Луиза Олкотт - Маленькие женщины [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Луиза Олкотт - Маленькие женщины [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Маленькие женщины [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Луиза Олкотт
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 21
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Луиза Олкотт - Маленькие женщины [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

Маленькие женщины [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Луиза Олкотт, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Знаменитая повесть Луизы Мэй Олкотт «Маленькие женщины» стала классикой мировой детской литературы. Увлекательная история о детстве четырех сестер завоевала сердца не одного поколения читателей.

Маленькие женщины [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Маленькие женщины [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Луиза Олкотт

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Imagine her dismay, on stealing a glance of timid admiration at the poet whose lines suggested an ethereal being fed on 'spirit, fire, and dew', to behold him devouring his supper with an ardor which flushed his intellectual countenance.	Вообразите ее ужас, когда, украдкой бросив взгляд робкого восхищения на поэта, чьи строфы наводили на мысль об эфирном существе, вскормленном "духом, огнем и росой", она увидела его пожирающим ужин со страстью, заливавшей краской его интеллектуальное лицо.
Turning as from a fallen idol, she made other discoveries which rapidly dispelled her romantic illusions.	Отвернувшись, словно от поверженного идола, она сделала другие открытия, которые быстро рассеяли ее романтические иллюзии.
The great novelist vibrated between two decanters with the regularity of a pendulum; the famous divine flirted openly with one of the Madame de Staels of the age, who looked daggers at another Corinne, who was amiably satirizing her, after outmaneuvering her in efforts to absorb the profound philosopher, who imbibed tea Johnsonianly and appeared to slumber, the loquacity of the lady rendering speech impossible.	Великий романист тянулся то к одному, то к другому графину с регулярностью маятника; знаменитый теолог открыто флиртовал с одной из мадам де Сталь своего времени, метавшей молнии во вторую Корину, которая любезно высмеивала ее, после того как перехитрила в попытках занять беседой глубокого философа, вкушавшего чай по-джонсоновски и, похоже, дремавшего -словоохотливость этой леди делала речь невозможной.
The scientific celebrities, forgetting their mollusks and glacial periods, gossiped about art, while devoting themselves to oysters and ices with characteristic energy; the young musician, who was charming the city like a second Orpheus, talked horses; and the specimen of the British nobility present happened to be the most ordinary man of the party.	Ученые знаменитости, забыв своих моллюсков и ледниковые периоды, болтали об искусстве, занимаясь с присущей им энергией устрицами и мороженым; молодой музыкант, очаровывавший город подобно второму Орфею, толковал о лошадях, а представитель современной британской аристократии оказался самым заурядным человеком в компании.
Before the evening was half over, Jo felt so completely disillusioned, that she sat down in a corner to recover herself.	Не прошло и половины вечера, как Джо почувствовала себя так глубоко desillusionnee, что села в углу, чтобы оправиться от удара.
Mr. Bhaer soon joined her, looking rather out of his element, and presently several of the philosophers, each mounted on his hobby, came ambling up to hold an intellectual tournament in the recess.	Вскоре к ней присоединился мистер Баэр, который тоже чувствовал себя не на месте, и тут же несколько философов, каждый оседлав своего конька, начали сходиться мелкой рысцой, чтобы в перерыве скрестить копья на интеллектуальном турнире.
The conversations were miles beyond Jo's comprehension, but she enjoyed it, though Kant and Hegel were unknown gods, the Subjective and Objective unintelligible terms, and the only thing 'evolved from her inner consciousness' was a bad headache after it was all over.	Содержание разговора было далеко за пределами понимания Джо, но он доставил ей удовольствие, хотя Кант и Гегель были неведомыми богами, а Субъективное и Объективное так и остались непонятными терминами, и единственным, что "эволюционировало из ее внутреннего сознания", оказалась сильная головная боль, когда все кончилось.
It dawned upon her gradually that the world was being picked to pieces, and put together on new and, according to the talkers, on infinitely better principles than before, that religion was in a fair way to be reasoned into nothingness, and intellect was to be the only God.	Постепенно у нее складывалось впечатление, что мир разбивают на куски и строят заново, и, по мнению собеседников, на бесконечно лучших, чем прежде, принципах, что религия вот-вот окажется превращенной логическим путем в ничто, а единственным Богом предстоит стать интеллекту.

Jo knew nothing about philosophy or metaphysics of any sort, but a curious excitement, half pleasurable, half painful, came over her as she listened with a sense of being turned adrift into time and space, like a young balloon out on a holiday.	Джо почти ничего не знала ни о какой философии и метафизике, но волнение и любопытство, отчасти приятные, отчасти мучительные, охватывали ее, когда она слушала их с ощущением существа, несущегося по течению во времени и пространстве, словно воздушный шарик, вырвавшийся из рук гуляющих на празднике.
She looked round to see how the Professor liked it, and found him looking at her with the grimmest expression she had ever seen him wear.	Она оглянулась, чтобы посмотреть, нравится ли происходящее профессору, и увидела, что он смотрит на нее с самым мрачным выражением.
He shook his head and beckoned her to come away, but she was fascinated just then by the freedom of Speculative Philosophy, and kept her seat, trying to find out what the wise gentlemen intended to rely upon after they had annihilated all the old beliefs.	Он покачал ей головой и знаком предложил уйти вместе с ним, но она была зачарована свободой спекулятивной философии и осталась на месте, надеясь понять, на что ученые мужи намерены опереться после того, как упразднили все старые убеждения.
Now, Mr. Bhaer was a diffident man and slow to offer his own opinions, not because they were unsettled, but too sincere and earnest to be lightly spoken.	Мистер Баэр был человеком скромным и не спешил предлагать другим свои собственные воззрения не потому, что не имел твердых убеждений, но потому, что эти убеждения были слищком искренними и серьезными, чтобы говорить о них так легко.
As he glanced from Jo to several other young people, attracted by the brilliancy of the philosophic pyrotechnics, he knit his brows and longed to speak, fearing that some inflammable young soul would be led astray by the rockets, to find when the display was over that they had only an empty stick or a scorched hand.	Но когда он перевел взгляд с Джо на нескольких других молодых людей, также привлеченных великолепием философской пиротехники, брови его сдвинулись и он почувствовал желание вступить в дискуссию, боясь, что некоторые легковоспламеняющиеся юные души могут быть введены в заблуждение ракетами фейерверка, но, когда представление окончится, обнаружат лишь, что держат в обожженной руке пустую оболочку.
He bore it as long as he could, but when he was appealed to for an opinion, he blazed up with honest indignation and defended religion with all the eloquence of truth-an eloquence which made his broken English musical and his plain face beautiful.	Он терпел это сколько мог, но, когда его попросили высказать свое мнение, вспыхнул честным негодованием и выступил в защиту религии со всем красноречием истины -красноречием, которое сделало его прерывистый английский музыкальным, а заурядное лицо -красивым.
He had a hard fight, for the wise men argued well, but he didn't know when he was beaten and stood to his colors like a man.	Ему пришлось выдержать нелегкое сражение, ибо ученые мужи умели спорить, но он не сдавался и стоял за свое знамя, как боец.
Somehow, as he talked, the world got right again to Jo. The old beliefs, that had lasted so long, seemed better than the new. God was not a blind force, and immortality was not a pretty fable, but a blessed fact.	И постепенно, пока он говорил, мир для Джо вернулся в обычное состояние; старые убеждения, которые служили человечеству так долго, показались лучше, чем новые; Бог не был слепой силой, а бессмертие представлялось не красивой выдумкой, но счастливой действительностью.

She felt as if she had solid ground under her feet again, and when Mr. Bhaer paused, outtalked but not one whit convinced, Jo wanted to clap her hands and thank him.	Она снова почувствовала твердую почву под ногами, и когда мистер Баэр сделал паузу - его переговорили, но не сумели ни на йоту изменить его убеждений, - Джо захотелось зааплодировать и поблагодарить его.
She did neither, but she remembered the scene, and gave the Professor her heartiest respect, for she knew it cost him an effort to speak out then and there, because his conscience would not let him be silent.	Она не сделала ни того, ни другого, но почувствовала глубокое уважение к профессору, так как знала, что ему было нелегко так неожиданно вступить в спор, но совесть не позволяла ему молчать.
She began to see that character is a better possession than money, rank, intellect, or beauty, and to feel that if greatness is what a wise man has defined it to be, 'truth, reverence, and good will', then her friend Friedrich Bhaer was not only good, but great.	Она начала понимать, что характер - лучшее достояние, чем деньги, положение в обществе, интеллект или красота, и чувствовать, что если величие - это, по определению какого-то умного человека, "правда, благоговение и добрая воля", то ее друг Фридрих Баэр не только хороший, но и великий человек.
This belief strengthened daily.	Это ее убеждение крепло с каждым днем.
She valued his esteem, she coveted his respect, she wanted to be worthy of his friendship, and just when the wish was sincerest, she came near to losing everything.	Она ценила его одобрение, она жаждала его уважения, она хотела быть достойной его дружбы; и именно тогда, когда эти желания были самыми горячими и искренними, она чуть не потеряла все.
It all grew out of a cocked hat, for one evening the Professor came in to give Jo her lesson with a paper soldier cap on his head, which Tina had put there and he had forgotten to take off.	А началось с треуголки. Однажды вечером, когда профессор вошел в гостиную, где его ждала приготовившаяся к уроку Джо, на голове у него была бумажная треуголка, которую надела на него Тина и которую он забыл снять.
"It's evident he doesn't look in his glass before coming down," thought Jo, with a smile, as he said	"Очевидно, он не смотрит в зеркало, прежде чем спуститься", - подумала Джо с улыбкой.
"Goot efening," and sat soberly down, quite unconscious of the ludicrous contrast between his subject and his headgear, for he was going to read her the Death of Wallenstein.	- Добрый вечер, - сказал он серьезно и сел, совершенно не ведая о нелепом контрасте между предметом урока и своим головным убором: он собирался читать ей "Смерть Валленштейна ".
She said nothing at first, for she liked to hear him laugh out his big, hearty laugh when anything funny happened, so she left him to discover it for himself, and presently forgot all about it, for to hear a German read Schiller is rather an absorbing occupation.	Сначала она решила ничего не говорить ему, ей нравился громкий сердечный смех, которым он разражался, когда случалось что-нибудь забавное. Она предоставила ему самому обнаружить, что у него на голове, и на время совсем забыла об этом, так как слушать немца, читающего Шиллера, -увлекательное занятие.
After the reading came the lesson, which was a lively one, for Jo was in a gay mood that night, and the cocked hat kept her eyes dancing with merriment.	После чтения начался собственно урок, который проходил оживленно, поскольку Джо была в тот вечер в веселом расположении духа и треуголка заставляла ее глаза искриться смехом.
The Professor didn't know what to make of her, and stopped at last to ask with an air of mild surprise that was irresistible. . .	Профессор не мог понять, что с ней, и, наконец, прервав объяснения, спросил с видом кроткого удивления, который был неотразим:
"Mees Marsch, for what do you laugh in your master's face?	- Мисс Марч, почему вы смеетесь в лицо своему учителю?