Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том четвертый

– Большое спасибо за доверие, – Замир предложил ей деньги на аренду собственной галереи, – однако я предпочитаю ни от кого не зависеть, – Надя взглянула на израильтянина, – я всегда останусь лояльной моей стране, но такая стезя не для меня…

В квартире на рю Мобийон на камине стояла обрамленная Надей фотография, сделанная первым послевоенным летом. Отец и мать сидели на ступенях барака в Мон-Сен-Мартене. Роза воткнула в волосы веточку яблоневого цвета, отец улыбался. Гамен, лежащий у них в ногах, жмурился на солнце.

– Была теплая весна, – Надя вспомнила голос отца, – словно все ждало победы, словно жизнь, наконец, взяла верх над смертью. Мы с вашей мамой говорили, как мы отстроим дом. Она хотела открыть ателье на рыночной площади, – отец запнулся, – но потом нам пришлось поехать в Польшу и выполнить наш долг, – то же самое Надя сказала и генералу Замиру.

– Я не забуду моего долга перед Израилем, – поняла девушка, – но я хочу спокойной жизни, как у Аннет. Вернее, какой она будет у Аннет, когда вернется Виллем, – Надя опять услышала детский лепет:

– Мама, мамочка… – отставив стакан с местным лимонадом, она покачала головой.

– Но у меня не может быть детей. Врачи в Лувене тоже так считают. Ладно, сейчас надо думать не об этом, – диктору на экране сунули какие-то бумаги, он откашлялся:

– Террористы удовлетворили требования чрезвычайного комитета и разрешили его представителям посетить заложников. В дом номер тридцать один отправятся министр внутренних дел господин Геншер, глава олимпийской деревни господин Трегер и… – Пьер бросил на стойку монеты: «Хочешь пари?». Надя хмуро ответила: «Нет смысла, все ясно».

Диктор завершил: «И депутат Бундестага Фридрих Краузе».

По мнению Иосифа, единственным профессионалом среди немцев был полковник Вегенер, помощник министра внутренних дел по связи с полицией и пограничниками. Вегенер заявил, что террористов надо изолировать на военной базе. На стене комнаты для заседаний висела подробная карта окрестностей Мюнхена. Палестинцы сначала настаивали на гражданском аэропорте, но использовать его для освобождения заложников, разумеется, было невозможно.

Иосиф очнулся от знакомого, уверенного голоса.

– Я считаю, что в квартире только четыре террориста, – депутат Краузе взглянул на министра иностранных дел, – господин Геншер и господин Трегер со мной согласны, – Вегенер заметил:

– Тогда дело обстоит значительно проще, господа.

Делегация вернулась из дома номер тридцать один час назад. Над Мюнхеном играл алый закат. Полицейское управление располагалось в тесноте булыжных улочек старого города, неподалеку от Мариенплац. Над черепичными крышами вздымались башни Фрауэнкирхе. Рядом стояла изукрашенная золотом, восстановленная после войны ренессансная церковь святого Михаила.

– Куда не преминул заглянуть Краузе, – вспомнил Иосиф, – он пробыл на мессе пять минут только ради интервью для новостей…

На ступенях церкви Краузе заявил, что молился о спасении заложников. Шмуэль тоже пообещал отслужить мессу за их освобождение, но брату, в отличие от депутата Краузе, Иосиф верил. Епископ Кардозо позвонил из Рима пару часов назад.

– Я был в Кастель-Гандольфо, – озабоченно сказал брат, – его святейшество едет на конгресс по евхаристии в Удине, мы готовили его выступление, – епископ прервался:

– Извини. В общем, я не слушал новости, а когда услышал, то позвонил твоим коллегам в Тель-Авив, – Иосифу захотелось спросить, не звонил ли брат Еве.

– Или, может быть, она позвонила в Рим, – загадал полковник, – если позвонила, то все будет хорошо, – он заставил себя молчать.

– Надо думать об операции, – разговоры с братом всегда казались ему диалогами с самим собой, – как наши голоса похожи, словно мы действительно один человек, – брат попросил его быть осторожнее.

– Мне придется, – сварливо сказал Иосиф, – немцы, – заметив в дверях кабинета Краузе, он намеренно перешел на немецкий, – немцы не подпускают нас к операции, мы здесь только наблюдатели, – попрощавшись с братом, он нарочито громко сказал:

– Это был частный разговор, господин Краузе. Оставьте привычку подслушивать у дверей для парламентских коридоров, – Краузе покраснел, но смолчал. Иосиф тоже помнил русскую пословицу.

– Знает кошка, чье мясо съела, – ему почти захотелось проследить за Краузе.

– Он связывается с Ритбергом по уличным телефонам, – понял Иосиф, – если Ритберг и Саламе в Швейцарии, туда можно позвонить по автоматической связи, – он поймал взгляд кузена, сидевшего напротив. Пьер едва заметно двинул бровью. Иосиф даже позавидовал инспектору.

– Его без звука допустили к операции, он работает в Интерполе, – несмотря на видимую мягкость, Пьер оказался очень настойчивым, – характером он пошел в покойных родителей, – Иосиф поиграл простой ручкой.

– При всем уважении к делегации, – он покосился на генерала Замира, – я лично присутствовал в доме тридцать один и настаиваю на том, что террористов гораздо больше, – Брунс перечислил ему клички палестинцев, но на Брунса ссылаться было нельзя.

– Их не четверо, – Иосиф легко поднялся, – а восемь человек, – собравшиеся зашумели, – что означает необходимость выставить сюда и сюда, – он подошел к плану авиационной базы Фюрстенфельдбрюк, – по меньшей мере двадцать снайперов, – комиссар Хассельман отозвался:

– У нас нет особо подготовленных людей, – полковник Вегенер резко прервал его:

– Значит, найдите. Наверняка, кто-то из ваших ребят стреляет лучше, чем другие коллеги, – Иосиф велел себе не закатывать глаза.

После возвращения делегации с Коноллиштрассе чрезвычайный комитет принял решение предложить террористам перелет в Каир.

– Они хотят отправиться к арабам, – заметил Геншер, – скатертью дорога. Главное, вывезти их из Мюнхена, иначе они могут расстрелять заложников или, – министр помолчал, – устроить кровавую бойню в олимпийской деревне. За оградой сотни людей, а они вооружены АК-47 и гранатами…

В разговоре с канцлером Брандтом премьер-министр Египта приватно попросил не вмешивать его страну в эту, как он выразился, неразбериху.

– Но Каир никого не интересует, – хмыкнул Иосиф, – террористы не покинут Германию. Вернее, покинут, но трупами, – четверть часа назад комитет через полицейских передал свое предложение палестинцам. Белый телефон на столе зазвонил, Геншер снял трубку.

– Понятно, – сказал министр, – сообщите им, что мы готовим транспорт, – он обвел глазами прокуренный кабинет.

– Террористы согласились на полет в Каир… – немцы зашумели. Иосиф услышал тихий голос кузена:

– Он молодец, – удивленно подумал полковник, – я не увидел, как он поднялся. Из него вышел бы отличный коммандо, хотя не с его ранением…