Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.4/5. Голосов: 101
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Большой мастер создания интриги, Диккенс насытил драму "Холодный дом" тайнами и запутанными сюжетными ходами. Вы будете плакать и смеяться буквально на одной странице, сочувствовать и сострадать беззащитным и несправедливо обиженным - автор не даст вам перевести дух.

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

And that's all he does!"	Вот и все!
I had nothing to offer in reply to this exposition and therefore took my leave.	Мне нечего было возразить на это рассуждение, и поэтому я распрощалась с мистером Скимполом.
Mr. Skimpole, however, who was in excellent spirits, would not hear of my returning home attended only by	Однако мистер Скимпол, который был в прекрасном расположении духа, и слышать не хотел, чтобы я вернулась домой в сопровождении одной только
"Little Coavinses," and accompanied me himself.	"Ковинсовой малютки", как он все еще называл Чарли, и сам проводил меня до дому.
He entertained me on the way with a variety of delightful conversation and assured me, at parting, that he should never forget the fine tact with which I had found that out for him about our young friends.	По дороге он занимал меня приятным разговором о том о сем; а прощаясь, заверил, что никогда не позабудет, с какой деликатностью и тактом я разъяснила ему, как ему надо себя вести с нашими молодыми друзьями.
As it so happened that I never saw Mr. Skimpole again, I may at once finish what I know of his history.	Как-то так вышло, что я больше не встречала мистера Скимпола; поэтому лучше мне тут же рассказать все, что я знаю о его дальнейшей жизни.
A coolness arose between him and my guardian, based principally on the foregoing grounds and on his having heartlessly disregarded my guardian's entreaties (as we afterwards learned from Ada) in reference to Richard.	Опекун и он охладели друг к другу главным образом из-за случая с Джо, а также потому, что мистер Скимпол (как мы впоследствии узнали от Ады) бездушно пренебрег просьбами опекуна не вымогать денег у Ричарда.
His being heavily in my guardian's debt had nothing to do with their separation.	Его крупный долг опекуну никак не повлиял на их разрыв.
He died some five years afterwards and left a diary behind him, with letters and other materials towards his life, which was published and which showed him to have been the victim of a combination on the part of mankind against an amiable child.	Мистер Скимпол умер лет через пять после этого, оставив дневник, письма и разные материалы автобиографического характера; все это было опубликовано и рисовало его как жертву коварной интриги, которую человечество замыслило против простодушного младенца.
It was considered very pleasant reading, but I never read more of it myself than the sentence on which I chanced to light on opening the book.	Говорят, будто книга получилась занимательная, но я, открыв ее как-то раз, прочла из нее только одну фразу, случайно попавшуюся мне на глаза, и дальше уже читать не стала.
It was this:	Вот эта фраза:
"Jarndyce, in common with most other men I have known, is the incarnation of selfishness."	"Джарндис, как и почти все, кого я знал, - это воплощенное Себялюбие".
And now I come to a part of my story touching myself very nearly indeed, and for which I was quite unprepared when the circumstance occurred.	А теперь я подхожу к тем главам своего повествования, которые очень близко касаются меня самой, и опишу события, которых никак не предвидела.
Whatever little lingerings may have now and then revived in my mind associated with my poor old face had only revived as belonging to a part of my life that was gone--gone like my infancy or my childhood.	Если время от времени во мне и возникали воспоминания о том, каким было когда-то мое несчастное лицо, то лишь потому, что они были частью воспоминаний о тех годах моей жизни, которые уже миновали... миновали так же, как детство и отрочество.

I have suppressed none of my many weaknesses on that subject, but have written them as faithfully as my memory has recalled them.	Я не утаила ни одной из многих моих слабостей, связанных с этим, но правдиво описала их такими, какими они сохранились в моей памяти.
And I hope to do, and mean to do, the same down to the last words of these pages, which I see now not so very far before me.	Хочу и надеюсь поступать так же до самого последнего слова на этих страницах, которое, видимо, скоро будет дописано.
The months were gliding away, and my dear girl, sustained by the hopes she had confided in me, was the same beautiful star in the miserable corner.	Бежали месяцы, а моя дорогая девочка, по-прежнему черпая силы в надеждах, которые поведала мне, сияла в своем жалком жилище, словно прекрасная звезда.
Richard, more worn and haggard, haunted the court day after day, listlessly sat there the whole day long when he knew there was no remote chance of the suit being mentioned, and became one of the stock sights of the place.	Ричард, совсем замученный, изможденный, день за днем продолжал торчать в суде, безучастно просиживал там весь день напролет, даже если знал, что дело его ни в коем случае не будет разбираться, и, таким образом, сделался там одним из самых бессменных завсегдатаев.
I wonder whether any of the gentlemen remembered him as he was when he first went there.	Вряд ли хоть кто-нибудь из судейских помнил, каким был Ричард, когда впервые пришел в суд.
So completely was he absorbed in his fixed idea that he used to avow in his cheerful moments that he should never have breathed the fresh air now "but for Woodcourt." It was only Mr. Woodcourt who could occasionally divert his attention for a few hours at a time and rouse him, even when he sunk into a lethargy of mind and body that alarmed us greatly, and the returns of which became more frequent as the months went on.	И он был так поглощен своей навязчивой идеей, что иной раз, в веселую минуту, признавался, что ему не пришлось бы даже дышать свежим воздухом, "не будь Вудкорта" Только мистер Вудкорт и мог иногда на несколько часов отвлечь внимание Ричарда от тяжбы и даже расшевелить его в те дни, когда он погружался в очень тревожившую нас летаргию души и тела, приступы которой учащались с каждым месяцем.
My dear girl was right in saying that he only pursued his errors the more desperately for her sake.	Моя дорогая девочка была права, когда говорила, что, заботясь о ее благе, он с тем большим рвением цепляется за свой самообман.
I have no doubt that his desire to retrieve what he had lost was rendered the more intense by his grief for his young wife, and became like the madness of a gamester.	Я тоже не сомневалась, что его желание возместить растраченное еще больше возросло от жалости к молодой жене и, наконец, уподобилось одержимости игрока.
I was there, as I have mentioned, at all hours.	Я уже говорила, что навещала их как можно чаще.
When I was there at night, I generally went home with Charley in a coach; sometimes my guardian would meet me in the neighbourhood, and we would walk home together.	Если я проводила у них вечер, то обычно возвращалась вдвоем с Чарли в наемной карете; а бывало и так, что опекун встречал меня по дороге, и мы шли домой вместе.
One evening he had arranged to meet me at eight o'clock.	Однажды мы с ним условились встретиться в восемь часов вечера.
I could not leave, as I usually did, quite punctually at the time, for I was working for my dear girl and had a few stitches more to do to finish what I was about; but it was within a few minutes of the hour when I bundled up my little work-basket, gave my darling my last kiss for the night, and hurried downstairs.	На этот раз мне не удалось уйти, как всегда, точно в назначенное время, потому что я кое-что шила для своей дорогой девочки и, заканчивая работу, должна была сделать еще несколько стежков; но задержалась я очень ненадолго и, убрав рабочую корзинку, в последний раз поцеловала свою дорогую подругу, пожелала ей спокойной ночи и заторопилась вниз.

Mr. Woodcourt went with me, as it was dusk.	Мистер Вудкорт пошел меня проводить, так как сумерки уже сгустились.
When we came to the usual place of meeting--it was close by, and Mr. Woodcourt had often accompanied me before--my guardian was not there.	Когда мы подошли к месту, где я обычно встречалась с опекуном, - а это было недалеко и мистер Вудкорт уже не раз провожал меня туда, -опекуна там не оказалось.
We waited half an hour, walking up and down, but there were no signs of him.	Мы подождали с полчаса, прохаживаясь взад и вперед, но он не приходил.
We agreed that he was either prevented from coming or that he had come and gone away, and Mr. Woodcourt proposed to walk home with me.	Тогда мы решили, что или ему что-то помешало прийти, или он приходил, но, не дождавшись меня, ушел; и мистер Вудкорт предложил проводить меня до дому пешком.
It was the first walk we had ever taken together, except that very short one to the usual place of meeting.	Мы в первый раз шли вдвоем, если не считать тех случаев, когда он провожал меня до обычного места встречи с опекуном, которое было совсем близко.
We spoke of Richard and Ada the whole way.	Всю дорогу мы говорили о Ричарде и Аде.
I did not thank him in words for what he had done--my appreciation of it had risen above all words then--but I hoped he might not be without some understanding of what I felt so strongly.	Свою благодарность ему за то, что он сделал, я никогда не выражала словами, - в то время она была больше всяких слов, - но я надеялась, что, быть может, он догадывается о том, что я чувствовала так глубоко.
Arriving at home and going upstairs, we found that my guardian was out and that Mrs. Woodcourt was out too.	Придя домой и поднявшись наверх, мы узнали, что опекуна нет дома, а миссис Вудкорт тоже ушла.
We were in the very same room into which I had brought my blushing girl when her youthful lover, now her so altered husband, was the choice of her young heart, the very same room from which my guardian and I had watched them going away through the sunlight in the fresh bloom of their hope and promise.	Мы были в той самой комнате, куда я привела свою краснеющую подругу, когда ее девичье сердце избрало себе юного возлюбленного, который потом стал ее мужем и так страшно изменился, - в той самой комнате, где мы с опекуном любовались на них, когда они уходили, озаренные солнцем, в расцвете своих надежд и окрыленные верой друг в друга.
We were standing by the opened window looking down into the street when Mr. Woodcourt spoke to me.	Мы стояли у открытого окна и смотрели вниз, на улицу, как вдруг мистер Вудкорт заговорил со мной.
I learned in a moment that he loved me.	Я сразу поняла, что он меня любит.
I learned in a moment that my scarred face was all unchanged to him.	Я сразу поняла, что мое рябое лицо казалось ему ничуть не изменившимся.
I learned in a moment that what I had thought was pity and compassion was devoted, generous, faithful love.	Я сразу поняла, что чувство, которое я принимала за жалость и сострадание, в действительности было преданной, великодушной, верной любовью.
Oh, too late to know it now, too late, too late.	Ах! Как поздно я это поняла... как поздно, поздно!
That was the first ungrateful thought I had.	Такова была моя первая неблагодарная мысль.
Too late.	Как поздно!