Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.4/5. Голосов: 101
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Большой мастер создания интриги, Диккенс насытил драму "Холодный дом" тайнами и запутанными сюжетными ходами. Вы будете плакать и смеяться буквально на одной странице, сочувствовать и сострадать беззащитным и несправедливо обиженным - автор не даст вам перевести дух.

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

With whichsoever of the many tongues of Rumour this frothy report originated, it either never reached or never influenced the ears of young Snagsby, who, having wooed and won its fair subject on his arrival at man's estate, entered into two partnerships at once.	Но какой бы из многих языков Молвы ни породил эти вздорные слухи, они либо не дошли до ушей юного Снегсби, либо он пропустил их мимо ушей, а возмужав, посватался к обольстительному предмету этих слухов, получил согласие и заключил два союза сразу - и брачный и коммерческий.
So now, in Cook's Court, Cursitor Street, Mr. Snagsby and the niece are one; and the niece still cherishes her figure, which, however tastes may differ, is unquestionably so far precious that there is mighty little of it.	Итак, мистер Снегсби и племянница покойного Пеффера совместно проживают теперь в Кукс-Корте, переулке, выходящем на Карситор-стрит, и племянница по-прежнему дорожит своей фигурой, да и как не дорожить? -ведь эта фигура, правда, быть может, и не всем по вкусу, но бесспорно должна считаться драгоценной, хотя бы потому, что она так миниатюрна.
Mr. and Mrs. Snagsby are not only one bone and one flesh, but, to the neighbours' thinking, one voice too.	Мистер и миссис Снегсби, как муж и жена, считаются "единой плотью и кровью", а по мнению их соседей, и "единым голосом".
That voice, appearing to proceed from Mrs. Snagsby alone, is heard in Cook's Court very often.	Этот голос, впрочем звучащий из уст одной лишь миссис Снегсби, частенько слышен в Куке-Корте.
Mr. Snagsby, otherwise than as he finds expression through these dulcet tones, is rarely heard.	Мистера Снегсби же почти совсем не слышно, ибо чуть не все, что он хочет сказать, говорит за него своим сладостным голосом миссис Снегсби.
He is a mild, bald, timid man with a shining head and a scrubby clump of black hair sticking out at the back.	Это смирный, лысый, робкий человек с блестящей плешью и крошечным пучком черных волос, торчащим на затылке.
He tends to meekness and obesity.	Он склонен к уступчивости и к полноте.
As he stands at his door in Cook's Court in his grey shop-coat and black calico sleeves, looking up at the clouds, or stands behind a desk in his dark shop with a heavy flat ruler, snipping and slicing at sheepskin in company with his two 'prentices, he is emphatically a retiring and unassuming man.	Поглядите на него, когда он стоит на своем пороге в Кукс-Корте, одетый в серый рабочий сюртук с черными коленкоровыми нарукавниками, и созерцает облака, или когда он стоит в своей полутемной лавке с тяжелой плоской линейкой в руках и разрезает пергамент ножницами или ножом в обществе двух своих "мальчиков" -подмастерьев, - поглядите на него только, сразу скажете, что это исключительно скромный, непритязательный человек.
From beneath his feet, at such times, as from a shrill ghost unquiet in its grave, there frequently arise complainings and lamentations in the voice already mentioned; and haply, on some occasions when these reach a sharper pitch than usual, Mr. Snagsby mentions to the 'prentices,	В такие часы из-под пола, на котором он стоит, словно из могилы визгливого призрака, мятущегося в гробу, нередко раздаются крики и вопли, испускаемые тем самым голосом, о котором говорилось выше, и когда звуки эти становятся необычно пронзительными, мистер Снегсби говорит своим подмастерьям:
"I think my little woman is a-giving it to Guster!"	- Должно быть, это моя крошечка распекает Гусю!

This proper name, so used by Mr. Snagsby, has before now sharpened the wit of the Cook's Courtiers to remark that it ought to be the name of Mrs. Snagsby, seeing that she might with great force and expression be termed a Guster, in compliment to her stormy character.	Уменьшительное имя, упоминаемое в подобных случаях мистером Снегсби, не раз возбуждало остроумие кукс-кортовцев, отмечавших, что имя это больше подошло бы к самой миссис Снегсби, которая столь криклива, что ее закономерно и очень метко можно было бы прозвать "гусыней".
It is, however, the possession, and the only possession except fifty shillings per annum and a very small box indifferently filled with clothing, of a lean young woman from a workhouse (by some supposed to have been christened Augusta) who, although she was farmed or contracted for during her growing time by an amiable benefactor of his species resident at Tooting, and cannot fail to have been developed under the most favourable circumstances, "has fits," which the parish can't account for.	Однако это имя принадлежит и, если не считать жалованья - пятьдесят шиллингов в год - да крошечного сундучка с тряпками, является единственной собственностью некоей тощей молодой девицы из работного дома (как полагают, ее окрестили Августой), которая еще подростком была взята на воспитание, а точнее - напрокат или в аренду, одним добродушным благодетелем, обитающим в Тутинге, и, значит, несомненно, росла и развивалась в самых благоприятных условиях, но тем не менее "подвержена припадкам", а почему - этого приходский совет никак не может понять.
Guster, really aged three or four and twenty, but looking a round ten years older, goes cheap with this unaccountable drawback of fits, and is so apprehensive of being returned on the hands of her patron saint that except when she is found with her head in the pail, or the sink, or the copper, or the dinner, or anything else that happens to be near her at the time of her seizure, she is always at work.	Гусе года двадцать три - двадцать четыре, но выглядит она на добрых десять лет старше, жалованье получает ничтожное - из-за своего необъяснимого недуга - и так боится вновь попасть в лапы своего бывшего покровителя, что работает без передышки, кроме как в те часы, когда лежит, уткнувшись головой в бадью, в помойное ведро, в котел, в блюдо, приготовленное к обеду, - словом, в то, что было поблизости, когда ее "схватило".
She is a satisfaction to the parents and guardians of the 'prentices, who feel that there is little danger of her inspiring tender emotions in the breast of youth; she is a satisfaction to Mrs. Snagsby, who can always find fault with her; she is a satisfaction to Mr. Snagsby, who thinks it a charity to keep her.	Ею довольны родители и опекуны подмастерьев мистера Снегсби, ибо нечего бояться, что она внушит нежные чувства юным сердцам; ею довольна миссис Снегсби, которая всегда имеет возможность уличить ее в какой-нибудь оплошности; ею доволен мистер Снегсби, убежденный, что держит ее у себя только из милости.
The law-stationer's establishment is, in Guster's eyes, a temple of plenty and splendour.	В глазах же Гуси жилище торговца канцелярскими принадлежностями - это храм изобилия и блеска.
She believes the little drawing- room upstairs, always kept, as one may say, with its hair in papers and its pinafore on, to be the most elegant apartment in Christendom.	Маленькую гостиную наверху, с которой, если можно так выразиться, никогда не снимают папильоток и передника, иначе говоря - чехлов. Гуся почитает самой роскошной комнатой во всем христианском мире.
The view it commands of Cook's Court at one end (not to mention a squint into Cursitor Street) and of Coavinses' the sheriff’s officer's backyard at the other she regards as a prospect of unequalled beauty.	Вид, открывающийся из окон этой гостиной - с одной стороны на Кукс-Корт (и даже на кусочек Карситор-стрит), а с другой - на задний двор судебного исполнителя Ковинса, - кажется Гусе не имеющим себе равных по красоте.

The portraits it displays in oil--and plenty of it too--of Mr. Snagsby looking at Mrs. Snagsby and of Mrs. Snagsby looking at Mr. Snagsby are in her eyes as achievements of Raphael or Titian.	Висящие в этой гостиной написанные - и очень густо написанные - масляной краской портреты мистера Снегсби, взирающего на миссис Снегсби, и миссис Снегсби, взирающей на мистера Снегсби, в ее глазах - все равно что шедевры Рафаэля или Тициана.
Guster has some recompenses for her many privations.	Итак, Гуся все-таки получает кое-какую награду за многие свои лишения.
Mr. Snagsby refers everything not in the practical mysteries of the business to Mrs. Snagsby.	Мистер Снегсби предоставил миссис Снегсби ведать всеми теми их делами, которые не имеют отношения к таинствам его торгового предприятия.
She manages the money, reproaches the tax-gatherers, appoints the times and places of devotion on Sundays, licenses Mr. Snagsby's entertainments, and acknowledges no responsibility as to what she thinks fit to provide for dinner, insomuch that she is the high standard of comparison among the neighbouring wives a long way down Chancery Lane on both sides, and even out in Holborn, who in any domestic passages of arms habitually call upon their husbands to look at the difference between their (the wives') position and Mrs. Snagsby's, and their (the husbands') behaviour and Mr. Snagsby's.	Она расходует деньги по своему усмотрению, бранится со сборщиками налогов, назначает время и место воскресных молений, контролирует развлечения мистера Снегсби и не желает признавать себя ответственной за провизию, которую выбирает к обеду; поэтому ей завидуют жены во всем околотке, - то есть по обеим сторонам Канцлерской улицы на всем ее протяжении и даже за ее пределами, на Холборне, - и жены эти во время всех домашних сражений обычно просят своих мужей заметить, как отличается их (жен) положение от положения миссис Снегсби, а также их (мужей) поведение от поведения мистера Снегсби.
Rumour, always flying bat-like about Cook's Court and skimming in and out at everybody's windows, does say that Mrs. Snagsby is jealous and inquisitive and that Mr. Snagsby is sometimes worried out of house and home, and that if he had the spirit of a mouse he wouldn't stand it.	Молва, которая, словно летучая мышь, вечно носится над Кукс-Кортом, шмыгая из окна в окно, утверждает, будто миссис Снегсби ревнива и въедливо любопытна, а мистера Снегсби она изводит так, что ему иной раз приходится бежать вон из дому, и обладай он хотя бы мышиной храбростью, он бы этого не потерпел.
It is even observed that the wives who quote him to their self-willed husbands as a shining example in reality look down upon him and that nobody does so with greater superciliousness than one particular lady whose lord is more than suspected of laying his umbrella on her as an instrument of correction.	Говорят даже, будто жены, которые ставят его в пример своим своевольным мужьям, сами в глубине души смотрят на него свысока, а больше всех его презирает некая госпожа, чей господии и повелитель не без основания заподозрен в том, что он иной раз "учит" свою супругу, причем орудием этого "учения" ему служит собственный зонт.
But these vague whisperings may arise from Mr. Snagsby's being in his way rather a meditative and poetical man, loving to walk in Staple Inn in the summer-time and to observe how countrified the sparrows and the leaves are, also to lounge about the Rolls Yard of a Sunday afternoon and to remark (if in good spirits) that there were old times once and that you'd find a stone coffin or two now under that chapel, he'll be bound, if you was to dig for it.	Но все эти смутные слухи, быть может, возникли потому, что мистер Снегсби, в своем роде человек скорее созерцательного и поэтического склада, -летней порой он не прочь прогуляться по Степл-Инну и отметить, что воробьи и листва "выглядят совсем как в деревне"; а по воскресным дням он любит прохаживаться по Ролс-Ярду и (если он в хорошем расположении духа) разглагольствовать о том, что некогда были древние времена, и чтоб ему провалиться, если под этой часовней не окажется парочки каменных гробов, стоит только копнуть поглубже.