Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.4/5. Голосов: 101
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Холодный дом - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Большой мастер создания интриги, Диккенс насытил драму "Холодный дом" тайнами и запутанными сюжетными ходами. Вы будете плакать и смеяться буквально на одной странице, сочувствовать и сострадать беззащитным и несправедливо обиженным - автор не даст вам перевести дух.

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Холодный дом - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He solaces his imagination, too, by thinking of the many Chancellors and Vices, and Masters of the Rolls who are deceased; and he gets such a flavour of the country out of telling the two 'prentices how he HAS heard say that a brook "as clear as crystial" once ran right down the middle of Holborn, when Turnstile really was a turnstile, leading slap away into the meadows--gets such a flavour of the country out of this that he never wants to go there.	Далее, он тешит свое воображение мыслями о бесчисленных, уже усопших канцлерах, вице-канцлерах и государственных архивариусах и так остро ощущает прелесть сельской природы, рассказывая обоим подмастерьям о том, что некогда, как он слышал своими ушами, ручей "прозрачный, как "христалл", бежал посередине Холборна, а на Рогатке действительно была рогатка, и дорога оттуда пролегала прямо по лугам, - так остро ощущает прелесть сельской природы, что не испытывает никакого желания очутиться среди этой природы.
The day is closing in and the gas is lighted, but is not yet fully effective, for it is not quite dark.	День подходит к концу, газ зажжен, но светит он не очень ярко, так как еще не совсем стемнело.
Mr. Snagsby standing at his shop-door looking up at the clouds sees a crow who is out late skim westward over the slice of sky belonging to Cook's Court.	Мистер Снегсби стоит у дверей своей лавки, взирая на облака, и видит поздно вылетевшую куда-то ворону, которая мчится на запад по кусочку неба, принадлежащему Кукс-Корту.
The crow flies straight across Chancery Lane and Lincoln's Inn Garden into Lincoln's Inn Fields.	Ворона пересекла Канцлерскую улицу и сад Линкольнс-Инна и теперь летит прямо на Линкольнс-Инн-Филдс - Линкольновы поля.
Here, in a large house, formerly a house of state, lives Mr. Tulkinghorn.	Здесь в большом доме, некогда роскошном особняке, живет мистер Талкингхорн.
It is let off in sets of chambers now, and in those shrunken fragments of its greatness, lawyers lie like maggots in nuts.	Теперь особняк сдается внаем под юридические конторы, и в этих обшарпанных обломках его величия, как черви в орехах, засели юристы.
But its roomy staircases, passages, and antechambers still remain; and even its painted ceilings, where Allegory, in Roman helmet and celestial linen, sprawls among balustrades and pillars, flowers, clouds, and big-legged boys, and makes the head ache--as would seem to be Allegory's object always, more or less.	Но просторные его лестницы, коридоры и вестибюли остались неизменными; сохранились и расписные потолки, в том числе потолок, на котором изображена некая "Аллегория" - воин в римском шлеме и небесно-голубой тоге, разлегшийся среди балюстрад, колонн, цветов, облаков и толстоногих младенцев и раздражающий зрителя до головной боли, что в той или иной степени, видимо, является целью всех Аллегорий.
Here, among his many boxes labelled with transcendent names, lives Mr. Tulkinghorn, when not speechlessly at home in country-houses where the great ones of the earth are bored to death.	Здесь, среди своих многочисленных железных ящиков, на которых начертаны знатнейшие имена, всегда пребывает мистер Талкингхорн, если не считать тех дней, когда он гостит, помалкивая, но чувствуя себя как дома, в поместьях, где великие мира сего до смерти замучены скукой.
Here he is to-day, quiet at his table.	Здесь он и нынче спокойно сидит за столом.
An oyster of the old school whom nobody can open.	Устрица старого закала, раковины которой никто не может открыть.
Like as he is to look at, so is his apartment in the dusk of the present afternoon.	В сумерках этого вечера жилище его смахивает на него самого.
Rusty, out of date, withdrawing from attention, able to afford it.	И он и оно обветшали, не гонятся за модой, не бросаются в глаза, - они могут позволить себе все это.

Heavy, broad-backed, old-fashioned, mahogany-and-horsehair chairs, not easily lifted; obsolete tables with spindle-legs and dusty baize covers; presentation prints of the holders of great titles in the last generation or the last but one, environ him.	Мистера Талкингхорна окружают тяжелые, старомодные, с широкими спинками, набитые волосом кресла красного дерева, сдвинуть которые нелегко; старинные столы с веретенообразными тонкими ножками, покрытые пыльными суконными скатертями; полученные в подарок гравированные портреты носителей громких титулов - и ныне здравствующих носителей и их отцов.
A thick and dingy Turkey-carpet muffles the floor where he sits, attended by two candles in old-fashioned silver candlesticks that give a very insufficient light to his large room.	Толстый полинявший турецкий ковер устилает пол под столом, за которым сидит хозяин при свете двух свечей в старомодных серебряных подсвечниках, - свечей, слишком скудно освещающих эту большую комнату.
The titles on the backs of his books have retired into the binding; everything that can have a lock has got one; no key is visible.	Названия его книг на корешках скрыты переплетом; все, что можно запереть, заперто; нигде не видно ни одного ключа.
Very few loose papers are about.	На виду лишь две-три бумаги.
He has some manuscript near him, but is not referring to it.	На столе под рукой у мистера Талкингхорна лежит какая-то рукопись, но он на нее не смотрит.
With the round top of an inkstand and two broken bits of sealing-wax he is silently and slowly working out whatever train of indecision is in his mind.	Вооружившись круглой крышкой от чернильницы и двумя кусочками сургуча, он молча и неторопливо старается решить какую-то еще не решенную задачу.
Now the inkstand top is in the middle, now the red bit of sealing-wax, now the black bit.	Он кладет прямо перед собой то крышку от чернильницы, то кусочек красного сургуча, то кусочек черного.
That's not it.	Нет, не то!
Mr. Tulkinghorn must gather them all up and begin again.	Мистер Талкингхорн вынужден все смешать и начать сызнова.
Here, beneath the painted ceiling, with foreshortened Allegory staring down at his intrusion as if it meant to swoop upon him, and he cutting it dead, Mr. Tulkinghorn has at once his house and office.	Здесь, под расписным потолком с Аллегорией -изображенным в ракурсе римлянином, который пристально смотрит вниз и, кажется, вот-вот ринется на того, кто вторгся в его владения, тогда как тот не обращает на него никакого внимания, -здесь обитает мистер Талкингхорн и помещается его контора.
He keeps no staff, only one middle-aged man, usually a little out at elbows, who sits in a high pew in the hall and is rarely overburdened with business.	У него нет служащих, если не считать человека средних лет во фраке с немного продранными локтями, который сидит на высоком деревянном диване в передней и лишь редко бывает слишком обременен работой.
Mr. Tulkinghorn is not in a common way.	Мистер Талкингхорн не такой юрист, как все.
He wants no clerks.	Клерков ему не нужно.
He is a great reservoir of confidences, not to be so tapped.	Он - великий хранитель чужих исповедей, с которыми надо обращаться бережно.
His clients want HIM; he is all in all.	Его клиенты нуждаются только в нем самом, и он сам делает для них все.

Drafts that he requires to be drawn are drawn by special- pleaders in the temple on mysterious instructions; fair copies that he requires to be made are made at the stationers', expense being no consideration.	Документы, которые ежу нужно составить, составляются в Тэмпле специальными юрисконсультами по его тайным указаниям; точные копии, которые ему нужно снять, снимают в писчебумажной лавке, как бы дорого это ни обходилось.
The middle-aged man in the pew knows scarcely more of the affairs of the peerage than any crossing-sweeper in Holborn.	Человек средних лет, сидящий на деревянном диване, осведомлен о делах знати не больше, чем любой уличный метельщик на Холборне.
The red bit, the black bit, the inkstand top, the other inkstand top, the little sand-box.	Кусочек красного сургуча, кусочек черного, крышка от чернильницы, крышка от другой чернильницы, маленькая песочница.
So!	Так!
You to the middle, you to the right, you to the left.	Это - в середину, это - направо, Это - налево.
This train of indecision must surely be worked out now or never. Now!	Надо обязательно решить задачу, теперь или никогда... Теперь!
Mr. Tulkinghorn gets up, adjusts his spectacles, puts on his hat, puts the manuscript in his pocket, goes out, tells the middle-aged man out at elbows,	Мистер Талкингхорн поднимается, поправляет очки, надевает цилиндр, кладет рукопись в карман, выходит из комнаты, говорит человеку средних лет во фраке с продранными локтями:
"I shall be back presently."	"Я скоро вернусь".
Very rarely tells him anything more explicit.	Он лишь очень редко говорит ему что-нибудь более определенное.
Mr. Tulkinghorn goes, as the crow came--not quite so straight, but nearly--to Cook's Court, Cursitor Street.	Мистер Талкингхорн направляется в ту сторону, откуда прилетела ворона, - не столь прямым путем, как она, но почти, - к переулку Кукс-Корту, выходящему на Карситор-стрит.
To Snagsby's, Law- Stationer's, Deeds engrossed and copied, Law-Writing executed in all its branches, &c., &c., &c.	Идет он в лавку с вывеской: "Снегсби. Торговля канцелярскими принадлежностями; переписка крупным почерком и копировка документов; переписка всевозможных судебных бумаг...", и прочее, и прочее, и прочее.
It is somewhere about five or six o'clock in the afternoon, and a balmy fragrance of warm tea hovers in Cook's Court.	Сейчас что-то около пяти или шести часов вечера, и в Кукс-Корте веет тонким благоуханием горячего чая.
It hovers about Snagsby's door.	Веет им и у дверей мистера Снегсби.
The hours are early there: dinner at half-past one and supper at half-past nine.	День тут начинается и кончается рано - обедают в половине второго, ужинают в половине десятого.
Mr. Snagsby was about to descend into the subterranean regions to take tea when he looked out of his door just now and saw the crow who was out late.	Когда мистер Снегсби давеча выглянул на улицу и увидел запоздавшую ворону, он уже собирался спуститься в свое "подземелье", чтобы попить чайку.
"Master at home?"	- Хозяин дома?