Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Уильям Моэм
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.78/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Моэм, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Роман «Бремя страстей человеческих» во многом автобиографичен, это история молодого человека, вступающего в жизнь. На долю героя романа — Филипа Кэри — выпало множество испытаний. Рано осиротев, он лишился родительской заботы и ласки, его мечта стать художником так и осталась мечтой, а любовь к ограниченной порочной женщине принесла одни страдания. Но Филип мужественно прошел через все уготованные ему испытания и сумел найти в жизни свое место.

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Уильям Моэм

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

It looked as though knowing that you were right meant nothing; they all knew they were right.	Следовательно, убеждение в своей правоте еще ничего не доказывает: все убеждены в своей правоте.
Weeks had no intention of undermining the boy's faith, but he was deeply interested in religion, and found it an absorbing topic of conversation.	Уикс не имел намерения подрывать веру юноши, но он питал глубокий интерес к религии и считал ее увлекательной темой для беседы.
He had described his own views accurately when he said that he very earnestly disbelieved in almost everything that other people believed.	Он говорил правду, утверждая, что самым искренним образом не верит почти ничему, во что верят другие.
Once Philip asked him a question, which he had heard his uncle put when the conversation at the vicarage had fallen upon some mildly rationalistic work which was then exciting discussion in the newspapers.	Однажды Филип задал ему вопрос, который слышал от дяди, когда в доме священника зашла речь об одной умеренно рационалистической книге, о которой тогда спорили в газетах:
"But why should you be right and all those fellows like St. Anselm and St. Augustine be wrong?"	- Но почему же правы именно вы, а не такие люди, как святой Ансельм или святой Августин?
"You mean that they were very clever and learned men, while you have grave doubts whether I am either?" asked Weeks.	- Вы намекаете на то, что они были люди мудрые и ученые, тогда как обо мне вы бы этого не могли сказать?
"Yes," answered Philip uncertainly, for put in that way his question seemed impertinent.	- Да,- подтвердил Филип неуверенно, поскольку поставленный таким образом вопрос звучал дерзко.
"St. Augustine believed that the earth was flat and that the sun turned round it."	- Святой Августин полагал, что Земля плоская и что Солнце вертится вокруг Земли.
"I don't know what that proves."	- Ну, и что же это доказывает?
"Why, it proves that you believe with your generation.	- А то, что каждый верит вместе со своим поколением.
Your saints lived in an age of faith, when it was practically impossible to disbelieve what to us is positively incredible."	Ваши святые жили в религиозный век, когда люди верили даже тому, что сейчас нам кажется совершенно неправдоподобным.
"Then how d'you know that we have the truth now?"	- Тогда откуда же вы знаете, что теперь мы постигли истину?
"I don't."	- Я этого не знаю.
Philip thought this over for a moment, then he said:	Филип подумал, а потом сказал:
"I don't see why the things we believe absolutely now shouldn't be just as wrong as what they believed in the past."	- Может, то, во что мы твердо верим сейчас, так же ошибочно, как и то, во что они верили в свое время?
"Neither do I."	- Вполне возможно.
"Then how can you believe anything at all?"	- Тогда как же можно верить во что бы то ни было?
"I don't know."	- Не знаю.
Philip asked Weeks what he thought of Hayward's religion.	Филип спросил Уикса, что он думает о религии Хейуорда.
"Men have always formed gods in their own image," said Weeks. "He believes in the picturesque."	- Люди всегда создавали себе богов по собственному образу и подобию,- ответил Уикс.-Хейуорд верит в красивенькое.

Philip paused for a little while, then he said: "I don't see why one should believe in God at all."	Наступило молчание. - Не знаю, почему вообще нужно верить в бога,- вдруг сказал Филип.
The words were no sooner out of his mouth than he realised that he had ceased to do so.	Едва успел он это произнести, как понял, что больше не верит.
It took his breath away like a plunge into cold water.	У него захватило дух, как будто он прыгнул в холодную воду.
He looked at Weeks with startled eyes.	Он испуганно посмотрел на Уикса.
Suddenly he felt afraid.	Им овладел страх.
He left Weeks as quickly as he could.	Он поторопился уйти.
He wanted to be alone.	Ему захотелось побыть одному.
It was the most startling experience that he had ever had.	Это было самое сильное потрясение, какое он когда-либо пережил.
He tried to think it all out; it was very exciting, since his whole life seemed concerned (he thought his decision on this matter must profoundly affect its course) and a mistake might lead to eternal damnation; but the more he reflected the more convinced he was; and though during the next few weeks he read books, aids to scepticism, with eager interest it was only to confirm him in what he felt instinctively.	Он старался додумать все до конца; он был очень взволнован - ведь на карту поставлена вся его жизнь (ему казалось, от этого зависит его будущее), а ошибка могла навеки отдать его во власть дьявола. Но, чем больше он размышлял, тем глубже становилось его неверие; в последующие недели он с жадностью набросился на книги, укреплявшие его сомнения, но они лишь повторяли то, что он уже и сам почувствовал.
The fact was that he had ceased to believe not for this reason or the other, but because he had not the religious temperament.	Собственно говоря, он перестал верить не по какой-то определенной причине, а просто потому, что склад характера у него не был религиозный.
Faith had been forced upon him from the outside.	Веру ему навязали извне.
It was a matter of environment and example.	Она была внушена ему окружающей обстановкой и людьми.
A new environment and a new example gave him the opportunity to find himself.	Новая обстановка и новые люди помогли ему обрести самого себя.
He put off the faith of his childhood quite simply, like a cloak that he no longer needed.	Он расстался с верой своего детства совсем просто, сбросил ее с плеч, как сбрасывают ненужный больше плащ.
At first life seemed strange and lonely without the belief which, though he never realised it, had been an unfailing support.	Без веры, которая, хотя он и не отдавал себе в этом отчета, все же служила ему постоянной опорой, жизнь сперва показалась ему неприютной и одинокой.
He felt like a man who has leaned on a stick and finds himself forced suddenly to walk without assistance.	Он чувствовал себя как привыкший опираться на палку человек, у которого ее вдруг отняли.
It really seemed as though the days were colder and the nights more solitary.	Даже дни стали как будто холоднее, а ночи тоскливее.
But he was upheld by the excitement; it seemed to make life a more thrilling adventure; and in a little while the stick which he had thrown aside, the cloak which had fallen from his shoulders, seemed an intolerable burden of which he had been eased.	Но душевный подъем придавал ему силы; жизнь стала теперь куда более интересной, а скоро и отнятая палка и скинутый плащ показались ему невыносимым бременем.

The religious exercises which for so many years had been forced upon him were part and parcel of religion to him.	Религиозные обряды, которые он столько лет выполнял, были для него неотделимы от религии.
He thought of the collects and epistles which he had been made to learn by heart, and the long services at the Cathedral through which he had sat when every limb itched with the desire for movement; and he remembered those walks at night through muddy roads to the parish church at Blackstable, and the coldness of that bleak building; he sat with his feet like ice, his fingers numb and heavy, and all around was the sickly odour of pomatum.	Он вспоминал, сколько молитв и посланий ему приходилось зубрить наизусть; томительные богослужения в соборе, во время которых каждый мускул ныл от желания встать и размяться; грязную ночную дорогу в приходскую церковь Блэкстебла и стужу, стоявшую в этом унылом здании,- у него коченели ноги и немели от холода пальцы, а кругом стоял тошнотворный запах помады.
Oh, he had been so bored!	Ох, как ему было скучно!
His heart leaped when he saw he was free from all that.	Сердце его колотилось от радости при мысли о том, что он свободен от всего этого навсегда.
He was surprised at himself because he ceased to believe so easily, and, not knowing that he felt as he did on account of the subtle workings of his inmost nature, he ascribed the certainty he had reached to his own cleverness.	Его удивляло, с какою легкостью он простился с верой, и, не зная, что это было лишь проявлением его "я", приписывал происшедшую в нем перемену своему здравому смыслу.
He was unduly pleased with himself.	Он возгордился не в меру.
With youth's lack of sympathy for an attitude other than its own he despised not a little Weeks and Hayward because they were content with the vague emotion which they called God and would not take the further step which to himself seemed so obvious.	С юношеской нетерпимостью он презирал Уикса и Хейуорда за то, что те цеплялись за туманное ощущение чего-то, что они звали богом, и не могли решиться на последний шаг, казавшийся ему теперь таким простым.
One day he went alone up a certain hill so that he might see a view which, he knew not why, filled him always with wild exhilaration.	Однажды он в одиночестве взобрался на один из окрестных холмов, чтобы полюбоваться знакомым видом, который, неизвестно почему, всегда наполнял его восторгом.
It was autumn now, but often the days were cloudless still, and then the sky seemed to glow with a more splendid light: it was as though nature consciously sought to put a fuller vehemence into the remaining days of fair weather.	Наступила осень, но дни еще стояли безоблачные, и небо сияло ослепительным светом - словно природа хотела излить всю свою страсть сполна в последние погожие дни.
He looked down upon the plain, a-quiver with the sun, stretching vastly before him: in the distance were the roofs of Mannheim and ever so far away the dimness of Worms.	Он глядел вниз, на простертую под ним, мерцающую в лучах солнца долину: вдалеке видны были крыши Маннгейма, а совсем на горизонте, как в тумане,- Вормс.
Here and there a more piercing glitter was the Rhine.	То там, то тут жарко вспыхивали воды Рейна.
The tremendous spaciousness of it was glowing with rich gold.	Весь бескрайний простор сверкал чистым золотом.
Philip, as he stood there, his heart beating with sheer joy, thought how the tempter had stood with Jesus on a high mountain and shown him the kingdoms of the earth.	Стоя на холме, с бьющимся от радости сердцем, Филип подумал о том, как искуситель стоял на вершине рядом с Иисусом и показывал ему царства земные.