Алексей Толстой - Восемнадцатый год - русский и английский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Алексей Толстой - Восемнадцатый год - русский и английский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Советская классическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Восемнадцатый год - русский и английский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Алексей Толстой - Восемнадцатый год - русский и английский параллельные тексты краткое содержание
Восемнадцатый год - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Алексей Толстой, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Хождение по мукам» – уникальная по яркости и масштабу повествования трилогия, на страницах которой перед читателем предстает картина событий, потрясших весь мир.
Выдающееся произведение А.Н.Толстого показывает Россию в один из самых ярких, сложных и противоречивых периодов ее истории – в тревожное предреволюционное время, в суровые годы революционных потрясений и Гражданской войны.
Выдающееся произведение А.Н.Толстого показывает Россию в один из самых ярких, сложных и противоречивых периодов ее истории – в тревожное предреволюционное время, в суровые годы революционных потрясений и Гражданской войны.
Восемнадцатый год - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Восемнадцатый год - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Алексей Толстой
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| The religion of labour is bringing new barbarians into the world, to destroy a second Rome. | Религию труда принесут в мир вторые варвары, которые разрушат второй Рим. |
| Have you read Spengler? | Вы читали Шпенглера? |
| He's a Roman from head to toe, but he is right in considering that the sun has set for his Europe. | Это римлянин от головы до пят, он прав лишь в том, что для его Европы закатывается солнце. |
| But for us it is rising. | Но для нас оно восходит. |
| He cannot take the world proletariat into the tomb. | Ему не удастся увлечь за собою в могилу мировой пролетариат. |
| The dying, swan is said to sing, and the bourgeoisie forced Spengler to utter their own swan song. He was their idealistic trump card. | Лебеди кричат перед смертью. Так вот, буржуазия заставила Шпенглера кричать лебедем... Это ее последний идеалистический козырь. |
| The fangs of Christianity are rotting away. | У христианства сгнили зубы. |
| Ours are of steel.... We are countering the idea of Christianity with the socialist organization of labour.... We are being made to fight the Bolsheviks. | У нас они железные... Ему мы противопоставляем социалистическую организацию труда... Нас заставляют воевать с большевиками... Ого!.. |
| But d'you think we don't understand who it is that is making us take up arms, and against whom we are being made to take up arms? | Вы думаете, мы не понимаем, кто толкает нашу руку и против кого? |
| Oh, we understand much more than people think.... We used to despise the Russians. | О, мы гораздо больше понимаем, чем это кажется... Раньше мы презирали русских. |
| Now we are beginning to admire and respect them...." | Теперь мы начинаем удивляться русским и уважать их... |
| The train tore past a big village with a long-drawn whistle: well-built huts with iron roofs, long haystacks, fenced orchards, shop signs, flashed by. | Протяжно свистя, поезд шел мимо большого села: мелькали крепкие избы, крытые железом, длинные ометы соломы, сады за палисадами, вывески лавок. |
| A peasant in an unbelted soldier's tunic and a sheepskin cap was driving along the dusty road beside the train. | Рядом с поездом, по пыльной дороге, ехал мужик в военной рубашке без пояса и в бараньей шапке. |
| His legs straddled, he stood in the small cart, the ends of the reins twisted in his hand. | Раздвинув ноги, он стоял в небольшой телеге на железном ходу и крутил концами вожжей. |
| The big, sleek horse galloped along, trying to overtake the train. | Сытая, рослая лошадь заскакивала, силясь перегнать поезд. |
| The peasant turned towards the windows of the carriages and shouted something with a generous display of white teeth. | Мужик обернулся к вагонным окнам и что-то крикнул, широко показывая белые зубы. |
| "That's Gulyai-Polye," said the German. "It's a very rich village." | -Это Гуляй-Поле, - сказал немец,- это очень богатое село. |
| Katya, who had made the mistake of not getting into a through train, had to change several times. The bustle, the waiting on platforms, the stream of new faces, the steppe, of a vastness she had never before seen, unfolding itself slowly past the window of the compartment, all distracted her from her sad thoughts. | В дороге пришлось несколько раз пересаживаться. (Катя по ошибке села не в прямой поезд.) Суета, вокзальные ожидания, новые лица, никогда прежде не виданные просторы степей, медленно плывущие за вагонным окном, отвлекли ее от тяжелых мыслей. |
| The German had got off long ago, with a hearty handshake in farewell. | Немец давно уже слез, - на прощанье крепко встряхнул Катину руку. |
| This man had been firm in his conviction of the logic of events, and seemed to have defined with precision the extent of his own participation in them. | Этот человек несокрушимо был уверен в закономерности происходящего и, казалось, с точностью определял и долю своего в нем участия. |
| His optimism astonished and disquieted Katya. | Его спокойный оптимизм изумил и встревожил Катю. |
| That which everybody considered ruin, horror, chaos, was for him the long-awaited beginning of a new era. | То, что все считали гибелью, ужасом, даосом, для него было долгожданным началом великого начала. |
| All that year Katya had heard nothing but the impotent grinding of teeth and sighs of despair, had seen nothing-as on that March morning in her father's house-but distorted faces, clenched fists. | За этот год Катя только и слышала бессильное скрежетание зубов да вздохи последнего отчаяния, только и видела, - как в то мартовское утро в отцовском доме, - искаженные лица, стиснутые кулаки. |
| Colonel Tetkin, it is true, had neither sighed nor ground his teeth, but he had been, in his own words, a kind of God's fool, and had welcomed the revolution with a blissful faith in justice. | Правда, не вздыхал и не скрежетал подполковник Тетькин, но он был, по его же словам, "блаженный" и революцию приветствовал от какой-то своей "блаженной" веры в справедливость. |
| Everyone in Katya's set had seen in the revolution the ruin of Russia and Russian culture, the annihilation of life, spontaneous risings on a colossal scale-the promised Apocalypse. | Весь круг людей, где жила Катя, видел в революции окончательную гибель России и русской культуры, разгром всей жизни, мировую пугачевщину, сбывающийся Апокалипсис. |
| There had once been an empire whose workings were comprehensible and definite. | Была империя, механизм ее работал понятно и отчетливо. |
| The peasant ploughed, the miner hewed coal, factories turned out cheap and useful goods, merchants traded briskly, clerks worked diligently-everything went as if by clockwork. | Мужик пахал, углекоп ломал уголь, фабрики изготовляли дешевые и хорошие товары, купцы бойко торговали, чиновники работали, как часовые колесики. |
| The people at the top derived luxurious comforts from all this. | Наверху кто-то от всего этого получал роскошные блага жизни. |
| Some said it was an unjust system. | Поговаривали, что такой строй несправедлив. |
| But what was to be done if that was how God had ordained things? | Но - что же поделаешь, так бог устроил. |
| And suddenly it had all been shattered into smithereens, and instead of an empire there was an exposed antheap. And the plain man staggered on, his eyes pale with horror.... | И вдруг все разлетелось вдребезги, и -развороченная муравьиная куча на месте империи... И пошел обыватель, ошалело шатаясь, с белыми от ужаса глазами... |
| For a long time the train waited at a halt in the midst of a profound stillness. | Поезд долго стоял в тишине на полустанке. |
| Katya put her head out of the window. | Катя высунулась в окно. |
| The leaves of a tall tree rustled in the darkness. | В темноте тихо шелестели листья высокого дерева. |
| The starry sky seemed to spread boundlessly over this strange land. | Необъятным казалось звездное небо над этой непонятной землей. |
| Katya leaned her elbows on the top of the open window. | Катя облокотилась о раму спущенного окна. |
| The rustle of the leaves, the stars, the warm fragrance of the earth, reminded her of one night in a park near Paris.... A few persons, almost all friends, and all from Petersburg, had gone there in two cars.... It had been delightful in the summerhouse on the lake where they had had supper. | Шелест листьев, звезды, теплый запах земли напомнили ей одну ночь. Это было под Парижем, в парке... Несколько человек, все хорошие знакомые, петербуржцы, приехали туда на двух автомобилях... В беседке над прудом, где ужинали, было очень хорошо. |
| The weeping willows had hung over the water like silvery clouds. | Как серебристые облака, над водой стояли плакучие ивы. |
| One of the company was a man in evening dress without a hat, whom Katya did not know-a German who spoke excellent French and had lived in Russia for a long time. | Среди ужинавших был незнакомый Кате человек, немец, живавший в России. Он хорошо говорил по-французски. Он был в вечернем костюме, без шляпы. |
| He was lean, with a longish, nervous-looking face, a high, sloping forehead, from which the hair retreated, and grave, heavy-lidded eyes. | Худой, с продолговатым нервным лицом, с большим залысым лбом и тяжелыми веками серьезных глаз. |
| He sat quietly at the table, his long fingers caressing his wineglass. | Он сидел спокойно, положив длинные пальцы на донышко винного бокала. |
| When Katya liked somebody, the atmosphere became one of warmth and tenderness. | Когда Кате кто-нибудь нравился, становилось тепло и ласково. |
| The July night over the lake seemed to be descending upon her partly-exposed shoulders. | Июльская ночь над озером словно прикасалась к ее полуоткрытым плечам. |
| Stars showed through the leaves of the creepers overhead. | Сквозь листья ползучего винограда наверху беседки виднелись звезды. |
| The warm glow of the candles fell on the faces of the assembled company, the moths on the tablecloth, the musing face of the new acquaintance. | Свечи тепло освещали лица друзей, ночных бабочек на скатерти, задумчивое лицо незнакомого человека. |
| Katya could feel that he was looking at her thoughtfully. | Катя чувствовала, что он задумался, поглядывая на нее. |
| She must have been very beautiful that evening. | Должно быть, она была очень хороша в тот вечер. |
| When they rose from the table, to stroll along an alley beneath the curved roof formed by towering trees, towards a terrace at the end of the park, from which the lights of Paris could be seen, the German had kept at Katya's side. | Когда встали из-за стола и пошли по темной, как высокие своды аллее, в конец парка к террасе, чтобы оттуда смотреть на огни Парижа, немец пошел рядом с Катей. |
| "Do you not consider, Madame," he said, "that there is something impermissible in beauty-something not to be tolerated?" he said in austere tones, making it as clear as possible that there was no latent significance in his words. | - Вы не находите, сударыня, что красота не позволена, недопустима? - сказал он суровым голосом, подчеркивая, что он не хотел бы придать словам двусмысленность. |
| Katya walked slowly on. | Катя шла медленно. |
| She liked this man to be talking to her, his voice not drowning the rustle of the leafy roof overhead. | Как хорошо, что этот человек с ней заговорил, и голос его не заглушал шелеста темного свода деревьев. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Восемнадцатый год - русский и английский параллельные тексты", Алексей Толстой
Книги похожие на "Восемнадцатый год - русский и английский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.