Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.4/5. Голосов: 101
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Большой мастер создания интриги, Диккенс насытил драму "Холодный дом" тайнами и запутанными сюжетными ходами. Вы будете плакать и смеяться буквально на одной странице, сочувствовать и сострадать беззащитным и несправедливо обиженным - автор не даст вам перевести дух.

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

It would be far better for you, Mr. Gridley,' the Lord Chancellor told me last week, 'not to waste your time here, and to stay, usefully employed, down in Shropshire.'	"Лучше бы вам, мистер Гридли, - сказал мне на прошлой неделе лорд-канцлер, - не тратить тут времени попусту, а жить в Шропшире, занимаясь полезным делом". -
'My Lord, my Lord, I know it would,' said I to him, 'and it would have been far better for me never to have heard the name of your high office, but unhappily for me, I can't undo the past, and the past drives me here!'	"Милорд, милорд, я знаю, что лучше, - сказал ему я, - еще того лучше - никогда бы в жизни не слышать о вашем высоком учреждении; только вот беда - не могу я разделаться с прошлым, а оно тянет меня сюда!"
Besides," he added, breaking fiercely out, "I'll shame them.	Но погодите, - добавил он во внезапном припадке ярости, - уж я их осрамлю когда-нибудь.
To the last, I'll show myself in that court to its shame.	До конца своей жизни буду я ходить в этот суд для его посрамления.
If I knew when I was going to die, and could be carried there, and had a voice to speak with, I would die there, saying,	Кабы знал я, когда наступит мой смертный час, да кабы возможно было принести меня в суд, да кабы остался у меня голос, чтобы говорить с ними, я бы умер там, в суде, только сначала сказал бы:
'You have brought me here and sent me from here many and many a time.	"Многое множество раз вы таскали меня сюда и выгоняли отсюда.
Now send me out feet foremost!'"	Выносите теперь ногами вперед!"
His countenance had, perhaps for years, become so set in its contentious expression that it did not soften, even now when he was quiet.	Его лицо столько лет и так часто выражало гнев, что оно не смягчилось даже теперь, когда он, наконец, успокоился.
"I came to take these babies down to my room for an hour," he said, going to them again, "and let them play about.	- Я пришел забрать этих малышей к себе в комнату на часок, - сказал он, снова подходя к детям, - пусть поиграют у меня.
I didn't mean to say all this, but it don't much signify.	Я не собирался говорить всего этого, ну да уж ладно.
You're not afraid of me, Tom, are you?"	Ты не боишься меня, Том? Правда?
"No!" said Tom.	- Нет! - сказал Том.
"You ain't angry with ME."	- На меня-то ведь вы не сердитесь.
"You are right, my child.	- Верно, мальчуган.
You're going back, Charley? Aye?	А ты уже уходишь, Чарли?
Come then, little one!"	Ну, иди ко мне, крошка!
He took the youngest child on his arm, where she was willing enough to be carried.	- Он взял младшую девочку на руки, и она охотно к нему пошла.
"I shouldn't wonder if we found a ginger-bread soldier downstairs.	- А вдруг мы найдем внизу пряничного солдатика?
Let's go and look for him!"	Пойдемте-ка поищем его!
He made his former rough salutation, which was not deficient in a certain respect, to Mr. Jarndyce, and bowing slightly to us, went downstairs to his room.	Он по-прежнему неуклюже, но довольно почтительно поклонился мистеру Джарндису, кивнул нам и пошел вниз, в свою комнату.

Upon that, Mr. Skimpole began to talk, for the first time since our arrival, in his usual gay strain.	Тут мистер Скимпол, не проронивший ни слова с тех пор, как мы пришли сюда, заговорил, как всегда, веселым тоном.
He said, Well, it was really very pleasant to see how things lazily adapted themselves to purposes.	Он сказал, что, право же, очень приятно видеть, как все в мире бессознательно служит определенным целям.
Here was this Mr. Gridley, a man of a robust will and surprising energy--intellectually speaking, a sort of inharmonious blacksmith--and he could easily imagine that there Gridley was, years ago, wandering about in life for something to expend his superfluous combativeness upon--a sort of Young Love among the thorns--when the Court of Chancery came in his way and accommodated him with the exact thing he wanted.	Вот, например, мистер Гридли, человек с сильной волей и поразительной энергией, - в интеллектуальном отношении нечто вроде "Невеселого кузнеца". Ведь он, мистер Скимпол, легко представляет себе, что много лет назад Гридли блуждал по жизни, ища, на что бы потратить избыток своего задора - как Юная Любовь блуждает среди шипов в жажде борьбы с препятствиями, - но вдруг на дороге у него стал Канцлерский суд и дал ему как раз то, чего он желал.
There they were, matched, ever afterwards!	И вот они соединены навеки!
Otherwise he might have been a great general, blowing up all sorts of towns, or he might have been a great politician, dealing in all sorts of parliamentary rhetoric; but as it was, he and the Court of Chancery had fallen upon each other in the pleasantest way, and nobody was much the worse, and Gridley was, so to speak, from that hour provided for.	При других условиях он мог бы сделаться великим полководцем и взрывать всякие там города, а нет - так великим политическим деятелем, который упражняется в разного рода парламентской риторике; но теперь Гридли и Канцлерский суд приятнейшим образом столкнулись друг с другом, и никому от этого не стало хуже, а Гридли с того часа, так сказать, имеет все, что ему требовалось.
Then look at Coavinses!	А теперь вспомните про "Ковинсова"!
How delightfully poor Coavinses (father of these charming children) illustrated the same principle!	Как чудесно бедный "Ковинсов" (отец этих прелестных деток) иллюстрирует тот же самый принцип!
He, Mr. Skimpole, himself, had sometimes repined at the existence of Coavinses.	Он, мистер Скимпол, сам иной раз сетовал на то, что есть на свете "Ковинсовы".
He had found Coavinses in his way.	"Ковинсов" становился ему поперек дороги.
He could had dispensed with Coavinses.	Он охотно обошелся бы без "Ковинсова".
There had been times when, if he had been a sultan, and his grand vizier had said one morning,	Будь он, Скимпол, султаном и скажи ему как-нибудь утром его великий визирь:
"What does the Commander of the Faithful require at the hands of his slave?" he might have even gone so far as to reply,	"Что потребует у раба своего повелитель правоверных?", он мог бы зайти так далеко, что ответил бы:
"The head of Coavinses!"	"Голову "Ковинсова"!
But what turned out to be the case?	Но как же обернулось дело?
That, all that time, he had been giving employment to a most deserving man, that he had been a benefactor to Coavinses, that he had actually been enabling Coavinses to bring up these charming children in this agreeable way, developing these social virtues!	Оказывается, все это время он давал заработок вполне достойному человеку; он был благодетелем "Ковинсова"; он фактически дал возможность "Ковинсову" отлично воспитать этих прелестных деток, развивающих в себе такие общественные добродетели!

Insomuch that his heart had just now swelled and the tears had come into his eyes when he had looked round the room and thought,	Так что даже сердце у него забилось и слезы выступили на глазах, когда он, оглядев комнату, подумал:
"I was the great patron of Coavinses, and his little comforts were MY work!"	"Это я был великим покровителем "Ковинсова", и его скромный уют - дело моих рук!"
There was something so captivating in his light way of touching these fantastic strings, and he was such a mirthful child by the side of the graver childhood we had seen, that he made my guardian smile even as he turned towards us from a little private talk with Mrs. Blinder.	Было нечто столь пленительное в той легкости, с какой он перебирал струны своей фантазии, и сам он казался таким веселым ребенком рядом с серьезными детьми, которых мы видели в этой комнате, что опекун улыбнулся, возвращаясь к нам после короткой беседы вполголоса с миссис Блайндер.
We kissed Charley, and took her downstairs with us, and stopped outside the house to see her run away to her work.	Мы поцеловали Чарли и вместе с нею спустились по лестнице, а выйдя на улицу, остановились посмотреть, как она бежит на работу.
I don't know where she was going, but we saw her run, such a little, little creature in her womanly bonnet and apron, through a covered way at the bottom of the court and melt into the city's strife and sound like a dewdrop in an ocean.	Не знаю, куда она шла; мы видели только, как она побежала, - такая маленькая-маленькая, в материнской шляпке и переднике, - скользнула под сводчатый проход в глубине двора и растворилась в суете и грохоте города, словно капля росы в океане.
CHAPTER XVI	Глава XVI
Tom-all-Alone's	В "Одиноком Томе"
My Lady Dedlock is restless, very restless.	Миледи Дедлок не сидится на месте, никак не сидится.
The astonished fashionable intelligence hardly knows where to have her.	Сбитая с толку великосветская хроника прямо не знает, где ее найти.
To-day she is at Chesney Wold; yesterday she was at her house in town; to- morrow she may be abroad, for anything the fashionable intelligence can with confidence predict.	Сегодня миледи в Чесни-Уолде; вчера была в своем лондонском доме; завтра, возможно, окажется за границей, - великосветская хроника ничего не может предсказать с уверенностью.
Even Sir Leicester's gallantry has some trouble to keep pace with her.	Даже галантный сэр Лестер с трудом поспевает за супругой.
It would have more but that his other faithful ally, for better and for worse--the gout--darts into the old oak bed-chamber at Chesney Wold and grips him by both legs.	И ему вскоре стало бы еще труднее, но вторая его верная подруга в счастье и несчастье - подагра -врывается в старинную дубовую спальню в Чесни-Уолде и хватает его за ноги, зажимая их в тиски.
Sir Leicester receives the gout as a troublesome demon, but still a demon of the patrician order.	Сэр Лестер мирится с подагрой, как с надоедливым демоном, но демоном патрицианским.
All the Dedlocks, in the direct male line, through a course of time during and beyond which the memory of man goeth not to the contrary, have had the gout.	Со времен, памятных человечеству, и даже незапамятных, все Дедлоки по прямой мужской линии страдали подагрой.
It can be proved, sir.	И это можно доказать, сэр.