Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Современная проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Артур Кестлер, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Широко известный политический роман Артура Кестлера «Слепящая тьма». Любопытна судьба этого произведения: рукопись книги, написанная на немецком языке, пропала. К счастью, уже был готов английский перевод, названный «Мрак в полдень» (по-французски роман называется «Ноль и бесконечность»).
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Артур Кестлер
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| Rubashov tried to withstand his gaze. | На этот раз Рубашов выдержал взгляд следователя. |
| "I don't see," he said, "how it can serve the Party that her members have to grovel in the dust before all the world. | - Мне непонятно, - сказал он, - чем я помогу Партии, если втопчу себя в прах и покрою позором. |
| I have signed everything you wanted me to sign. | Я подписал все, что вам требовалось. |
| I have pleaded guilty to having pursued a false and objectively harmful policy. | Я признал свои действия объективно вредными и контрреволюционными. |
| Isn't that enough for you?" | Неужели этого мало? |
| He put on his pince-nez, blinked helplessly past the lamp, and ended in a tired, hoarse voice: | Он опять надел пенсне, беспомощно зажмурился и закончил резким от усталости голосом: |
| "After all, the name N. | - Так или иначе, имя Н. |
| S. | 3. |
| Rubashov is itself a piece of Party history. | Рубашова неразрывно связано с историей Партии. |
| By dragging it in dirt, you besmirch the history of the Revolution." | Втаптывая его в грязь, вы пятнаете Революцию. |
| "To that I can also reply with a citation from your own writings. | Глеткин снова заглянул в папку. - На это я тоже могу возразить цитатой из вашего дневника, -равнодушно проговорил он. |
| You wrote: | - Вы пишите: |
| " 'It is necessary to hammer every sentence into the masses by repetition and simplification. What is presented as right must shine like gold; what is presented as wrong must be black as pitch. For consumption by the masses, the political processes must be coloured like ginger-bread figures at a fair.' " | "Упрощенная и бесконечно повторяемая мысль легче укладывается в народном сознании; то, что объявлено на сегодня правильным, должно сиять ослепительной белизной; то, что признано сегодня неправильным, должно быть тускло-черным, как сажа; сейчас народу нужен лубок". |
| Rubashov was silent. Then he said: | Немного помолчав, Рубашов сказал: |
| "So that is what you are aiming at: I am to play the Devil in your Punch and Judy show-howl, grind my teeth and put out my tongue-and voluntarily, too. | - Я понимаю, куда вы клоните. Вам хочется, чтобы я сыграл лубочного дьявола, - мне следует скрежетать зубами, выпучивать белесые глаза и плеваться серой - да не за страх, а за совесть. |
| Danton and his friends were spared that, at least." | От Дантона и его соратников не требовали добровольного участия в подобном балагане. |
| Gletkin shut the cover of the dossier. He bent forward a bit and settled his cuffs: | Глеткин захлопнул папку и, выпрямившись в кресле, согнал назад складки гимнастерки под скрипучим ремнем. |
| "Your testimony at the trial will be the last service you can do the Party." | - Добровольно выступив на Открытом процессе, вы выполните последнее задание Партии. |
| Rubashov did not answer. | Рубашов промолчал. |
| He kept his eyes shut and relaxed under the rays of the lamp like a tired sleeper in the sun; but there was no escape from Gletkin's voice. | Он закрыл глаза и попытался представить себе, что дремлет под горячими лучами летнего солнца. Но от глеткинского голоса он укрыться не мог. |
| "Your Danton and the Convention," said the voice, "were just a gallant play compared to what is at stake here. | - По сравнению с тем, что происходит у нас, именно Конвент можно назвать балаганом. |
| I have read books about it: those people wore powdered pigtails and declaimed about their personal honour. | Я читал про ваших Дантонов - они носили пудреные косички и заботились только о своей пресловутой чести. |
| To them, it only mattered to die with a noble gesture, regardless of whether this gesture did good or harm." | Даже перед смертью личная гордыня была им важнее общего дела... |
| Rubashov said nothing. | Рубашов продолжал молчать. |
| There was a buzzing and humming in his ears; Gletkin's voice was above him; it came from every side of him; it hammered mercilessly on his aching skull. | Глеткинский голос, ввинчиваясь в уши, сверлил и без того тяжко гудящую голову, долбил с двух сторон воспаленный череп. |
| "You know what is at stake here," Gletkin went on. "For the first time in history, a revolution has not only conquered power, but also kept it. | - У нас впервые в истории Революция не только победила, но и удержала власть. |
| We have made our country a bastion of the new era. | Сейчас наша страна - передовой бастион новейшей эры. |
| It covers a sixth of the world and contains- a tenth of the world's population." | Этот бастион, как вы знаете, занимает шестую часть земной суши и объединяет одну десятую человечества... |
| Gletkin's voice now sounded at Rubashov's back. | Теперь глеткинский голос звучал за спиной Рубашова. |
| He had risen and was walking up and down the room. It was the first time this had happened. | Следователь встал и расхаживал по кабинету - в первый раз с тех пор, как начались допросы. |
| His boots creaked at every step, his starched uniform crackled and a sourish smell of sweat and leather became noticeable. | Прерывистый скрип его сапог временами заглушал поскрипывание ремней; Рубашов явственно ощущал терпкий запах пота и свежей кожи. |
| "When our Revolution had succeeded in our country, we believed that the rest of the earth would follow suit. | - Когда у нас в стране свершилась Революция, мы думали, что нашему примеру последуют все народы. |
| Instead, came a wave of reaction, which threatened to swamp us. | Но волна мировой реакции затопила страны Европы и подкатилась к нашим границам. |
| There were two currents in the Party. | Партийцы разделились на две группы. |
| One consisted of adventurers, who wanted to risk what we had won to promote the revolution abroad. | Одна состояла из авантюристов, которые предлагали рискнуть нашими завоеваниями, чтобы поддержать всемирную революцию. |
| You belonged to them. | Вы примкнули именно к этой группе. |
| We recognized this current to be dangerous, and have liquidated it." | Партия вовремя осознала опасность авантюристической политики и разгромила фракционеров... " |
| Rubashov wanted to raise his head and say something. Gletkin's steps resounded in his skull. | Рубашов попытался поднять голову и возразить Глеткину. |
| He was too tired. | Но он слишком устал. |
| He let himself fall back, and kept his eyes shut. | Шаги следователя за его спиной отдавались в черепе барабанным боем. Он безвольно ссутулился на своей табуретке и ничего не сказали |
| "The leader of the Party," Gletkin's voice went on, "had the wider perspective and the more tenacious tactics. | - Руководитель нашей Партии разработал мудрую и эффективную стратегию. |
| He realized that everything depended on surviving the period of world reaction and keeping the bastion. | Он осознал, что теперь все зависит от того, сумеем ли мы защитить первый революционный бастион и дать отпор мировой реакции. |
| He had realized that it might last ten, perhaps twenty, perhaps fifty years, until the world was ripe for a fresh wave of revolution. | Он осознав что нынешний период может продлиться десять, двадцать или даже пятьдесят лет, а затем подымется новая волна всемирной революции. |
| Until then we stand alone. | Но до тех пор нам придется сражаться в одиночку. |
| Until then we have only one duty: not to perish." | И мы должны выполнить наш единственный долг перед человечеством - выжить. |
| A sentence swam vaguely in Rubashov's memory: | Рубашов смутно вспомнил похожую фразу: |
| "It is the Revolutionary's duty to preserve his own life." | "Революционер обязан сохранить свою жизнь для общего дела". |
| Who had said that? | Кто это сказал? |
| He, himself? | Он сам? |
| Ivanov? | Иванов? |
| It was in the name of that principle that he had sacrificed Arlova. | Чтобы выполнить свой революционный долг, он пожертвовал жизнью Арловой. |
| And where had it led him? | И к чему же он теперь пришел?.. |
| "... Not to perish," sounded Gletkin's voice. "The bulwark must be held, at any price and with any sacrifice. | - ...Выжить! - гремел глеткинский голос.- Оплот Революции надо было сохранить во что бы то ни стало, ценой любых жертв. |
| The leader of the Party recognized. this principle with unrivalled clear-sightedness, and has consistently applied it. | Руководитель Партии, выдвинув этот гениальный лозунг, последовательно и неуклонно проводил его в жизнь. |
| The policy of the International had to be subordinated to our national policy. | Деятельность зарубежных партийных Секций следовало подчинить нашей государственной политике. |
| Whoever did not understand this necessity had to be destroyed. | Тот, кто этого не понимал, подлежал уничтожению. |
| Whole sets of our best functionaries in Europe had to be physically liquidated. | Нам Пришлось ликвидировать наших лучших бойцов за границей. |
| We did not recoil from crushing our own organizations abroad when the interests of the Bastion required it. | Мы не останавливались перед разгромом отдельных зарубежных Секций Партии, если этого требовали интересы революционного бастиона. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты", Артур Кестлер
Книги похожие на "Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.