Максим Горький - В людях - русский и английский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Максим Горький - В людях - русский и английский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Русская классическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:В людях - русский и английский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Максим Горький - В людях - русский и английский параллельные тексты краткое содержание
В людях - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Максим Горький, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Алеша Пешков уходит из дома своего деда и отправляется на заработки, "в люди". Служит "мальчиком" у дяди-чертежника, мойщиком посуды на волжском пароходе, учеником в иконописной мастерской. Добрый, чуждый жестокости, он не может вынести царящей кругом несправедливости, отважно борется за правду и... вновь оказывается без угла и куска хлеба.
В людях - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
В людях - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Максим Горький
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| He also takes notes." | Он тоже записывает. |
| "Also. | - Тоже? |
| That long fool?" | Дурак длинный... |
| He was silent for a long time, and then with unusual gentleness he said: | Долго помолчав, он необычно мягко предложил: |
| "Listen; if you show me your note-book and Sitanov's, too, I will give you half a ruble! | - Слушай, покажи мне свою тетрадь и Ситанова тоже - я тебе полтину дам! |
| Only do it on the quiet, so that Sitanov does not see." | Только так сделай, чтобы Ситанов не знал, тихонько... |
| No doubt he thought that I would carry out his wish, and without saying another word, he ran in front of me on his short legs. | Должно быть, он был уверен, что я исполню его желание, и, не сказав ни слова больше, побежал впереди меня на коротких ножках. |
| When I reached the house, I told Sitanov what the shopman had proposed to me. Evgen frowned. | Дома я рассказал Ситанову о предложении приказчика, Евгений нахмурился. |
| "You have been chattering purposely. | - Это ты напрасно проболтался... |
| Now he will give some one instructions to steal both our note-books. Give me yours - I will hide it. | Теперь он научит кого-нибудь выкрасть тетради у меня и у тебя Дай-ка мне твою, я спрячу... |
| And he will turn you out before long - you see!" | А тебя он скоро выживет, гляди! |
| I was convinced of that, too, and resolved to leave as soon as grandmother returned to the town. She had been living at Balakhania all the winter, invited by some one to teach young girls to make lace. | Я был убежден в этом и решил уйти, как только бабушка вернется в город,- она всю зиму жила в Балах-не, приглашенная кем-то учить девиц плетению кружев. |
| Grandfather was again living in Kunavin Street, but I did not visit him, and when he came to the town, he never came to see me. | Дед снова жил в Кунавине, я не ходил к нему, да и он, бывая в городе, не посещал меня. |
| One day we ran into each other in the street. He was walking along in a heavy racoon pelisse, importantly and slowly. I said "How do you do" to him. He lifted his hands to shade his eyes, looked at me from under them, and then said thoughtfully: | Однажды мы столкнулись на улице; он шел в тяжелой енотовой шубе, важно и медленно, точно поп, я поздоровался с ним; посмотрев на меня из-под ладони, он задумчиво проговорил: |
| "Oh, it is you; you are an image-painter now. Yes, yes; all right; get along with you." | - А, это ты... ты богомаз теперь, да, да... Ну, иди, иди! |
| Pushing me out of his way, he continued his walk, slowly and importantly. | Отодвинул меня с дороги и всё так же важно и медленно пошел дальше. |
| I saw grandmother seldom. She worked unweariedly to feed grandfather, who was suffering from the malady of old age - senile weakness - and had also taken upon herself the care of my uncle's children. | Бабушку я видел редко; она работала неустанно, подкармливая деда, который заболевал старческим слабоумием, возилась с детьми дядьев. |
| The one who caused her the most worry was Sascha, Mikhail's son, a handsome lad, dreamy and book-loving. | Особенно много доставлял ей хлопот Саша, сын Михаила, красивый парень, мечтатель и книголюб. |
| He worked in a dyer's shop, frequently changed his employers, and in the intervals threw himself on grandmother's shoulders, calmly waiting until she should find him another place. | Он работал по красильным мастерским, часто переходя от одного хозяина к другому, а в промежутках сидел на шее бабушки, спокойно дожидаясь, когда она найдет ему новое место. |
| She had Sascha's sister on her shoulders, too. She had made an unfor - tunate marriage with a drunken workman, who beat her and turned her out of his house. | На ее же шее висела сестра Саши, неудачно вышедшая замуж за пьяного мастерового, который бил ее и выгонял из дома. |
| Every time I met grandmother, I was more consciously charmed by her personality; but I felt already that that beautiful soul, blinded by fanciful tales, was not capable of seeing, could not understand a revelation of the bitter reality of life, and my disquietude and restlessness were strange to her. | Встречаясь с бабушкой, я всё более сознательно восхищался ее душою, но - я уже чувствовал, что эта прекрасная душа ослеплена сказками, не способна видеть, не может понять явлений горькой действительности и мои тревоги, мои волнения чужды ей. |
| "You must have patience, Oleshal" | - Терпеть надо, Олеша! |
| This was all she had to say to me in reply to my stories of the hideous lives, of the tortures of people, of sorrow - of all which perplexed me, and with which I was burning. | Это - всё, что она могла сказать мне в ответ на мои повести о безобразиях жизни, о муках людей, о тоске - обо всем, что меня возмущало. |
| I was unfitted by nature to be patient, and if occasionally I exhibited that virtue which belongs to cattle, trees, and stones, I did so in the cause of self-discipline, to test my reserves of strength, my degree of stability upon earth. | Я был плохо приспособлен к терпению, и если иногда проявлял эту добродетель скота, дерева, камня - я проявлял ее ради самоиспытания, ради того, чтобы знать запас своих сил, степень устойчивости на земле. |
| Sometimes young people, with the stupidity of youth, will keep on trying to lift weights too heavy for their muscles and bones; will try boastfully, like full-grown men of proved strength, to cross themselves with heavy weights, envious of the strength of their elders. | Иногда подростки, по глупому молодечеству, по зависти к силе взрослых, пытаются поднимать и поднимают тяжести, слишком большие для их мускулов и костей, пробуют хвастливо, как взрослые силачи, креститься двухпудовыми гирями. |
| I also did this in a double sense, physically and spiritually, and it is only due to some chance that I did not strain myself dangerously, or deform myself for the rest of my life. | Я тоже делал всё это в прямом и переносном смысле, физически и духовно, и только благодаря какой-то случайности не надорвался насмерть, не изуродовал себя на всю жизнь. |
| Besides, nothing disfigures a man more terribly than his patience, the submission of his strength to external conditions. | Ибо ничто не уродует человека так страшно, как уродует его терпение, покорность силе внешних условий. |
| And though in the end I shall lie in the earth disfigured, I can say, not without pride, to my last hour, that good people did their best for forty years to disfigure my soul, but that their labors were not very successful. | И если в конце концов я все-таки лягу в землю изуродованным, то - не без гордости - скажу в свой последний час, что добрые люди лет сорок серьезно заботились исказить душу мою, но упрямый труд их не весьма удачен. |
| The wild desire to play mischievous pranks, to amuse people, to make them laugh, took more and more hold upon me. | Всё более часто меня охватывало буйное желание озорничать, потешать людей, заставлять их смеяться. |
| I was successful in this. I could tell stories about the merchants in the market-place, impersonating them; I could imitate the peasant men and women buying and selling icons, the shopman skilfully cheating them; the valuers disputing amongst themselves. | Мне удавалось это; я умел рассказывать о купцах Нижнего базара, представляя их в лицах; изображал, как мужики и бабы продают и покупают иконы, как ловко приказчик надувает их, как спорят начетчики. |
| The workshop resounded with laughter. Often the workmen left their work to look on at my impersonations, but on all these occasions Larionich would say: | Мастерская хохотала, нередко мастера бросали работу, глядя, как я представляю, но всегда после этого Ларионыч советовал мне: |
| "You had better do your acting after supper; otherwise you hinder the work." | - Ты бы лучше после ужина представлял, а то мешаешь работать... |
| When I had finished my performance I felt myself easier, as if I had thrown off a burden which weighed upon me. For half an hour or an hour my head felt pleasantly clear, but soon it felt again as if it were full of sharp, small nails, which moved about and grew hot. | Кончив "представление", я чувствовал себя легко, точно сбросил ношу, тяготившую меня; на полчаса, на час в голове становилось приятно пусто, а потом снова казалось, что голова у меня полна острых мелких гвоздей, они шевелятся там, нагреваются. |
| It seemed to me that a sort of dirty porridge was boiling around me, and that I was being gradually boiled away in it. | Вокруг меня вскипала какая-то грязная каша, и я чувствовал, что потихоньку развариваюсь в ней. |
| I wondered: Was life really like this? | Думалось: "Неужели вся жизнь - такая? |
| And should I have to live as these people lived, never finding, never seeing anything better? | И я буду жить так, как эти люди, не найду, не увижу ничего лучше?" |
| "You are growing sulky, Maximich," said Jikharev, looking at me attentively. | - Сердит становишься, Максимыч,- говорил мне Жихарев, внимательно поглядывая на меня. |
| Sitanov often asked me: | Ситанов часто спрашивал: |
| "What is the matter with you?" | - Ты что? |
| And I could not answer him. | Я не умел ответить. |
| Life perseveringly and roughly washed out from my soul its most delicate writings, maliciously changing them into some sort of indistinct trash, and with anger and determination I resisted its violence. I was floating on the same river as all the others, only for me the waters were colder and did not support me as easily as it did the others. Sometimes it seemed to me that I was gently sinking into unfathomable depths. | Жизнь упрямо и грубо стирала с души моей свои же лучшие письмена, ехидно заменяя их какой-то ненужной дрянью,- я сердито и настойчиво противился ее насилию, я плыл по той же реке, как и все, но для меня вода была холоднее, и она не так легко держала меня, как других,- порою мне казалось, что я погружаюсь в некую глубину. |
| People behaved better to me; they did not shout at me as they did at Pavl, nor harass me; they called me by my patronymic in order to emphasize their more respectful attitude toward me. | Люди относились ко мне всё лучше, на меня не орали, как на Павла, не помыкали мною, меня звали по отчеству, чтобы подчеркнуть уважительное отношение ко мне. |
| This was good; but it was torturing to see how many of them drank vodka, how disgustingly drunk they became, and how injurious to them were their relations with women, although I understood that vodka and women were the only diversions that life afforded. | Это - хорошо, но было мучительно видеть, как много люди пьют водки, как они противны пьяные, и как болезненно их отношение к женщине, хотя я понимал, что водка и женщина -единственные забавы в этой жизни. |
| I often called to mind with sorrow that that most intelligent, courageous woman, Natalia Kozlovski, was also called a woman of pleasure. | Часто вспоминалось с грустью, что сама умная, смелая Наталья Козловская тоже называла женщину забавой. |
| And what about grandmother? | Но как же тогда бабушка? |
| And Queen Margot? | И Королева Марго? |
| I used to think of my queen with a feeling almost of terror; she was so removed from all the others, it was as if I had seen her in a dream. | О Королеве я вспоминал с чувством, близким страху,- она была такая чужая всему, точно я ее видел во сне. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "В людях - русский и английский параллельные тексты", Максим Горький
Книги похожие на "В людях - русский и английский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.