Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.4/5. Голосов: 101
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Большой мастер создания интриги, Диккенс насытил драму "Холодный дом" тайнами и запутанными сюжетными ходами. Вы будете плакать и смеяться буквально на одной странице, сочувствовать и сострадать беззащитным и несправедливо обиженным - автор не даст вам перевести дух.

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

I have the most confused impressions of that walk.	У меня осталось лишь самое смутное воспоминание о том, как мы тогда шли.
I recollect that it was neither night nor day, that morning was dawning but the street-lamps were not yet put out, that the sleet was still falling and that all the ways were deep with it.	Помню, что это было не ночью и не днем -брезжил рассвет, но фонари еще горбли, - а мокрый снег по-прежнему шел не переставая и все вокруг было им занесено.
I recollect a few chilled people passing in the streets.	Помню редких закоченелых прохожих на улицах.
I recollect the wet house-tops, the clogged and bursting gutters and water-spouts, the mounds of blackened ice and snow over which we passed, the narrowness of the courts by which we went.	Помню мокрые крыши домов, канавы, забитые грязью, переполненные водосточные трубы, сугробы почерневшего снега и льда, по которым мы пробирались, узкие переулки, по которым мы шли.
At the same time I remember that the poor girl seemed to be yet telling her story audibly and plainly in my hearing, that I could feel her resting on my arm, that the stained house-fronts put on human shapes and looked at me, that great water-gates seemed to be opening and closing in my head or in the air, and that the unreal things were more substantial than the real.	Но, помнится, все это время мне чудилось, будто я отчетливо, совсем ясно слышу, как несчастная девушка рассказывает мне все, что знает; чудилось, будто голова ее лежит у меня на руке; будто покрытые пятнами стены домов приняли человеческий облик и уставились на меня; будто какие-то огромные шлюзы открываются и закрываются не то у меня в голове, не то где-то в пространстве, и все призрачное сделалось более ощутимым, чем вещественное.
At last we stood under a dark and miserable covered way, where one lamp was burning over an iron gate and where the morning faintly struggled in.	Наконец мы остановились под сводом темного отвратительного прохода, в конце которого над железными решетчатыми воротами горел фонарь и куда едва проникал утренний свет.
The gate was closed.	Ворота были заперты.
Beyond it was a burial ground --a dreadful spot in which the night was very slowly stirring, but where I could dimly see heaps of dishonoured graves and stones, hemmed in by filthy houses with a few dull lights in their windows and on whose walls a thick humidity broke out like a disease.	За ними виднелось кладбище - страшное место, где лишь очень медленно начинала рассеиваться ночная тьма и где я смутно различила какое-то нагромождение поруганных могил и надгробных камней в колодце из ветхих запущенных домов с редкими тусклыми огоньками в окнах, со стенами, на которых густая плесень проступала как гной на язвах.
On the step at the gate, drenched in the fearful wet of such a place, which oozed and splashed down everywhere, I saw, with a cry of pity and horror, a woman lying--Jenny, the mother of the dead child.	На ступеньке перед железными воротами, в луже какой-то ужасающей жидкости, стекавшей со стен этой трущобы и капавшей отовсюду, была распростерта женщина, в которой я с криком жалости и ужаса узнала... Дженни, мать умершего ребенка.
I ran forward, but they stopped me, and Mr. Woodcourt entreated me with the greatest earnestness, even with tears, before I went up to the figure to listen for an instant to what Mr. Bucket said.	Я кинулась было к ней, но меня удержали, и мистер Вудкорт с величайшей горячностью и даже со слезами принялся умолять меня выслушать, что скажет мистер Баккет, и только тогда подойти к женщине.
I did so, as I thought. I did so, as I am sure.	Кажется, я послушалась его; наверное, послушалась.
"Miss Summerson, you'll understand me, if you think a moment.	- Мисс Саммерсон, подумайте минутку, и вы все поймете.

They changed clothes at the cottage."	Они обменялись платьями в доме кирпичников.
They changed clothes at the cottage.	"Они обменялись платьями в доме кирпичников!"
I could repeat the words in my mind, and I knew what they meant of themselves, but I attached no meaning to them in any other connexion.	Я могла только повторить про себя эти слова и понять их прямой смысл, но не могла догадаться, какое значение они имеют.
"And one returned," said Mr. Bucket, "and one went on.	- И одна вернулась в Лондон, - объяснил мистер Баккет, - а другая пошла другой дорогой.
And the one that went on only went on a certain way agreed upon to deceive and then turned across country and went home.	Та, что пошла другой дорогой, отошла недалеко -только чтобы замести следы, а потом сделала круг по полям и вернулась домой.
Think a moment!"	Подумайте минутку!
I could repeat this in my mind too, but I had not the least idea what it meant.	Я и эти его слова могла повторить про себя, но никак не могла понять их значения.
I saw before me, lying on the step, the mother of the dead child.	Я видела перед собой распростертую на ступеньке мать умершего ребенка.
She lay there with one arm creeping round a bar of the iron gate and seeming to embrace it.	Она лежала там, обхватив одной рукой прут железной решетки и словно обнимая его.
She lay there, who had so lately spoken to my mother.	Она лежала там - женщина, что так недавно говорила с моей матерью.
She lay there, a distressed, unsheltered, senseless creature.	Она лежала там, замученная, бездомная, в обмороке.
She who had brought my mother's letter, who could give me the only clue to where my mother was; she, who was to guide us to rescue and save her whom we had sought so far, who had come to this condition by some means connected with my mother that I could not follow, and might be passing beyond our reach and help at that moment; she lay there, and they stopped me!	Та женщина, что принесла письмо моей матери; та единственная, что знала, где теперь моя мать; та, что могла указать нам, как найти и спасти мою мать, которую мы искали так далеко отсюда; та, что погибала из-за чего-то, связанного с моей матерью, но неизвестного мне, и, может быть, должна была скоро умереть и уйти от нас туда, где мы ничем не могли ей помочь.., она лежала там, а они меня удерживали!
I saw but did not comprehend the solemn and compassionate look in Mr. Woodcourt's face.	Я увидела, каким торжественным и сострадательным стало вдруг лицо мистера Вудкорта, но не поняла ничего.
I saw but did not comprehend his touching the other on the breast to keep him back.	Я увидела, как он положил руку на грудь моего второго спутника, чтобы заставить его посторониться, но не поняла почему.
I saw him stand uncovered in the bitter air, with a reverence for something.	Я увидела, как он стоит на холодном ветру, благоговейно обнажив голову.
But my understanding for all this was gone.	Но ничего этого я не могла понять.
I even heard it said between them,	Я услышала даже, как спутники мои обменялись следующими словами:
"Shall she go?"	- Может быть, ей подойти?
"She had better go.	- Пусть подойдет.
Her hands should be the first to touch her.	Пусть коснется первая.

They have a higher right than ours."	Это ее право, не наше.
I passed on to the gate and stooped down.	Я подошла к железным воротам и наклонилась.
I lifted the heavy head, put the long dank hair aside, and turned the face.	Я подняла тяжелую голову, откинула в сторону длинные мокрые волосы и повернула к себе лицо.
And it was my mother, cold and dead.	И увидела свою мать, холодную, мертвую!
CHAPTER LX	Глава LX
Perspective	Перспективы
I proceed to other passages of my narrative.	Перехожу к другим главам своего повествования.
From the goodness of all about me I derived such consolation as I can never think of unmoved.	Все мои близкие были так внимательны ко мне, и я черпала такое утешение в их доброте, что не могу вспомнить об этом без волнения.
I have already said so much of myself, and so much still remains, that I will not dwell upon my sorrow.	Впрочем, я уже столько говорила о себе и мне надо сказать еще столько, что я не буду распространяться о своем горе.
I had an illness, but it was not a long one; and I would avoid even this mention of it if I could quite keep down the recollection of their sympathy.	Я захворала, но болела недолго, и не стала бы даже упоминать об этом, если бы могла умолчать о сочувствии моих близких.
I proceed to other passages of my narrative.	Итак, перехожу к другим главам своего повествования.
During the time of my illness, we were still in London, where Mrs. Woodcourt had come, on my guardian's invitation, to stay with us.	Все время, пока я болела, мы безвыездно жили в Лондоне, и к нам тогда, по приглашению опекуна, приехала погостить миссис Вудкорт.
When my guardian thought me well and cheerful enough to talk with him in our old way--though I could have done that sooner if he would have believed me--I resumed my work and my chair beside his.	Наконец опекун решил, что я достаточно окрепла и повеселела, так что уже могу побеседовать с ним по душам, как встарь, - хотя, послушайся он меня, это можно было бы сделать и раньше, - и, взяв свое рукоделье, я снова села в мое кресло рядом с ним.
He had appointed the time himself, and we were alone.	Он сам назначил время этой беседы, и мы были одни.
"Dame Trot," said he, receiving me with a kiss, "welcome to the growlery again, my dear.	- Ну вот, вы и опять в Брюзжальне, Хозяюшка, -начал он, встретив меня поцелуем, - добро пожаловать, дорогая!
I have a scheme to develop, little woman.	Есть у меня один проект, и я хочу предложить его вам, милая девочка.
I propose to remain here, perhaps for six months, perhaps for a longer time--as it may be.	Я надумал пожить в Лондоне еще полгода, а то и дольше... там видно будет.
Quite to settle here for a while, in short."	Словом, поселиться здесь на время.
"And in the meanwhile leave Bleak House?" said I.	- И значит, на это время покинуть Холодный дом, - сказала я.
"Aye, my dear?	- Да, милая, - отозвался он.
Bleak House," he returned, "must learn to take care of itself."	- Холодный дом должен привыкнуть сам заботиться о себе.