Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том четвертый

– Он нужен в Олимпийской деревне, у него отличная подготовка. Потом мы его застрелим, а что касается Штрайбля, то он всегда водит машину сам. Шофер может показаться подозрительным его родителям, – Адольф был вынужден согласиться.

– Но нельзя оставлять его в живых, – сказал он Саламе, – Брунс слишком много знает.

Иоганну надо было выяснить, куда Саламе отвез Хайди. Потушив сигарету, он заметил охраннику:

– Шейх, наверное, снял виллу за городом, где немноголюдно, – парень зашевелил губами:

– Называется Грюнвальд, – облегченно сказал он, – рядом течет река, – он пощелкал пальцами, Иоганн улыбнулся: «Изар». Охранник кивнул:

– Верно. Место действительно тихое, там безопасно, – Иоганн поднялся.

– Как и здесь. Толпа не вернется, – на танцполе гремела музыка, – но посиди немного для надежности, – он остановился перед занавеской.

– Теперь я знаю, где Хайди. Теперь все будет хорошо, – Иоганн скрылся в облаке сигарного дыма, в треске бильярдных шаров.

Инспектор де Лу отказался от предложенного ему в прокате нового мерседеса W116. Клерк долго расхваливал низкий лимузин цвета спелой вишни с кожаными сиденьями. Пьер покачал головой.

– Я предпочитаю что-нибудь более простое, – парень приуныл, – у вас есть пежо? – по лицу клерка было ясно, что он думает о французском автопроме, однако немец только корректно заметил: «Разумеется». Крохотный пежо вычистили, но в голом салоне все равно воняло табаком.

– Присовокупим свой, – Пьер зажег сигарету, – куда надо ехать? – Надин сверилась с программой игр.

– Сначала в апартаменты Штрайблей, а потом на арену в Олимпийском парке, – она попыталась вытянуть ноги, – ты опять предпочел малютку, а не машину обычного размера, – инспектор кинул трость на заднее сиденье.

– Я привык, – Пьер вывел пежо со стоянки, – ты говорила, что у Штрайбля итальянская тачка? – Надин кивнула.

– Он ездит на феррари, однако сегодня он везет на стадион родителей. У них лимузин, – она махнула на прокатные машины, – такой, как эти, – Пьер взглянул на часы.

– Мы приедем вовремя. Главное, не попасть в пробку.

Появившись в гостинице с билетами, полковник Кардозо хмуро признался, что ему не удалось найти Хайди или Брунса. Пользуясь той же самой шпилькой, Пьер обследовал прибранный номер, откуда исчезла Хайди.

– Может быть, она оставила записку, – заметил инспектор, – не надо думать о самом плохом, – Иосиф буркнул:

– Начальству я пока ничего не сообщал. Вернее, я сказал, что Саламе здесь, – Иосиф сделал вид, что сведения исходят от агентов на Западном Берегу, – но насчет Хайди я не заикнулся, – Надя утвердительно сказала:

– Потому что иначе тебе приказали бы ее… – девушка не закончила. Иосиф невесело согласился:

– Именно. Надо подождать, нет смысла поднимать тревогу. Может быть, она или Брунс мне позвонят… – Иосиф жил в Олимпийской деревне с израильской делегацией.

– У нее есть мой телефон, – в который раз повторил себе полковник, – она свяжется со мной или Брунс наберет номер Набережной…

Телефон, полученный от Хайди, принадлежал квартирке в унылом бетонном доме в рабочем пригороде Мюнхена. Иосиф побывал там с Пьером. Кузен мог открыть любой замок.

– Телефон молчит, – сказал Иосиф по дороге на окраину, – Саламе далеко не дурак и не болтается на одном месте дольше положенного. Хайди он убрал подальше. Думаю, что в квартирке мы тоже никого не застанем, – полковник Кардозо оказался прав. Повозившись с замком, они остановились на пороге.

– Все вычистили, – Пьер повернулся к нему, – Саламе ловко уходит на дно, – в сырой комнатке пахло табаком, на дешевом телевизоре возвышалась пачка спортивных журналов.

– Мусор выбросили, – Иосиф гремел посудой на кухне, – пол вымыли, но кое-что они оставили, – полковник потряс бумажным пакетом.

– Заатар. Здесь точно побывали арабы, – Пьер прислонился к подоконнику.

– Улика косвенная, – спокойно сказал инспектор, – любой адвокат тебе в два счета докажет… – Иосиф перетряхивал яркие журнальчики.

– Брунс мог оставить весточку, – пробормотал он, – Хайди могла признаться, что видела меня. Что касается адвоката, – полковник выпрямился, – то эта братия обойдется без него, – Иосиф сдержал ругательство, – из Мюнхена они живыми не уедут…

Записки от Брунса они не нашли. Набрав номер тети Марты на Набережной, Иосиф узнал, что Альбатрос не связывался с Лондоном.

– Из городской будки за границу ему не позвонить, – рассудительно сказал Пьер, – и ясно, что ему не уйти из-под надзора Саламе. Ваши ребята в Гейдельберге, – поинтересовался инспектор де Лу, – поставили Адольфа под присмотр? – Иосиф хмыкнул:

– Ритбергу здесь делать нечего. Я понимаю, к чему ты клонишь. Он связан с арабами, однако он осторожный человек и не засветится в компании террористов, – Пьер упрямо сказал:

– Позвони вашим парням, пусть они все проверят, – то же самое Иосифу велела и тетя Марта.

– С Фридой все в порядке, – добавила она, – твои племянники трещат на двух языках, – сестра обещала в следующем году вернуться в Израиль.

– Я связалась с новым университетом в Беер-Шеве, – сказала Фрида, – они обещали взять меня на кафедру археологии, – университет основали только два года назад.

– Видишь, – ласково сказал Иосиф, – все забылось. Твой британский диплом имеет немалый вес, а до Беер-Шевы недалеко. Моше тоже служит рядом. Не забывай, в следующем году он ставит хупу, – о Маленьком Джоне в Лондоне не упоминали.

– Непонятно, что с ним произошло, – Иосиф дернул щекой, – они с Виллемом могли погибнуть, а что касается Маргариты, Джо и Марты, то их, кажется, похоронили, как и Максима…

Он велел себе не думать о Советском Союзе.

– Надо заниматься нынешней операцией, – Иосиф аккуратно сложил растрепанные журналы, – в частности, тем, что Ритберг пропал из Гейдельберга, – об этом сообщили ребята, навестившие университетский городок.

– Наш работник притворился заграничным аспирантом, – сказал Иосиф Пьеру, – на кафедре археологии ему объяснили, что доктор Ритберг еще не вернулся с раскопок в пещерах неподалеку от Нордлингена.

– Тоже в Баварии, – добавил Иосиф, – оттуда два часа на машине до Мюнхена, – инспектор подытожил:

– Вряд ли он сейчас занимается неолитическими орудиями труда. Думаю, что Ритберг решил лично побывать на Олимпийских играх, – Пьер отчего-то сказал:

– Я в следующем году тоже защищаю докторат, – Иосиф присвистнул:

– Тебе всего двадцать шесть лет, молодец. Хотя я тоже защитился в твои года, – он задумался:

– Ладно, поезжайте к Штрайблю, сопроводите его на матч. Может быть, он прихватит и Брунса, но вряд ли, он едет с родителями…

Пьер ловко втиснул пежо между дорогими машинами на обочине узкой улочки. Башни Фрауэнкирхе поднимались в лазоревое небо, над черепичными крышами старого квартала несся колокольный звон.