Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том пятый

– Где тоже ничего интересного не случалось, – Боров нажал кнопку магнитофона, в динамике загремели битлы, – ладно, пора двигаться…, – напарник зевнул:

– Все без изменений, фургон идет на аэродром, но мы перехватим машину по дороге, как в Гамбурге…. – Саша потрепал его по плечу:

– Трех миллионов долларов здесь не ожидается, но идея важнее денег…, – он выбросил окурок на булыжную мостовую привокзальной площади: «Погнали».

Крутилась раскрашенная деревянная карусель викторианских времен. Игрушка работала на механическом заводе. Вертелись тонкие медные диски. В освещенной ночником детской играла старинная мелодия. Орла тихо подпела: «To see the fine lade upon the white horse…». Маленькая Эмили сладко зевнула:

– Завтра ты станешь леди, – девочка подложила руку Орлы себе под щеку, – ты красиво поешь, почти как тетя Адель…, – с соседней кровати донесся мальчишеский голос:

– Не леди, а графиней Хантингтон. Пора выучить, в твои восемь лет…, – Чарли высунулся из-за потрепанной книжки:

– Джон придет в военной форме или в визитке, – поинтересовался парень, – наверное, в форме, он теперь старший лейтенант…, – Орла улыбнулась:

– Завтра и увидим. Что ты читаешь, милый, – Чарли поскреб в растрепанной, темноволосой голове:

– Приключения англичанина в Южной Африке…, – он показал Орле обложку, – это бабушка Джоанна написала…, – девушка холодно подумала:

– Он тоже вырастет колонизатором. Англичане эксплуатировали африканцев так же, как они презирали и унижали ирландцев. То есть он не вырастет, – Орла спокойно ожидала завтрашнего дня, – завтра они все погибнут…

Эмили приподнялась, в ее светлых кудрях заиграл отсвет ночника: -Ты меня на год старше, – ядовито сказала девочка, – а путаешься в таблице умножения. В армии надо хорошо знать математику, будущий офицер Мэдисон. Дядя Джон с тобой занимается каждый день, но не в коня корм…

Чарли открыл рот, с порога спальни донесся ласковый голос:

– Милые, не ссорьтесь, – на Орлу пахнуло нежным запахом вербены, – пейте молоко и ложитесь спать…, – в ногах у герцогини болтались черный кот и пара спаниелей. Кот вспрыгнул на кровать Эмили, собаки отправились к Чарли:

– Я побуду с ними, – ее светлость носила старый халат из шотландки, – дядя Джон лег, – Вера погладила Орлу по руке, – а ты прогуляйся, ты завтра должна быть самой красивой…, – герцогиня улыбалась, – впрочем, ты и так красивая. Джон не звонил…, – Орла поднялась:

– Звонил, – отозвалась девушка, – хотя такое не положено…, – она говорила с женихом днем:

– Вечером мы отправляемся на предсвадебный обед, – весело сказал граф Хантингтон, – а завтра в полдень мы с тобой встретимся у алтаря. Я не верю нашему счастью, любовь моя…, – юноша понизил голос, – в полдень мы увидимся, а пока я буду думать о тебе…

На пальце Орлы переливался крупный индийский сапфир, окруженный бриллиантами. Кольцо происходило из шкатулки Холландов:

– Обручальное кольцо тоже оттуда, – Орла задержалась на пороге комнаты, – и алмазная тиара…, – герцогиня помялась:

– Я вещь не носила, у нас с его светлостью, – Вера поискала слово, – все прошло очень тихо. Он надеялся, что тиару наденет Полина, но видишь, как получилось…, – она пристроила коронку на голову Орлы, – хорошо, что у нас появилась ты, – Вера полюбовалась ее распущенными вороными волосами:

– Платье тебе очень идет, -заметила герцогиня, – шелк крепкий, ему всего шестьдесят лет, или около того…, – платье, правда, пришлось убавлять в талии.

Наряд эдвардианских времен, украшенный брюссельским кружевом, носила на своей свадьбе та самая бабушка Джоанна:

– Она была в интересном положении, – Вера немного смутилась, – тогда такое еще шокировало общество, как сейчас принято выражаться. Но вы правильно сделали, что решили подождать с детьми до свадьбы…

В Ньюкасле они пользовались, как говорил Джон, бонусной продукцией фабрики «К и К». Всем работникам полагалось несколько бесплатных упаковок презервативов. Орла могла пойти в благотворительную клинику за таблетками, но Джон поцеловал ее в нос:

– Нет нужды, это всего на несколько месяцев, милая. После свадьбы у нас родятся дети…, – Орла не собиралась рожать наследников британскому колонизатору:

– Он меня любит, – презрительно думала девушка, – но он мне не нужен, мне нужен только Александр…, – Джойс, как его звали в ИРА, обещал после взрыва отвезти Орлу в Ирландию:

– Мы тайно обвенчаемся, – дети пили молоко, герцогиня склонилась над вязанием, – и поселимся в Коннемаре. Он будет воевать за свободу нашей страны, а я и дети будем его ждать…, – из кармана халата герцогини торчала старая книжка. Вера перехватила ее взгляд:

– У дяди Джона отобрала, – смешливо сказала женщина, – «Индийский сапфир», читала ты…

За прошлый месяц Орла перечитала почти все слезливые, как думала о них девушка, романы викторианской писательницы, миссис ди Амальфи. В книге офицер и аристократ, командовавший подавлением восстания сипаев, влюблялся в дочь местного раджи:

– Она связана с борцами за свободу, – хмыкнула девушка, – она наполовину европейка, у нее голубые глаза, поэтому роман так и называется…, – аристократ обвенчался с девушкой, но в первую брачную ночь жена заколола его кинжалом:

– Она бежит в Европу и присоединяется в войскам Гарибальди, – вспомнила Орла, – сражается на стороне северян в гражданской войне, собирает для них сведения на Юге…

Сапфир закончила жизнь на виселице, получив смертный приговор от русского правительства за участие в польском восстании. Орла восхищалась такими девушками, но сама умирать не хотела:

– Нет, я хочу, чтобы у Александра появились дом и семья, чтобы ему было, куда возвращаться…, – она кивнула:

– Да. Кажется, это лучшая книга миссис ди Амальфи…, – Вера задумалась:

– Наверное, ты права. Но дяде Джону больше нравится роман о взрыве в Зимнем Дворце…, – часы пробили девять, ее светлость спохватилась:

– Я тебя заговорила. Беги, подыши свежим воздухом…, – она добавила:

– Только возьми фонарик, в парке темно, – до парка Экзетеров электричество пока не добралось:

– Спокойной ночи, милые…, – помахав детям, Орла осторожно закрыла дверь.

В апартаментах герцогинь привычно пахло виргинским табаком и пряным сандалом. Джон предпочитал не заглядывать в свою спальню:

– Я слишком долго ночевал один, – признался он Вере, – надеюсь, ты не против такого переселения…, – он собирался поселить в своих бывших комнатах сына. Пока граф и графиня Хантингтон собирались жить в городе:

– Здесь им будет скучно, – заявил Джон, – мы возим детей в школу, гуляем со спаниелями и подрезаем розы. Пусть они обживаются в особняке, а сюда приезжают на выходные…, – Вера добавила: