Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том восьмой

Волк щелкнул зажигалкой. Теперь он позволял себе всего несколько сигарет в день. Заведение Луиджи располагалось наискосок от величественного здания лондонского полицейского суда, на тихой улице Кинг-Эдвард. Напротив возвышались мшистые стены разрушенного в блице аббатства Грейфраерс. Здание работы сэра Кристофера Рена решили не восстанавливать после войны. По серым камням вились цветущие розы. Внутри разбили садик, где Волк любил посидеть с чашкой кофе в перерывах судебных заседаний.

Он предполагал, что сейчас его коллеги играют в гольф в деревне. Олд-Бейли возвращался к работе на следующей неделе, после выходных. Близлежащие улицы, усеянные юридическими практиками, тоже пустовали.

– Погода хорошая, – добродушно сказал Волк, – все отправились за город и мы тоже проведем пару дней на природе, – Максим тяжело вздохнул:

– Получится не пара дней, а месяц. Я еще не прошел дебрифинг, папа, – мать предупредила его, что после свадьбы Максиму придется поехать в Озерный Край.

– Составишь компанию Нику, – деловито сказала Марта, – к нам присоединятся остальные, но ненадолго, – Хаим и Полина скоро улетали в Нью-Йорк.

– Вместе с Леоной, – Максиму стало неловко, – мы с ней почти не разговаривали. Зачем говорить, когда все понятно? – услышав о случившемся в Берлине, мать поджала губы.

– Ты очень рисковал, – заметила Марта, – ты должен был немедленно связаться со мной, а я известила бы американцев. Леона могла оправиться гораздо раньше, окажись она дома, – Максим хмуро отозвался:

– Или не оправилась бы. ЦРУ могло засадить ее в психушку на веки вечные, – мать подняла бровь.

– Америка не СССР. Однако ты считал, что поступаешь как лучше, – Максим и сам мог закончить русское выражение.

– Но получилось как всегда, – он залпом допил кофе, – мама не хотела меня расстраивать, – в разговоре с ним мать добавила:

– На север вы отправитесь в августе. К тому времени Хаим с Полиной закончат дебрифинг и увидят малыша, – Марта улыбнулась:

– У дяди Джона пятый внук или внучка, а вы пока не балуете нас с отцом, – Максиму меньше всего хотелось думать о свадьбах.

– Хотя не получается, – понял он, – с визитками, кольцами, букетами и остальной мишурой, – у портного Иосиф весело заметил:

– Я женился в кепке времен британского мандата, а у Ягненка первое кольцо было из стреляной гильзы. Но мы имеем дело с аристократией, – полковник ловко передразнил аристократический акцент, – свадьба семейная, однако одеться надо по высшему разряду, – Питер поддержал его:

– Я венчался в заштатной церкви без документов и в советских кедах, – лазоревые глаза брата погрустнели, – но я в отличие от его светлости не засекречен. Я устрою большую свадьбу, пусть мама и не сможет на нее прийти, – Иосиф отозвался:

– В нашей семье все женятся по два раза, словно одного им мало, – Максим не слушал их болтовню.

– Надо поговорить с папой, – решил он, – я должен понять, что делать дальше, – после примерки они разошлись в разные стороны. Остальные возвращались на такси в Сити.

– Ваши жены на девичнике, – заметил Питер, – жениху мальчишник не устроить, однако мы выпьем за его здоровье в компании католического епископа, – кузены расхохотались, – я заказал столик в «Берри в городе», – Максим отговорился делами.

– И вот я здесь, – ателье располагалось в пяти минутах ходьбы от Олд-Бейли, – и прошу совета у папы, – отец невозмутимо покуривал, щурясь на солнце.

– Я тебе расскажу кое-что, – Волк помолчал, – когда я появился в Лондоне после войны, я тоже не знал, – он пощелкал пальцами, – куда себя деть. Тогда мне перевалило за тридцать, а тебе тридцати еще не исполнилось, – Максим что-то пробормотал, – это не возраст, милый.

– Хорошо, что ты хочешь поселиться отдельно, – Волк повел рукой, – в городе не перевелись холостяцкие квартиры, но не стоит устраиваться мальчиком на побегушках в заштатную практику, – Максим открыл рот, – или даже в практику с именем, – Максим недовольно сказал:

– Но на Набережной мне не миновать, – он поискал слово, – беготни с пистолетом, папа.

– Хватит, – он разозлился, – я мог давно закончить университет, а не соперничать с Джеймсом Бондом, тем более, что у меня это плохо получается, – Волк потер подбородок.

– У дяди Джона хорошо, – усмехнулся он, – но дядя Джон в отличие от Бонда получил университетский диплом, – Максим покраснел:

– Вот именно, папа. На Набережной… – Волк подмигнул сыну.

– Тебя посадят в архив и снабдят нарукавниками. Маленький Джон вернулся на университетскую стезю, место в отделе аналитики свободно. Ты жил в СССР, тебе и карты в руки, – Максим поправил его:

– Сидел в СССР. Но это к лучшему, – он задумался, – в Кембридже я могу написать диплом по советской судебной системе, то есть ее отсутствию, – он мимолетно вспомнил о планах переезда в Париж.

– Оставь пустые мечты, – разозлился Максим, – Надя замужем и счастлива. Бери пример с Пьера, для него работа всегда на первом месте, – отец подытожил:

– Вернешься с севера и отыщешь городское пристанище. Заглянешь в нам на обед по выходным. Питер с Мартой обоснуются в Ньюкасле, они будут редкими гостями, – Максим покрутил головой.

– Вам понравится Марта, она словно мама. Я понимаю, почему Питер в нее влюбился, – голубые глаза отца внимательно взглянули на него.

– Тебе нужна другая девушка, – утвердительно сказал Волк, – я встретил твою мать тридцатилетним, если не считать того, что мы с ней столкнулись в метро до войны. И ты найдешь девушку, что придется тебе по душе, – Максим помолчал:

– Да, папа, – он полез за кошельком, – давай, я тебя угощу, – отец остановил его руку.

– Позволь мне. Ты скоро станешь государственным служащим, а у нас в кармане всегда свистит ветер, милый, – Максим понял:

– Ему этим годом шестьдесят. Они с мамой увидят внуков и встретят новый век, – Максим на мгновение, как в детстве, прижался к надежному плечу отца.

– Спасибо, папа. Давай пойдем к метро пешком, или твоя нога… – Волк уверил его:

– С моей ногой все в порядке. Пойдем, – согласился он, – давно мы не гуляли по Лондону, милый…

Перебежав дорогу, они направились к собору святого Павла.

Свадебный торт от Сэма Берри возвышался на столике резного черного дерева. Три яруса бисквита перемежались кремом из ревеня, клубники и вишни из кентских садов, высаженных при короле Генрихе Восьмом. Сэм заранее позвонил герцогине Вере и Сабине.

– Я предпочитаю гармонию во всем, – объяснил шеф-повар, – что вы решили с платьем и цветами?

Дубовые балки под сводом большого зала украсили гирляндами роз и лиловой сирени. Марта полюбовалась каскадами цветов.

– Вы с Эмили молодцы, – тихо сказала она Вере, – получилось очень красиво, – герцогиня отозвалась: