Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Современная проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Артур Кестлер, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Широко известный политический роман Артура Кестлера «Слепящая тьма». Любопытна судьба этого произведения: рукопись книги, написанная на немецком языке, пропала. К счастью, уже был готов английский перевод, названный «Мрак в полдень» (по-французски роман называется «Ноль и бесконечность»).
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Артур Кестлер
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| It consisted of about thirty names. | Рихард назвал человек тридцать. |
| He asked a few questions and wrote down several addresses in his order book for the Dutch firm's dental instruments. | Рубашов задал пару вопросов и внес несколько фамилий с адресами в книгу заказчиков датской фирмы, делавшей инструменты для зубных врачей. |
| He wrote them in the spaces he had left in a long list of local dentists and respectable citizens copied out of the telephone directory. | У него был заранее заготовленный перечень городских дантистов с пропущенными строчками, - их-то он теперь и заполнил. |
| When they had finished, Richard said: | Немного подождав, Рихард сказал: |
| "Now I would like to give you a short report on our work, comrade." | - А теперь я отчитаюсь о нашей работе. |
| "Good," said Rubashov. "I'm listening." | - Ладно, давайте, - согласился Рубашов. |
| Richard made his report. | Рихард сделал подробный доклад. |
| He sat slightly bent forward, a couple of feet away from Rubashov, on the narrow plush sofa, his big red hands on the knees of his Sunday suit; he did not change his position once while speaking. | Он сидел совершенно неподвижно, немного ссутулившись и наклонившись вперед, а его красные рабочие руки тяжело и устало покоились на коленях. |
| He spoke of the flags on the chimney stacks, the inscriptions on the walls and the pamphlets which were left in the factory latrines, stiffly and matter-of-factly as a book-keeper. | Он рассказывал о флагах и лозунгах, о листовках, расклеенных в заводских уборных, - монотонно и тускло, словно счетовод. |
| Opposite him the trumpet-blowing angels flew into the thunderstorm, at the back of his head an invisible Virgin Mary stretched out her thin hands; from all around the walls colossal breasts, thighs and hips stared at them. | Напротив него толстозадые ангелы недвижимо плавали в грозовых вихрях, которые они сами же и выдували; слева, скрытая диванной спинкой, протягивала худые руки Мадонна, и со всех сторон их окружала плоть мясистые ляжки, мощные бедра и огромные груди фламандских женщин. |
| Breasts fitting to champagne glasses came into Rubashov's head. | "Груди, что чаши с пенным шампанским", -вспомнилось Рубашову. |
| He stood still on the third black tile from the cell-window, to hear whether No. 402 was still tapping. | Он остановился - на третьей черной плитке от окна - и прислушался. |
| There was no sound. | Четыреста второй молчал. |
| Rubashov went to the spy-hole and looked over to No. 407, who had stretched out his hands for the bread. | Рубашов подошел к дверному глазку и выглянул -туда, где Четыреста седьмой протягивал за хлебом худые руки. |
| He saw the grey steel door of cell 407 with the small black Judas. | Он увидел черный зрачок очка и стальную дверь запертой камеры. |
| Electric light was burning in the corridor as always; it was bleak and silent; one could hardly believe that human beings lived behind those doors. | Коридор тонул в глухом безмолвии и бесцветном блеске электрических ламп; было почти невозможно поверить, что за дверьми камер живут люди. |
| While the young man called Richard was giving his report, Rubashov did not interrupt him. | Рубашов терпеливо слушал Рихарда. |
| Of the thirty men and women whom Richard had grouped together after the catastrophe, only seventeen remained. | Из тридцати партийцев, переживших катастрофу, в группке осталось семнадцать человек. |
| Two, a factory hand and his girl, had thrown themselves out of the window when they came to fetch them. | Двое - рабочий и его жена, - догадавшись, что их пришли забирать, выбросились из окна и разбились. |
| One had deserted-had left the town, vanished. | Один дезертировал - уехал, исчез. |
| Two were suspected of being spies for the police, but this was not certain. | Двоих считали агентами полиции, но точно никто ничего не знал. |
| Three had left the Party as a protest against the policy of the Central Committee; two of them had founded a new oppositional group, the third had joined the Moderates. | Трое сами вышли из Партии, выразив свой категорический протест против политики Центрального Комитета. |
| Five had been arrested last night, among them Anny; it was known that at least two of these five were no longer alive. | Четверых и жену Рихарда, Анни, взяли накануне рубашовского приезда; причем двоих сразу же убили. |
| So there remained seventeen, who continued to distribute pamphlets and scribble on walls. | Семнадцать оставшихся расклеивали листовки, вывешивали флаги и писали лозунги. |
| Richard told him all this in minute detail, so that Rubashov should understand all the personal connections and causes which were particularly important; he did not know that the Central Committee had their own man in the group, who had long ago given Rubashov most of the facts. | Рихард рассказывал очень подробно - так, чтобы Курьер Центрального Комитета понял структуру связей в группе и причины наиболее важных акций; он не знал, что у Центрального Комитета имелся свой осведомитель в группе, который ввел Рубашова в курс дела. |
| He did not know either that this man was his pal, the cinema operator, in whose cabin he slept; neither that this person had been for a long time on intimate terms with his wife Anny, arrested last night. | Он не знал, что этим осведомителем был его друг, киномеханик, давно уже спавший с его женой. |
| None of this did Richard know; but Rubashov knew it. | Рихард не знал, но Рубашов знал. |
| The movement lay in ruins, but its Intelligence and Control Department still functioned; it was perhaps the only part of it which did function, and at that time Rubashov stood at the head of it. | Партия как организация умерла, выжил единственный партийный орган - Комитет Контроля и Контрразведки - и возглавлял его именно Рубашов. |
| The bull-necked young man in the Sunday suit did not know that either; he only knew that Anny had been taken away and that one had to go on distributing pamphlets and scribbling on walls; and that Rubashov, who was a comrade from the Central Committee of the Party, was to be trusted like a father; but that one must not show this feeling nor betray any weakness. | Этого Рихард тоже не знал - он знал, что его Анни арестована, но лозунги и листовки должны появляться, что товарищу из Центрального Комитета Партии следует доверять, как родному отцу, но открыто показывать свою веру нельзя, так же как нельзя проявлять слабость. |
| For he who was soft and sentimental was no good for the task and had to be pushed aside-pushed out of the movement, into solitude and the outer darkness. | Потому что чувствительные и слабые люди не годились для борьбы за всеобщее счастье: их безжалостно сметали с пути - в одиночество и тьму беспартийного мира. |
| Outside in the corridor steps were approaching. | Коридор наполнился стуком шагов. |
| Rubashov went to the door, took his pince-nez off and put his eye to the Judas. | Рубашов быстро подошел к двери и, сняв пенсне, заглянул в очко. |
| Two officials with leather revolver-belts were conducting a young peasant along the corridor; behind them came the old warder with the bunch of keys. | Двое охранников с кобурами на ремнях вели по коридору деревенского парня; следом за ними шагал надзиратель, негромко позвякивая связкой ключей. |
| The peasant had a swollen eye and dry blood on his upper lip; as he passed he wiped his sleeve over his bleeding nose; his face was flat and expressionless. | Один глаз у парня заплыл, на верхней губе запеклась кровь; проходя мимо Рубашовской камеры, он вытер кровоточащий нос; лицо его было тупо терпеливым. |
| Further down the corridor, outside Rubashov's range, a cell door was unlocked and slammed. | Процессия скрылась, потом в отдалении отворилась и с лязгом захлопнулась дверь. |
| Then the officials and the warder came back alone. | Надзиратель и охранники прошли обратно. |
| Rubashov walked up and down in his cell. He saw himself, sitting on the round plush sofa next to Richard; he heard again the silence which had fallen when the boy had finished his report. | Рубашов принялся шагать по камере, и память снова унесла его в прошлое: над ним сомкнулась тишина музея - Рихард закончил свой длинный доклад. |
| Richard did not move; sat with his hands on his knees and waited. | Он сидел неподвижно, в двух шагах от Рубашова, положив руки на колени, и ждал. |
| He sat as one who had confessed and was waiting for the father-confessor's sentence. | Казалось, он только что закончил исповедь и готовился принять благословение исповедника. |
| For a long while Rubashov said nothing. | Рубашов довольно долго молчал. |
| Then he said: | Потом негромко спросил: |
| "Good. Is that all?" | - Все? |
| The boy nodded; his Adam's apple moved up and down. | Рихард кивнул, его кадык дернулся. |
| "Several things are not clear in your report," said Rubashov. | - Кое-что мне в докладе не совсем ясно, - сказал Рубашов, - давайте уточним. |
| "You spoke repeatedly of the leaflets and pamphlets which you made yourselves. | Вы упоминали о своих листовках. |
| They are known to us and their content was criticized sharply. | Их неоднократно и резко критиковали. |
| There are several phrases which the Party cannot accept." | Там имеется несколько положений, которые не могут быть одобрены Партией. |
| Richard looked at him frightenedly: he reddened. | Рихард испуганно посмотрел на Рубашова. |
| Rubashov saw the skin over his cheek-bones becoming hot and the net of red veins in his inflamed eyes become denser. | На щеках у него выступили красные пятна; прожилки, испещрившие глаз, обозначились еще отчетливей и резче. |
| "On the other hand," continued Rubashov, "we have repeatedly sent you our printed material for distribution, amongst which was the special small-size edition of the official Party organ. | С другой стороны, - продолжал Рубашов, - мы постоянно посылали вам материалы, специально предназначенные для раздачи населению; среди них были пропагандистские брошюры, изданные Центральным Комитетом Партии. |
| You received these consignments." | Вы получали эти издания? |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты", Артур Кестлер
Книги похожие на "Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.