Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том шестой

– С казахом все ясно, – хмыкнул он, – а его жена и журналист русские, но лучше взять местных ребят, чем тащить кого-то из Москвы, – режиссер предложил Павлу сняться в роли журналиста.

– Но я отказался, – он незаметно взглянул на часы, – я не актер. Незачем торчать на экране, если можно помочь молодым, – стрелка на хронометре подходила к половине второго. У проходной «Мосфильма» всегда болтались такси.

– Погода хорошая, – Павел предусмотрительно устроился рядом с выходом, – возьмем в стекляшке шашлыки, посидим с пивом, я обрадую Джошуа новостями, – новости действительно были отличными. Вчера в почтовом отделении на площади трех вокзалов Павел забрал письмо на имя товарища Бергера. Весточку прислали из поселка Аксу. Четкий почерк Марты сообщал, что Виллем установил связь с заключенными на номерной шахте.

– Но Витьку оттуда увезли, – Павел почувствовал тяжелую злость, – и неизвестно, где он сейчас. Бедный, он едва увиделся с отцом и опять его пожрал молох, – Павел надеялся, что друг сможет покинуть СССР в июне.

– Но теперь все меняется, – понял он, – мне надо остаться в проклятом Египте и отыскать Витьку, – Павел боялся, что Министерство Среднего Машиностроения наглухо засекретит друга.

– Я могу съездить в Горький, – пришло ему в голову, – и попытаться разговорить Журавлева. Я журналист, ничего подозрительного в моем визите в город нет. Однако меня не подпустят к Журавлеву, его тоже пасет Комитет. Вернее, меня почему-то прекратили пасти, – Павел велел себе не разводить панику. Его портфель перекочевал с Ярославского вокзала обратно на Белорусский. Он всегда набирал один и тот же код ячейки.

– Сорок седьмой, год моего рождения, – Павел первым зааплодировал докладчику, – мне двадцать семь, а я чувствую себя шестидесятилетним, – с письмами Лауры он получал и весточки от старших сестер. Надин и Аннет уверяли его, что разлука скоро закончится.

– Скоро да не скоро, – Павел взял портфель, – как говорится, делай что должно и будь что будет, а сейчас мне должно оставаться в СССР, – он выскочил в коридор первым. Отметив пропуск у зевающего вахтера, Павел забрал в гардеробе замшевую куртку. Репутация позволяла ему появляться на официальных мероприятиях в джинсах.

– Это не заседание ЦК, – Павел развеселился, – хотя туда я вряд ли попаду, пусть я и пишу речи Ленечки, – по словам Джошуа, спичрайтеры, как их называли в Америке, получали большие деньги.

– Но мне все это осточертело, – Павел оглянулся в поисках такси, – я хочу жить с Лаурой и малышом во Флоренции и заниматься историей искусств, а не политической дребеденью…

Такси, как на грех, словно разбежались от проходной. В лазоревом небе над Воробьевыми горами плыли легкие облака.

– День какой отличный, – Павел сдвинул на лоб темные очки, – поймаю попутку, здесь недалеко, – незаконно перебежав на другую сторону Мосфильмовской, он вытянул руку. Мимо прошуршал шинами троллейбус, Павел вгляделся в улицу.

– Импала, – понял он, – почему Джошуа поехал этой дорогой? Через Садовое кольцо было бы быстрее. Странно, он хорошо знает Москву, – машина притормозила, перед Павлом открылась передняя дверь.

– До Нескучного сада два рубля, – смешливо сказал Джошуа, – садитесь, молодой человек… – Павел отозвался:

– Задираете цену, товарищ. Плачу рубль, это последняя… – заглянув внутрь, он осекся. Прямо на него смотрели расширенные, темные глаза Пикассо.

В последние часы Сашу неотвратимо преследовало беспокойство. Он сидел в комитетской черной «Волге» с затемненными стеклами. Машину припарковали у парадного входа в Нескучный Сад, напротив выстроенных в неорусском стиле теремов пятой городской больницы. «Волгу» оборудовали тремя рациями и телефонным аппаратом. Саша держал на приборной панели устройство, показывающее местонахождение Пикассо. В Нескучный Сад и Парк Горького отправилась сотня милиционеров в гражданской одежде, вкупе с сотрудниками Комитета.

Саша знал, что полуденная встреча Адвоката и Фокусника состоится позже. Запись предполагаемого разговора шпионов отсутствовала, однако Пикассо набрала безопасный номер на Лубянке.

– Сделав вид, что она звонит в издательство, – Саша неизвестно зачем размял американскую сигарету, – и переносит встречу на понедельник, – запись в квартире Пикассо шла постоянно. Саша услышал обещание адвоката познакомить девушку с каким-то приятелем.

– Точно не с Левиным, – хмыкнул Саша, – он осторожен и не станет такого делать. Наверняка, это прикрытие. Он не хочет, чтобы девушка скучала в одиночестве, – Саша ожидал, что, оставив Пикассо в компании пока неизвестного им знакомого, Адвокат пойдет на встречу с Левиным.

С полудня парк блистал отсутствием хоть кого-нибудь подозрительного. Помня о старом тайнике британцев рядом с фонтаном Витали, Саша велел особенно внимательно осматривать эту часть Нескучного Сада.

– Однако там пока никто не появился, – комитетские машины торчали рядом со входами в сад, – мерзавец Левин может приехать сюда и на речном трамвайчике…

Фокусник, согласно его расписанию, посещал конференцию молодых творческих кадров на «Мосфильме». Ему ничего не стоило спуститься к пристани на Воробьевых горах и проехать одну остановку вниз по течению. Презрев свою машину, Фокусник отправился на киностудию на такси. Согласно данным наружного наблюдения, он редко пользовался личным автомобилем. Машину начинили жучками.

– В Импале стоит одно устройство, – зеленая лампочка на приборе безмятежно мигала, – пока Адвокат и Пикассо болтают о пустяках, – не желая спугнуть Циммермана, за машиной не пускали хвост. Саша понятия не имел, где находится Импала.

– Но из Филей сюда легче проехать по Кутузовскому и Садовому, – он закурил, – с развитием компьютеров мы получим личные экраны, – Саша повертел рукой, – например, я сижу здесь, а на моем экране появляется карта и я вижу, где движется Импала. Это из репертуара фантастов, – он развеселился, – такая техника появятся лет через сто, – в Импалу не ставили особое устройство, определяющее местонахождение машины. Служба безопасности посольства в первую очередь искала именно такие.

– Циммерман насторожится, если у него найдут штучку, – сказал Саша на совещании, – в его машине, кроме ребенка и Пикассо, никто не ездит, – он наклонился к рации: «Где Фокусник?». За Левиным не пускали прямую слежку, в надежде, что он расслабится. Эфир затрещал, Саша услышал голос коллеги:

– Наш парень на совещании докладывает, что Левин первым покинул зал… – Саша пробормотал:

– Подонок торопится. Пешком он сюда не пойдет, дорога долгая, он поймает попутку или возьмет такси, – Саша велел:

– Отправьте парня к выходу из киностудии, пусть доложит, где Левин… – Саша знал причину своего беспокойства. Без четверти десять утра в посольство США поступил краткий телефонный звонок. Отдел Митина не смог расшифровать сообщение, не занявшее и полминуты. Инженеры только определили, что с посольством связывались из городского автомата где-то в центре.