Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.4/5. Голосов: 101
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Большой мастер создания интриги, Диккенс насытил драму "Холодный дом" тайнами и запутанными сюжетными ходами. Вы будете плакать и смеяться буквально на одной странице, сочувствовать и сострадать беззащитным и несправедливо обиженным - автор не даст вам перевести дух.

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

My digestive functions, as you may have heard me mention, are not in a good state, and rest might improve them; but I shall not rest, sir, while I am your representative.	Органы пищеварения у меня работают плохо, как вы, вероятно, уже слышали от меня самого, и отдых мог бы дать мне возможность поправиться; но я не буду отдыхать, сэр, пока остаюсь вашим ходатаем.
Whenever you want me, you will find me here.	Когда бы я вам ни потребовался, вы найдете меня здесь.
Summon me anywhere, and I will come.	Вызовите меня куда угодно, и я явлюсь.
During the long vacation, sir, I shall devote my leisure to studying your interests more and more closely and to making arrangements for moving heaven and earth (including, of course, the Chancellor) after Michaelmas term; and when I ultimately congratulate you, sir," says Mr. Vholes with the severity of a determined man, "when I ultimately congratulate you, sir, with all my heart, on your accession to fortune--which, but that I never give hopes, I might say something further about--you will owe me nothing beyond whatever little balance may be then outstanding of the costs as between solicitor and client not included in the taxed costs allowed out of the estate.	В течение долгих каникул, сэр, я посвящу свой досуг все более и более пристальному изучению ваших интересов и подготовлюсь к тому, чтобы после осенней сессии Михайлова дня сдвинуть с места землю и небо (включая, конечно, и лорд-канцлера); когда же я в конечном итоге поздравлю вас, сэр, - продолжает мистер Воулс с суровостью решительного человека, - когда я в конечном итоге от всего сердца поздравлю вас с получением крупного наследства, сэр, - о чем мог бы сказать кое-что дополнительно, только я никогда не подаю надежд, - вы ничего не будете мне должны, помимо того небольшого излишка, который поверенный получает от клиента сверх полагающегося ему установленного по таксе гонорара, вычитаемого из спорного имущества.
I pretend to no claim upon you, Mr. C., but for the zealous and active discharge--not the languid and routine discharge, sir: that much credit I stipulate for--of my professional duty.	Я не предъявляю к вам никаких претензий, мистер Карстон, кроме одной: я прошу вас отдать мне должное, ибо я ревностно и энергично выполняю свои профессиональные обязанности, выполняю их отнюдь не медлительно и не по старинке, сэр.
My duty prosperously ended, all between us is ended."	Когда же мои обязанности будут успешно выполнены, мы расстанемся.
Vholes finally adds, by way of rider to this declaration of his principles, that as Mr. Carstone is about to rejoin his regiment, perhaps Mr. C. will favour him with an order on his agent for twenty pounds on account.	В заключение Воулс присовокупляет добавочный пункт к этой декларации своих принципов, сказав, что, поскольку мистер Карстон собирается вернуться в полк, не будет ли мистер Карстон столь любезен подписать приказ своему банкиру выдать ему, Воулсу, двадцать фунтов.
"For there have been many little consultations and attendances of late, sir," observes Vholes, turning over the leaves of his diary, "and these things mount up, and I don't profess to be a man of capital.	- За последнее время у меня было много мелких консультаций и совещаний, сэр, - объясняет Воулс, перелистывая свой деловой дневник, -издержек накопилось порядочно, а я не выдаю себя за богача.
When we first entered on our present relations I stated to you openly--it is a principle of mine that there never can be too much openness between solicitor and client--that I was not a man of capital and that if capital was your object you had better leave your papers in Kenge's office.	Когда мы с вами заключили наше теперешнее соглашение, я откровенно заявил вам, - а я придерживаюсь того принципа, что поверенный и клиент должны быть вполне откровенны друг с другом, - я откровенно заявил вам, что человек я небогатый, и если вы желаете иметь богатого поверенного, вам лучше оставить свои документы в конторе Кенджа.

No, Mr. C., you will find none of the advantages or disadvantages of capital here, sir.	Нет, мистер Карстон, здесь вы не найдете ни положительных, ни отрицательных сторон богатства, сэр.
This," Vholes gives the desk one hollow blow again, "is your rock; it pretends to be nothing more."	Вот это, - и Воулс опять хлопает по пустому пюпитру, - ваша скала, но ни на что большее она не претендует.
The client, with his dejection insensibly relieved and his vague hopes rekindled, takes pen and ink and writes the draft, not without perplexed consideration and calculation of the date it may bear, implying scant effects in the agent's hands.	Клиент, чье уныние как-то незаметно рассеялось и чьи угасавшие надежды разгорелись снова, берет перо и чернила и подписывает чек, недоуменно раздумывая и соображая, какое число на нем поставить, а это значит, что его вклад в банке довольно скуден.
All the while, Vholes, buttoned up in body and mind, looks at him attentively.	Все это время Воулс, застегнутый на все пуговицы как телесно, так и душевно, не отрывает от него пристального взгляда.
All the while, Vholes's official cat watches the mouse's hole.	Все это время кошка, прижившаяся в конторе Воулса, следит за мышиной норкой.
Lastly, the client, shaking hands, beseeches Mr. Vholes, for heaven's sake and earth's sake, to do his utmost to "pull him through" the Court of Chancery.	Но вот, наконец, клиент пожимает руку мистеру Воулсу, умоляя его ради самого неба и ради самой земли сделать все возможное, чтобы "вызволить его" из Канцлерского суда.
Mr. Vholes, who never gives hopes, lays his palm upon the client's shoulder and answers with a smile,	Мистер Воулс, никогда не подающий надежд, кладет ладонь на плечо своего клиента и с улыбкой отвечает:
"Always here, sir.	- Я всегда здесь, сэр.
Personally, or by letter, you will always find me here, sir, with my shoulder to the wheel."	Если вы пожелаете обратиться ко мне лично или письменно, вы всегда найдете меня здесь, сэр, и я буду плечом подталкивать колесо.
Thus they part, and Vholes, left alone, employs himself in carrying sundry little matters out of his diary into his draft bill book for the ultimate behoof of his three daughters.	Так они расстаются, и Воулс, оставшись один, выписывает из своего делового дневника разные разности и переносит их в счетную книгу на благо своим трем дочерям.
So might an industrious fox or bear make up his account of chickens or stray travellers with an eye to his cubs, not to disparage by that word the three raw-visaged, lank, and buttoned-up maidens who dwell with the parent Vholes in an earthy cottage situated in a damp garden at Kennington.	Так трудолюбивая лисица или медведь, быть может, подсчитывают добытых цыплят или заблудившихся путников, собираясь кормить ими своих детенышей, которым, впрочем, никак нельзя уподобить троих застегнутых на все пуговицы некрасивых, сухопарых девиц, обитающих вместе со своим родителем Воулсом в Кеннигтоне, где они занимают грязный коттедж, расположенный в болотистом саду.
Richard, emerging from the heavy shade of Symond's Inn into the sunshine of Chancery Lane--for there happens to be sunshine there to-day--walks thoughtfully on, and turns into Lincoln's Inn, and passes under the shadow of the Lincoln's Inn trees.	Выйдя из непроглядного мрака Саймондс-Инна на залитую солнцем Канцлерскую улицу - сегодня и здесь, оказывается, светит солнце, - Ричард шагает в задумчивости, потом сворачивает к Линкольнс-Инну и прохаживается в тени линкольнс-иннских деревьев.

On many such loungers have the speckled shadows of those trees often fallen; on the like bent head, the bitten nail, the lowering eye, the lingering step, the purposeless and dreamy air, the good consuming and consumed, the life turned sour.	Часто падала узорная тень этих деревьев на многих подобных прохожих, и все они были на один лад: понурая голова, обгрызанные ногти, хмурый взор, замедленный шаг, мечтательный вид человека, не знающего, что с собой делать; все доброе, что было в душе, разъело ее и разъедено само; вся жизнь испорчена.
This lounger is not shabby yet, but that may come.	Этот прохожий еще не оборван, но, может быть, и он когда-нибудь станет оборванцем.
Chancery, which knows no wisdom but in precedent, is very rich in such precedents; and why should one be different from ten thousand?	Канцлерский суд, черпающий мудрость только в Прецедентах, очень богат подобными "Прецедентами", так почему же один человек должен отличаться от десятка тысяч других людей?
Yet the time is so short since his depreciation began that as he saunters away, reluctant to leave the spot for some long months together, though he hates it, Richard himself may feel his own case as if it were a startling one.	Но упадок его начался еще так недавно, что, уходя отсюда и неохотно покидая на несколько долгих месяцев это место, хоть и столь ему ненавистное, Ричард, быть может, думает, что попал в какое-то исключительное положение.
While his heart is heavy with corroding care, suspense, distrust, and doubt, it may have room for some sorrowful wonder when he recalls how different his first visit there, how different he, how different all the colours of his mind.	На сердце у него тяжело от терзающих забот, напряженного ожидания, недоверия и сомнения, и он, быть может, скорбно спрашивает себя, вспоминая о том дне, когда впервые пришел сюда, почему сегодняшний день так не похож на тот, почему он, Ричард, так не похож на того юношу, каким он был тогда, почему вся его душа так не похожа на его прежнюю душу.
But injustice breeds injustice; the fighting with shadows and being defeated by them necessitates the setting up of substances to combat; from the impalpable suit which no man alive can understand, the time for that being long gone by, it has become a gloomy relief to turn to the palpable figure of the friend who would have saved him from this ruin and make HIM his enemy.	Но несправедливость порождает несправедливость; но когда борешься с тенями и они тебя побеждают, хочется создать себе реального противника; но когда тяжба твоя неосязаема и разобраться в ней не может никто, ибо время для этого давно миновало, чувствуешь горькое облегчение, нападая на друга, который мог бы тебя спасти от гибели, и в нем хочешь видеть своего врага.
Richard has told Vholes the truth.	Ричард сказал Воулсу правду.
Is he in a hardened or a softened mood, he still lays his injuries equally at that door; he was thwarted, in that quarter, of a set purpose, and that purpose could only originate in the one subject that is resolving his existence into itself; besides, it is a justification to him in his own eyes to have an embodied antagonist and oppressor.	В каком бы состоянии духа он ни был, в ожесточенном или смягченном, он все равно винит в своих горестях этого друга, ибо друг мешал ему достичь цели, к которой он, Ричард, стремился; а ведь если у него и может быть цель, то лишь та, которая ныне поглощает его целиком; кроме того, противник и угнетатель из плоти и крови служит ему самооправданием.
Is Richard a monster in all this, or would Chancery be found rich in such precedents too if they could be got for citation from the Recording Angel?	Значит ли это, что Ричард - чудовище? Или, может быть, Канцлерский суд оказался бы очень богат такими "прецедентами", если б о них удалось получить справку у того ангела, который ведает деяниями человеческими?