Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Современная проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Артур Кестлер, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Широко известный политический роман Артура Кестлера «Слепящая тьма». Любопытна судьба этого произведения: рукопись книги, написанная на немецком языке, пропала. К счастью, уже был готов английский перевод, названный «Мрак в полдень» (по-французски роман называется «Ноль и бесконечность»).
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Артур Кестлер
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| So consequent that, to settle a difference of opinion, we know only one argument: death, whether it is a matter of submarines, manure, or the party line to be followed in Indo-China. | Настолько последовательны, что в теоретических спорах конечным доводом у нас является смерть, -будь то разговор о подводных лодках, искусственных удобрениях или линии Партии, которая проводится в Индокитае. |
| Our engineers work with the constant knowledge that an error in calculation may take them to prison or the scaffold; the higher officials in our administration ruin and destroy their subordinates, because they know that they will be held responsible for the slightest slip and be destroyed themselves; our poets settle discussions on questions of style by denunciations to the Secret Police, because the expressionists consider the naturalistic style counter-revolutionary, and vice versa. | Наши инженеры никогда не забывают, что любая ошибка в технических расчетах грозит им тюрьмой или "высшей мерой"; администраторы обрекают подчиненных на смерть, потому что знают - малейший промах станет причиной их собственной гибели; поэты завершают дискуссии о стиле прямыми доносами в Политическую полицию, потому что того, кто окажется побежденным, непременно объявят врагом народа. |
| Acting consequentially in the interests of the coming generations, we have laid such terrible privations on the present one that its average length of life is shortened by a quarter. | В заботе о счастье грядущих поколений мы наваливаем на людей такие лишения, что сейчас у нас средняя продолжительность жизни сократилась уже приблизительно на четверть. |
| In order to defend the existence of the country, we have to take exceptional measures and make transition-stage laws, which are in every point contrary to the aims of the Revolution. | Во имя защиты страны от врагов мы прибегаем к чрезвычайным мерам и вводим законы переходного периода, в которых решительно каждый пункт противоречит целям нашей Революции. |
| The people's standard of life is lower than it was before the Revolution; the labour conditions are harder, the discipline is more inhuman, the piece-work drudgery worse than in colonial countries with native coolies; we have lowered the age limit for capital punishment down to twelve years; our sexual laws are more narrow-minded than those of England, our leader-worship more Byzantine than that of the reactionary dictatorships. | Уровень жизни наших трудящихся скатился ниже дореволюционного, условия труда стали более тяжкими, нормы повысились, расценки понизились, а дисциплина сделалась воистину рабской; по нашему новому уголовному кодексу даже двенадцатилетних детей можно приговаривать к смертной казни, а с нашими законами о семье и браке по ханжеству не сравнятся даже британские. |
| Our Press and our schools cultivate Chauvinism, militarism, dogmatism, conformism and ignorance. | Вождей у нас почитают, как восточных владык, газеты и школы проповедуют шовинизм, постоянно раздувают военную истерию, насаждают мещанство, догматизм и невежество. |
| The arbitrary power of the Government is unlimited, and unexampled in history; freedom of the Press, of opinion and of movement are as thoroughly exterminated as though the proclamation of the Rights of Man had never been. | Деспотическая власть Революционного Правительства достигла небывалых в истории размеров она по существу ничем не ограничена. Свобода слова и свобода совести искореняются с такой беззастенчивой откровенностью, словно не было Декларации прав человека. |
| We have built up the most gigantic police apparatus, with informers made a national Institution, and with the most refined scientific system of physical and mental torture. | У нас гигантская Политическая полиция с научно разработанной системой пыток, а всеобщее доносительство стало нормой. |
| We whip the groaning masses of the country towards a theoretical future happiness, which only we can see. | Мы гоним хрипящие от усталости массы - под дулами винтовок - к счастливой жизни, которой никто, кроме нас, не видит. |
| For the energies of this generation are exhausted; they were spent in the Revolution; for this generation is bled white and there is nothing left of it but a moaning, numbed, apathetic lump of sacrificial flesh. | Нынешнее поколение полностью обескровлено, оно - буквально - превратилось в массу обескровленной, немой, умирающей плоти. |
| Those are the consequences of our consequentialness. | Таковы последствия нашей последовательности. |
| You called it vivisection morality. | Ты вот говорил о вивисекторской морали. |
| To me it sometimes seems as though the experimenters had torn the skin off the victim and left it standing with bared tissues, muscles and nerves. ..." | И, знаешь, мне иногда представляется, что мы, ради нашего великого эксперимента, содрали с подопытных кроликов кожу и гоним их кнутами в светлое будущее... |
| "Well, and what of it?" said Ivanov happily. | - Ну и что? - беззаботно спросил Иванов. |
| "Don't you find it wonderful? | - Неужели тебе это не кажется прекрасным? |
| Has anything more wonderful ever happened in history? | Ведь ничего подобного еще не было в Истории. |
| We are tearing the old skin off mankind and giving it a new one. | Мы сдираем с человечества старую шкуру, чтобы впоследствии дать ему новую. |
| That is not an occupation for people with weak nerves; but there was once a time when it filled you with enthusiasm. | Занятие не для слабонервных, правильно, - но тебя-то оно в свое время вдохновляло. |
| What has so changed you that you are now as pernickety as an old maid?" | А теперь ты жеманишься, как старая дева, -интересно, что же тебя так изменило? |
| Rubashov wanted to answer: | У Рубашова вертелся на языке ответ: |
| "Since then I have heard Bogrov call out my name." But he knew that this answer did not make sense. | "Фамилия, которую выкрикнул Богров", - но он понимал, что это бессмыслица. |
| So he answered instead: | Он сказал: |
| "To continue with the same metaphor: I see the flayed body of this generation: but I see no trace of the new skin. | - Продолжим метафору: я вижу освежеванное нами поколение и не знаю, где взять новую кожу. |
| We all thought one could treat history like one experiments in physics. | Нам представлялось, что с человеческой историей можно экспериментировать, как с неживой природой. |
| The difference is that in physics one can repeat the experiment a thousand times, but in history only once. | Физику дано повторять свой опыт хоть тысячу раз, не то с историей. |
| Danton and Saint-Just can be sent to the scaffold only once; and if it should turn out that big submarines would after all have been the right thing, Comrade Bogrov will not come to life again." | Сен-Жюста или Дантона можно казнить, однако оживить их уже нельзя; и если окажется, что Богров прав, справедливость никогда не будет восстановлена. |
| "And what follows?" asked Ivanov. | - Ну так и что? - спросил Иванов. |
| "Should we sit with idle hands because the consequences of an act are never quite to be foreseen, and hence all action is evil? | - По-твоему, нам надо сидеть сложа руки, потому что последствия наших поступков невозможно предвидеть во всей полноте? Выходит, всякий поступок - зло? |
| We vouch for every act with our heads-more cannot be expected of us. | Мы головой отвечаем за свои поступки - кто посмеет требовать большего? |
| In the opposite camp they are not so scrupulous. | Наши противники не так щепетильны. |
| Any old idiot of a general can experiment with thousands of living bodies; and if he makes a mistake, he will at most be retired. | Какой-нибудь выживший из ума генерал экспериментирует с тысячами живых людей, а что ему будет, если он ошибется? Выгонят в отставку, да и то вряд ли. |
| The forces of reaction and counter-revolution have no scruples or ethical problems. | Контрреволюционеров совесть не мучает. |
| Imagine a Sulla, a Galliffet, a Koltschak reading Raskolnikov. | Возьми Суллу, Галифэ, Колчака - думали они о преступлении и наказании? |
| Such peculiar birds as you are found only in the trees of revolution. | Нет, это только революционным волкам приходит в голову блеять по-овечьи. |
| For the others it is easier. ..." | Их противники живут проще... |
| He looked at his watch. | Иванов посмотрел на свои часы. |
| The cell window had turned a dirty grey; the newspaper which was stuck over the broken pane swelled and rustled in the morning breeze. | Зимняя ночь подходила к концу. Прямоугольник окна стал мутно-серым, комок газеты в левом углу разбух и подрагивал от порывов ветра. |
| On the rampart opposite, the sentry was still doing his hundred steps up and down. | Часовой маршировал взад и вперед. |
| "For a man with your past," Ivanov went on, "this sudden revulsion against experimenting is rather naive. | - Для бойца с твоим прошлым, - продолжал Ивашов, - страх перед экспериментированием -наивная чепуха. |
| Every year several million people are killed quite pointlessly by epidemics and other natural catastrophes. | Ежегодно несколько миллионов человек бессмысленно умирают от массовых эпидемий, да столько же уносят стихийные бедствия. |
| And we should shrink from sacrificing a few hundred thousand for the most promising experiment in history? | А мы, видите ли, не можем пожертвовать всего несколькими сотнями тысяч ради величайшего в Истории опыта! |
| Not to mention the legions of those who die of under-nourishment and tuberculosis in coal and quicksilver; mines, rice-fields and cotton plantations. | Я уж не говорю об умерших от голода, о смертниках ртутных и серных рудников, о рабах на рисовых и кофейных плантациях - а ведь им тоже "имя легион". |
| No one takes any notice of them; nobody asks why or what for; but if here we shoot a few thousand objectively harmful people, the humanitarians all over the world foam at the mouth. | Никто не обращает на них внимания, никому не интересно, почему и за что гибнут ни в чем не повинные люди... если же мы осмелимся расстрелять несколько сотен тысяч человек, гуманисты подымают истошный вой. |
| Yes, we liquidated the parasitic part of the peasantry and let it die of starvation. | Да, мы выслали крестьян-мироедов, которые эксплуатировали чужой труд; да, они умерли на востоке от голода. |
| It was a surgical operation which had to be done once and for all; but in the good old days before the Revolution just as many died in any dry year-only senselessly and pointlessly. | Это была хирургическая операция, мы вырезали мелкобуржуазный гнойник. До Революции у нас во время засух гибли сотни тысяч бедняков -бессмысленно и бесцельно, но мир не рушился. |
| The victims of the Yellow River floods in China amount sometimes to hundreds of thousands. | Разливы Желтой реки в Китае губят сотни тысяч крестьян и все считают, что так и надо. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты", Артур Кестлер
Книги похожие на "Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.