Александр Пушкин - Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Александр Пушкин - Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Поэзия.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Пушкин - Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты краткое содержание
Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Александр Пушкин, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Роман в стихах «Евгений Онегин» стал центральным событием в литературной жизни пушкинской поры. И с тех пор шедевр А. С. Пушкина не утратил своей популярности, по-прежнему любим и почитаем миллионами читателей.
Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Александр Пушкин
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| And he was sure: friends are ready To suffer all for him already, | Он верил, что друзья готовы За честь его приять оковы |
| Will never tremble their hand To beat the slander off a man; | И что не дрогнет их рука Разбить сосуд клеветника; |
| That there are by fate selected Of people dear sacred friends; | Что есть избранные судьбами, Людей священные друзья; |
| That their friendship never ends; By unreflected rays effected, | Что их бессмертная семья Неотразимыми лучами |
| It will sometime all us illume, Will gift the world some blessed perfume. | Когда-нибудь нас озарит И мир блаженством одарит. |
| IX | IX |
| Regret, resentment, being sorry, Some pure love to every boon, | Негодованье, сожаленье, Ко благу чистая любовь |
| Some sweetish torture of the glory His blood excited very soon. | И славы сладкое мученье В нем рано волновали кровь. |
| With lyre, while abroad residing, In Goethe's, Shiner's places hiking, | Он с лирой странствовал на свете; Под небом Шиллера и Гете |
| By their poetic light He own soul did ignite. | Их поэтическим огнем Душа воспламенилась в нем; |
| Of art high muses fine impressions He, happy, never put to shame, | И муз возвышенных искусства, Счастливец, он не постыдил: |
| In songs could proudly retain For all his life exalted passions | Он в песнях гордо сохранил Всегда возвышенные чувства, |
| And impulses of virgin dream, And grand simplicity in him. | Порывы девственной мечты И прелесть важной простоты. |
| X | X |
| He sang of love, for love was loyal, His song was clear like the noon, | Он пел любовь, любви послушный, И песнь его была ясна, |
| Like thoughts of simple lady's soul, Like dreams of child, or like the moon | Как мысли девы простодушной, Как сон младенца, как луна |
| In deserts of the heaven's districts, The goddess of the sighs and secrets. | В пустынях неба безмятежных, Богиня тайн и вздохов нежных. |
| He sang of partings and of griefs, Of something, foggy misbeliefs, | Он пел разлуку и печаль, И нечто, и туманну даль, |
| And of romantic finest rose. He sang of countries: far away | И романтические розы; Он пел те дальные страны, |
| In them in stillness of the day He real tears could expose; | Где долго в лоно тишины Лились его живые слезы; |
| He sang of how life could fade; All that in his teenage he made. | Он пел поблеклый жизни цвет Без малого в осьмнадцать лет. |
| XI | XI |
| The one was Eugene in these deserts, Who could evaluate his gifts. | В пустыне, где один Евгений Мог оценить его дары, |
| But landlords of the country's peasants Were never liked by him at feasts; | Г оспод соседственных селений Ему не нравились пиры; |
| The noisy talks he was escaping; All their prudent talk, such raving, | Бежал он их беседы шумной. Их разговор благоразумный |
| About haying and of wine, Of kennels, of relation's lint, - | О сенокосе, о вине, О псарне, о своей родне, |
| Could never show shining passion, Nor sparks of poetic light, | Конечно, не блистал ни чувством, Ни поэтическим огнем, |
| Nor sharpness, nor some sign of mind, Nor of communal life succession; | Ни остротою, ни умом, Ни общежития искусством; |
| But talk of their dear wives By absent wit him always strikes. | Но разговор их милых жен Гораздо меньше был умен. |
| XII | XII |
| He's handsome, rich, of fair manner. And neighbours said: he needs a bride. | Богат, хорош собою, Ленский Везде был принят как жених; |
| Such custom's known everywhere: To marry daughters every tried | Таков обычай деревенский; Все дочек прочили своих |
| To have half-Russian neighbour dear; As quickly as he can appear | За полурусского соседа; Взойдет ли он, тотчас беседа |
| They speak to him of no more, But being bachelor is bore; | Заводит слово стороной О скуке жизни холостой; |
| Him call to sit to samovar, And Doonya quickly gives him tea, | Зовут соседа к самовару, А Дуня разливает чай; |
| They whisper her, You, Doonya, see! | Ей шепчут: "Дуня, примечай!" |
| Then bring to Doonya some guitar, | Потом приносят и гитару: |
| And she is squeaking (dear me!): In gold chamber visit me!... | И запищит она (бог мой!): Приди в чертог ко мне златой!..12 |
| XIII | XIII |
| But Lensky, having no wishes Of marriage ties the weight to have, | Но Ленский, не имев, конечно, Охоты узы брака несть, |
| To Eugene sent his hearty greetings: Some hints on nearness he gave. | С Онегиным желал сердечно Знакомство покороче свесть. |
| They friends became. | Они сошлись. |
| But wave and stone, The ice and flame, the verse and prose | Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень |
| Have less in difference between Each one. | Не столь различны меж собой. |
| At first they'd nothing seen In common. | Сперва взаимной разнотой |
| Then they estimated Each one another; daily forth | Они друг другу были скучны; Потом понравились; потом |
| They met each other, riding horse, And then became unseparated. | Съезжались каждый день верхом И скоро стали неразлучны. |
| Such men (I'm first of them to blame) From boredom dear friends became, | Так люди (первый каюсь я) От делать нечего друзья. |
| XIV | XIV |
| But even such a friendship, readers, We haven't now; each of us | Но дружбы нет и той меж нами. Все предрассудки истребя, |
| Without prejudice considers The others oils but us as ones. | Мы почитаем всех нулями, А единицами - себя. |
| To be Napoleon each wishes, But millions of the two-legged creatures | Мы все глядим в Наполеоны; Двуногих тварей миллионы |
| For us are only some tools, And all ones passionate are fools. | Для нас орудие одно; Нам чувство дико и смешно. |
| But Eugene was beyond conception: Of course, he knew the people well, | Сноснее многих был Евгений; Хоть он людей, конечно, знал |
| In general he gave them hell, But any rule has some exception: | И вообще их презирал, - Но (правил нет без исключений) |
| He differed people in effect, And other's passions could respect. | Иных он очень отличал И вчуже чувство уважал. |
| XV | XV |
| To Lensky he could listen smiling. | Он слушал Ленского с улыбкой. |
| His ardent talk was full of haze; | Поэта пылкий разговор, |
| His wit of poet was milding; His constantly inspired faze, - | И ум, еще в сужденьях зыбкой, И вечно вдохновенный взор, - |
| He tried his cooling word to own, To keep away from man like this; | Онегину все было ново; Он охладительное слово |
| He thought: a fool would trouble his Such quickly fading high affection, | В устах старался удержать И думал: глупо мне мешать |
| Without me his time will come, But now let him live in calm | Его минутному блаженству; И без меня пора придет; |
| And great belief in world's perfection, Forgive him ardour of his age, | Пускай покамест он живет Да верит мира совершенству; |
| Of young delirium high rage. | Простим горячке юных лет И юный жар и юный бред. |
| XVI | XVI |
| Each topic's argued at the meetings: To meditate they were in mood | Меж ими все рождало споры И к размышлению влекло: |
| On real price of ancient treaties, On evil, good, on science fruit, | Племен минувших договоры, Плоды наук, добро и зло, |
| On old prejudices harmful, Eternal secret tombs alarmful, | И предрассудки вековые, И гроба тайны роковые, |
| The fate and life in their turn To their judgement could return. | Судьба и жизнь в свою чреду, Все подвергалось их суду. |
| The poet in heat of judgement Some nothern poem could cite, | Поэт в жару своих суждений Читал, забывшись, между тем |
| As if to prove that he was right. And Eugene, passionate, indulgent, | Отрывки северных поэм, И снисходительный Евгений, |
| Who understood it wee a hit, All his attention paid to it. | Хоть их не много понимал, Прилежно юноше внимал. |
| XVII | XVII |
| But often passions were invading The mind of hermits, of my men. | Но чаще занимали страсти Умы пустынников моих. |
| Of passions press at last escaping, Again Onegin said of them | Ушед от их мятежной власти, Онегин говорил об них |
| Unwillingly, with sighs of pity: He's blessed, who knew all their pretty | С невольным вздохом сожаленья: Блажен, кто ведал их волненья |
| Effects, but stepped away anew; He's blessed much more, who never knew | И наконец от них отстал; Блаженней тот, кто их не знал, |
| The love; who cooled it with divorcement, By scandal enmity could strand, | Кто охлаждал любовь - разлукой, Вражду -злословием; порой |
| And yawned with happy wife and friend, Not troubled by the jealous torment; | Зевал с друзьями и с женой, Ревнивой не тревожась мукой, |
| Who father's money never trusts To cunning friends, to crufty cards, | И дедов верный капитал Коварной двойке не вверял. |
| XVIII | XVIII |
| When we shall gather under banner Of stillness, rational and cairn, | Когда прибегнем мы под знамя Благоразумной тишины, |
| When well have cooled the passions temper And no more they would alarm | Когда страстей угаснет пламя, И нам становятся смешны |
| All us, well laugh at their impulse, At late ridiculous opinions, | Их своевольство иль порывы И запоздалые отзывы, - |
| Then we'll submissively obey To hear stories by the way | Смиренные не без труда, Мы любим слушать иногда |
| About other's restless passions, And other's love will touch the heart, - | Страстей чужих язык мятежный, И нам он сердце шевелит. |
| We'll be like invalid in hut, Who nears ears to confessions | Так точно старый инвалид Охотно клонит слух прилежный |
| Of boasting moustached young guards Who conquered pretty ladies' hearts. | Рассказам юных усачей, Забытый в хижине своей. |
| XIX | XIX |
| But all the youngsters, always flaming, Could never enmity conceal, | Зато и пламенная младость Не может ничего скрывать. |
| The sadness, gladness, love inflaming They all were ready to reveal. | Вражду, любовь, печаль и радость Она готова разболтать. |
| Onegin no love could hook in, But listened with a pompous look-in | В любви считаясь инвалидом, Онегин слушал с важным видом, |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты", Александр Пушкин
Книги похожие на "Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
