had started to ache again-the right eye-tooth which was connected to the eye-nerve orbitalis. | Верхнюю челюсть устойчиво ломило - болел правый глазной зуб, как-то связанный с нервами глаза. |
| He had had nothing to eat since his arrest, yet did not feel hungry. | Рубашова еще ни разу не кормили, но ему совсем не хотелось есть. |
| He tried to collect his wits, but the cold shudders which ran over him and itching and tickling in his throat prevented him. His thoughts circled alternatively round two poles: the desperate thirst for a cigarette and the sentence: I shall pay. | Он попытался собраться с мыслями, но сосущая тошнота, дрожь озноба и тяжелые толчки крови в висках разрушали непрочные цепочки логики, В голове крутились всего две фразы: "надо обязательно достать курева" и "теперь-то уж я за все расплачусь". |
| Memories overwhelmed him; they hummed and buzzed subduedly in his ears. Faces and voices came up and vanished; wherever he tried to hold them they hurt him; his whole past was sore and festered at every touch. | Его по-прежнему душили воспоминания - глухие голоса и полустертые лица кружились гудящим мутным хороводом, когда он силился остановить хоровод, задержать в уме какой-нибудь образ, тот оказывался тупоболезненным; все его прошлое представлялось ему нагноившейся, но кровоточащей раной. |
| His past was the movement, the Party; present and future, too, belonged to the Party, were inseparably bound up with its fate; but his past was identical with it. | Создание Партии, развитие Движения - другого прошлого у него не было; его настоящее, так же как и будущее, было неотделимо от Партии, от Движения; но его прошлое воплощалось в них. |
| And it was this past that was suddenly put in question. | А сейчас оно вдруг стало сомнительным. |
| The Party's warm, breathing body appeared to him to be covered with sores-festering sores, bleeding stigmata. | Живую, любимую плоть Партии покрывали отвратительные кровавые язвы. |
| When and where in history had there ever been such defective saints? | Порочная святыня возможно ли это? |
| Whenever had a good cause been worse represented? | Где и когда к высоким целям шли такими низменными путями? |
| If the Party embodied the will of history, then history itself was defective. | Если они действительно правы и Партия творит волю Истории, значит, сама История - порочна. |
| Rubashov gazed at the damp patches on the walls of his cell. | Рубашов огляделся - на белых стенах желтоватыми пятнами выступала сырость. |
| He tore the blanket off the bunk and wrapped it round his shoulders; he quickened his pace and marched to and fro with short, quick steps, making sudden turns at door and window; but shivers continued to run down his back. | Он взял одеяло и укутал им плечи, ускорил шаги; у окна и двери резко поворачивал. Дрожь не унималась. |
| The buzzing in his ears went on, mixed with vague, soft voices; he could not make out whether they came from the corridor or whether he was suffering from hallucinations. | В голове гудело; звучали голоса; он не мог понять, слышит ли он их или у него начались галлюцинации. |
| It is the orbitalis, he said to himself; it comes from the broken-off root of the eye-tooth. I will tell the doctor about it tomorrow, but in the meantime there is still a lot to do. The cause of the Party's defectiveness must be found. | "Это от зуба, - сказал он себе, - завтра надо обратиться к врачу". Сейчас у него просто не было времени: следовало как можно быстрее выявить истоки порочного курса Партии. |
| All our principles were right, but our results were wrong. | Наши принципы, безусловно, верны - почему же Партия зашла в тупик? |
| This is a diseased century. | Общество поразил жестокий недуг. |
| We diagnosed the disease and its causes with microscopic exactness, but wherever we applied the healing knife a new sore appeared. | Применяя точнейшие научные методы, мы установили сущность недуга и способ лечения: хирургическое вмешательство. И однако наш целительный скальпель постоянно вызывает все новые язвы. |
| Our will was hard and pure, we should have been loved by the people. | Наши побуждения чисты и ясны - нас должны любить. |
| But they hate us. | Но нас ненавидят. |
| Why are we so odious and detested? | Почему к нам относятся со злобой и страхом? |
| We brought you truth, and in our mouth it sounded a lie. | Почему, когда мы говорим правду, она неизменно звучит как ложь? |
| We brought you freedom, and it looks in our hands like a whip. | Почему возвещенную нами свободу заглушают немые проклятия заключенных? |
| We brought you the living life, and where our voice is heard the trees wither and there is a rustling of dry leaves. | Почему, провозглашая новую жизнь, мы усеиваем землю трупами? |
| We brought you the promise of the future, but our tongue stammered and barked. ... | Почему разговоры о светлом будущем мы всегда перемежаем угрозами? |
| He shivered. | Он задрожал, охваченный ознобом. |
| A picture appeared in his mind's eye, a big photograph in a wooden frame: the delegates to the first congress of the Party. | Ему представилась старая фотография: делегаты Первого съезда Партии. |
| They sat at a long wooden table, some with their elbows propped on it, others with their hands on their knees; bearded and earnest, they gazed into the photographer's lens. | Они сидели за длинным столом: одни упершись в столешницу локтями, другие - положив руки на колени, неподвижные, бородатые, истово серьезные, - и глядели в объектив фотоаппарата. |
| Above each head was a small circle, enclosing a number corresponding to a name printed underneath. | Над головой у каждого виднелся кружок, в котором была напечатана цифра, соответствующая номеру фамилии внизу. |
| All were solemn, only the old man who was presiding had a sly and amused look in his slit Tartar eyes. | Все казались непроницаемо важными, и только Председатель, лысоватый человек, которого уже тогда называли Стариком, таил хитровато-довольную ухмылку в прищуренных, по-татарски узких глазах. |
| Rubashov sat second to his right, with his pince-nez on his nose. | Справа от него сидел Рубашов. |
| No. 1 sat somewhere at the lower end of the table, four square and heavy. | Первый, квадратно-массивный и грузный, терялся в дальнем конце стола. |
| They looked like the meeting of a provincial town council, and were preparing the greatest revolution in human history. | Они напоминали провинциальных интеллигентов - и готовили величайшую в истории Революцию. |
| They were at that time a handful of men of an entirely new species: militant philosophers. | Их было мало - горстка мыслителей новой разновидности: философы-заговорщики. |
| They were as familiar with the prisons in the towns of Europe as commercial travellers with the hotels.. | Они знали европейские тюрьмы, как матерые коммерсанты знают отели. |
| They dreamed of power with the object of abolishing power; of ruling over the people to wean them from the habit of being ruled. | Они мечтали добиться власти, чтобы уничтожить власть навсегда; они мечтали подчинить себе мир, чтобы отучить людей подчиняться. |
| All their thoughts became deeds and all their dreams were fulfilled. | Все их помыслы претворились в дела, все мечты превратились в реальность. |
| Where were they? | Так где же они, эти новые философы? |
| Their brains, which had changed the course of the world, had each received a charge of lead. | Их мудрые мозги, изменившие мир, получили в награду заряд свинца. |
| Some in the forehead, some in the back of the neck. | Иные застрелились, иных расстреляли. |
| Only two or three of them were left over, scattered throughout the world, worn out. | Живы двое или трое изгнанников, бездомных и бессильных. |
| And himself; and No. 1. | Да Первый; да он. |
| He was frozen, and he longed for a cigarette. | Его мучила тоска по куреву, одолевала мелкая знобкая дрожь. |
| He saw himself again in the old Belgian port, escorted by merry Little Loewy, who was slightly hunchbacked and smoked a sailor's pipe. He smelled again the smell of the harbour, a mixture of rotting seaweed and petrol; he heard the musical clock on the tower of the old guildhall, and saw the narrow streets with overhanging bays, from the lattices of which the harbour prostitutes hung their washing during the day. | Постепенно, сам того не замечая, он перенесся в бельгийский город, увидел веселого Малютку Леви с искривленной спиной и трубкой в зубах, почувствовал близость морского порта - запах бензина и гниющих водорослей, прошелся по узким извилистым улочкам с домами, у которых верхние этажи нависали над тротуарами, а из окон мансард свешивалось постиранное утром белье вернувшихся с промысла портовых проституток. |
| It was two years after the affair with Richard. | Рубашов приехал в этот городок через два года после встречи с Рихардом. |
| They had not succeeded in proving anything against himself. | Они ничего не смогли доказать. |
| He had kept silent when they beat him up, kept silent when they knocked the teeth out of his head, injured his hearing and broke his glasses. | Во время ареста он почти оглох, на допросах ему повыбивали зубы, он едва не ослеп, потому что однажды не сдернул пенсне, - но ни в чем не признался. |
| He had kept silent, and had gone on denying everything and lying coldly and circumspectly. | Он молчал или лгал - умно, осмотрительно. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты", Артур Кестлер
Книги похожие на "Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.