Петр Альшевский - «Малая кровь»

С Пашей отец.

– Тебе мою уверенность не поколебать, – сказал Виктор Желтков. – С моим надлежащим участием эта комната оформлена в цельном ключе. Кто зайдет, с первого взгляда поймет, что здесь живет теннисист.

– Для маленького мальчика весь этот дизайн был бы не помехой, но я расту… мне нравятся девушки. А сюда девушку не пригласишь. Она в юбочке, в колготочках, духами от нее пахнет, как от взрослой женщины, в ее пятнадцать-шестнадцать она и размышляет, как зрелая. И если я задумал с ней что-то интересное, дурашливым петрушкой мне лучше не казаться. Без твоего согласия я обстановку здесь не сменю, но мое мнение ты услышал. За теннис ты не бойся – девушки моим занятиям не помешают.

– Добро я тебе не даю, – промолвил Желтков. – Твое предложение о переменах в твоей комнате ко мне поступило и было мною отвергнуто.

– Ты, отец, меня не порадовал, – пробормотал Паша.

– До тех пор, пока ты не станешь самостоятельным, здесь все будет так, как есть. Во имя тебя же! Какой, по-твоему, я желаю тебе судьбы? Моей собственной? Этого греха на мне, Пашенька, нет.

– Твоя судьба представляется тебе жуткой?

– Умеренно жуткой, – ответил Виктор. – Умеренно я добавляю, потому что у меня ты. Мечтаешь превратиться в моего товарища по несчастью, забрасывай спорт, учебу и по девкам! По следам твоего отца, который не доучился, но налюбился превелико! Покоритель женщин я завидный… а в глазах у меня поражение. Ты наматываешь?

– Аппетит у меня уже проснулся, – промолвил Паша. – Девушку я к себе позову!

– Пиши пропало, – пробормотал отец.

ВИКТОР Желтков, стоящий за ограждением корта с разлившейся по лицу безнадежностью, смотрит за нескладной игрой своего сына Павла. К Желткову подступаются мужеподобная, перекинувшая через плечо спортивную сумку Елена Кайгородова и ее несовершеннолетняя дочь Галя.

– Вы Пашин папа? – поинтересовалась у него Елена. – Вы с беспокойством на меня не глядите – я к вам не с чем-нибудь плохим.

– Мы и раньше виделись, но вы ко мне не обращались, – сказал Виктор. – В лицо я и вашу дочь знаю.

– Мою Галечку, – улыбнулась Елена. – У нее с вашим Пашей образовались приятельские отношения, и мне подумалось, что и нам с вами нужно как-то друг другу приоткрыться. Порассказывать о всякого рода жизненных интересах… у меня на первом месте дочь. А у вас? Сын?

– Паша занимает у меня весь пьедестал, – ответил Желтков.

– И первое, и второе, и третье, – промолвила Елена. – Таких отцов, как вы, поди сыщи. Для вас тут есть неудобство – если ничего, помимо сына, вас к жизни не привязывает, вы над ним должны трястись и что его успехи, что неудачи, воспринимать преувеличенно. Во время, когда Паша не на корте, радость он вам приносит? Поскольку в теннисе он… в лидеры мирового рейтинга его не пророчат. Тому, чтобы он дружил с моей Галечкой, я не противлюсь.

– Кого-то поталантливей вам для нее не надо? – спросил Желтков.

– Как играют ее друзья, для меня менее важно. Мне важно, как она. Что о твоей игре ты нам, Галенька, скажешь?

– После знакомства с Пашей я ее улучшила, – ответила Галя.

– Не без приятности для матери, – улыбнулась Елена. – Тренировочные матчи у Галечки и Паши часто проходят параллельно, но по их завершению они друг с другом сходятся и спрашивают, кто как сыграл, у кого какой счет, моей девочке ваш мальчик симпатичен, и ей, конечно, хочется ему сказать, что она победила. Это подгоняет ее к победам.

– Процесс у них не обоюдный, – пробормотал Желтков. – Паша ее мобилизует, а она его ничуть. Сейчас вот он Гаврилову два-пять во втором сете сливает. В первом четыре гейма взял, а втором, пожалуй, и трех не наберет.

– Паша силен, – серьезно сказала Галя.

– В теннисе? – спросил Желтков.

– Он у него совершенствуется. Сегодня наши матчи начинались в одиннадцать, и я рассчитала, что мы оба уложимся. Я выиграю, а Паша проиграет… соперница у меня была удобная, я с ней, как и думала, долго не провозилась, к Пашиному корту я шла, предполагая, что и он уже отыграл. Против него же Володя Гаврилов… гавриловский форхэнд наш тренер как окрестил?

– Инквизиторским, – ответила Елена. – Володя и прочие удары исполняет – залюбуешься.

– Но Паша борьбу ему навязал, – промолвила Галя. – Геймы он ему без боя не отдает. Вы говорите, что взял он немного, но сражается-то он в каждом. Шаг за шагом он в такие игроки выбьется… видели, как он по линии положил?!

– Это аут, – процедил Желтков.

– Всего чуточку мазанул, – сказала Галя. – Сантиметром бы левее, и розыгрыш его.

– У Гаврилова матч-бол, – сказал Желтков.

– После столь досадного промаха Паша может его не отыграть, – вздохнула Галя. – Паша! Мы с тобой!

Паша на корте улыбается, помахивает ракеткой…

СЦЕПИВШИСЬ мизинцами, очарованные друг другом Паша и Галя идут между кортами к солнцу. Несущие их сумки предки бредут за ними.

– Наши ребятишки будто ангелки, – промолвила Елена. – Только ангелы бесполые, а у нас с вами мальчик и девочка. Как бы они чего не наворотили.

– Паша мне сказал, что они собираются погулять.

– Оставлять их наедине, по-вашему, не опасно?

– А что нам, за ними ходить? – спросил Желтков.

– Посадить в машину и повести туда, где они будут под нашим присмотром. Всегда держать их под контролем нереально, но в данный конкретный сегодняшний день…

– С траектории мы их собьем, – кивнул Желтков. – А на чьей машине и куда мы поедем?

– На моей и ко мне, – ответила Еелна.

– К вашему мужу?

– Я живу с дочерью. Ее отец пробыл моим мужем всего шесть недель и запомнился мне лишь тем, что бесконечно просил мозги ему на ужин приготовить.

– С горошком? – поинтересовался Желтков.

– Он без гарнира их жрал, – процедила Елена. – Обваленные в муке… и глядеть-то мерзко.

ПАША с Галей в комнате, в соприкосновении коленей они, сидя на диване, трутся щеками; в смежной комнате Виктор Желтков и Елена Кайгородова.

Виктор у серванта. Его глаза Кайгородову не ищут. Ее по мужчине прохаживаются.

– Вы выложили мобильный на сервант, – сказал Виктор. – Он у вас, когда звонит, не очень вибрирует?

– Нет, – ответила Елена. – Говоря о вибрировании, вы что-то хотите во мне всколыхнуть?

– Телефон зазвонит, затрепыхается, и сервант зашатается, как кровать при… я говорю не для того, чтобы вызвать в вас отвращение.

– А что тут отвратительного? Там же у меня и бокалы стоят. А звон бокалов, вы понимаете, чем отдает…

– Сидящей за столом компанией.

– А если людей всего двое? – спросила Елена. – И не двое алкашей, а он и она. Как мы с вами.

– Мне перед сексом пить не обязательно, – сказал Желтков.

– Я вам и не наливаю, – сладострастно промолвила Елена.

– Вы, женщина, о чем?

– Да ни о чем… когда у меня бывает настроение, я себя не останавливаю. То, что мне может потребоваться, у вас работает?