Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том третий

– Меня побрили, – судя по осанке, парикмахер происходил из местных охранников, – и выдали тапки, – обувь оказалась тоже госпитального вида. Неслышно ступая по бежевому линолеуму, Максим подобрался к двери:

– Правил внутреннего распорядка нет, – он вскинул голову, – но лампочка забрана проволокой, – камер слежения в палате он не заметил, но не сомневался, что Комитет всадил что-нибудь в отдушины. После санитарной обработки на голову ему накинули привычный Максиму мешок:

– Но сначала измерили рост и вес, – им занимался молчун в белом халате, – и поинтересовались жалобами на самочувствие, – услышав вопрос, Максим коротко качнул головой: «Жалоб нет».

– Жалоб нет, – его взгляд возвращался к унитазу, – если здесь стоят камеры, то я очень рискую, но другого выхода у меня тоже нет, – Максим не собирался отдавать себя в руки воши, как дядя Джон называл профессора Кардозо:

– Мы с покойным Меиром должны были убить его в Амстердаме, – признался герцог, – потом в него стреляла покойная тетя Эстер, но пулю получил пан Копыто. В общем, – подытожил дядя, – человечество от его смерти ничего не потеряет.

Окошечко стукнуло. Максим нарочито небрежно сказал:

– Огоньку бы, гражданин начальник. Только вот пепельниц здесь не заведено, а сорить не хочется, чистота вокруг, – чиркнула спичка, голос из-за двери наставительно заметил:

– Так и не сори, – перед носом Максима появился ободранный коробок, – пепел стряхивай сюда, – несмотря на либеральные порядки, спичек ему, видимо, не полагалось. Попыхивая папиросой, Максим вернулся на кровать:

– Днем лежать можно, – он уставился на личную ванную комнату, как смешливо думал Максим, – сейчас вохра пойдет точить лясы, а я проверну маленькую техническую операцию.

Докурив папиросу до картонного фильтра, легко поднявшись с койки, Максим нырнул за ширму.

Майор Гурвич, как почти никогда не думал о себе Саша, пребывал в исключительно хорошем настроении. Товарищ Котов тоже не называл его на официальный манер:

– Но Андропов называет, – Саша спускался по лестнице особого корпуса Института, – а именно с ним и разговаривал товарищ Котов, – начальство вынесло Саше благодарность за проявленное усердие в поимке особо опасных преступников:

– Тебе обещали грамоту к годовщине революции, – смешливо сказал Котов, – мне, старику, уже ничего не надо, – Наум Исаакович на мгновение запнулся:

– Нет, надо, – горько понял он, – надо, чтобы мои дети от меня не отворачивались, но этому, видимо, не бывать и Ладушку не воскресить, – он вернулся к деловому тону.

Под половицами скромного саманного домика на окраине Аральска нашли почти сто тысяч долларов, около двух миллионов рублей и увесистый пакет с ювелирными изделиями из драгоценных металлов, как языком протокола выразился товарищ Котов. Лопатину, по его словам, светил расстрел:

– Вслед за Петренко, – хохотнул наставник, – пусть на том свете проворачивают гешефты. Его не отмажет и самый лучший адвокат, – товарищ Котов замялся, – но есть одно обстоятельство…

Прописанный в домике уроженец Рязани, грузчик на аральском рыбозаводе, некий Петр Федорович Миронов бесследно пропал из городка. Судя по фотографии из личного дела в заводском отделе кадров, исчезнувший в Москве фальшивый матрос Гренель всплыл на Аральском море. Саша не сдержал ругательства:

– Я знал, что он попадет в наше поле зрения, товарищ Котов, – мрачно сказал он, – Лопатин давно с ним спелся, – наставник уверил его, что Лопатина допросят со всей тщательностью:

– Судить его будут здесь, – добавил товарищ Котов, – с арестованными на даче жуками. Казахи были недовольны, – местные министерства внутренних дел соревновались за крупные дела, – но у туркменов лучше ходатаи, – месье Ламбера, по словам товарища Котова, отправляли в Москву:

– Где отличная фармакология, – Саша сунул в прорезь двери временный пропуск, – и работают настоящие мастера своего дела, а не доморощенные майоры Пронины, – Саша презрительно относился к популярным детективам или начавшемуся недавно, как стали теперь говорить, сериалу о знатоках:

– Но фильм о Штирлице обещает быть замечательным, – дверь с лязгом открылась, – надо посмотреть его с Мотей, – сын сначала бойко болтал о своих делах, но потом погрустнел:

– Папа, я выздоровел, – вздохнул мальчик, – я хочу в Москву, в детский сад. Когда ты нас с мамой заберешь?. Саша уверил его:

– Очень скоро. Грейся на солнышке, ходи с мамой в бассейн, – на дачах выстроили комплекс с полезными водами, – и не забывай о фруктах, – он рассчитывал вернуться в Копетдаг через несколько дней:

– Гренель, Гренель, Гренель, – Саша остановился перед еще одной дверью, – ясно, что это за Гренель и кто организовал аферы с шубами и зажигалками…

Он невольно восхитился деловыми качествами еще одного двоюродного племянника. Мистер Питер Кроу, судя по всему, сделал бы деньги даже на Северном полюсе:

– Однако туда он не поедет, – Саша, по привычке, потянулся за кобурой, – и не пойдет дальше расстрельного коридора, – так называемый Миронов пропал вместе с подержанной моторкой. Саше не нравилось сложившееся положение дел:

– Ламбер появился для поддержки операции, – сказал он Котову, – он человек с большим опытом, – Саша поискал слово, – серых махинаций. Надо на всякий случай запечатать дачу в Фирюзе, – наставник отозвался:

– Все сделано. Андропов велел перевести остров Возрождения на усиленный режим охраны. Хотя доктор Кардозо обжилась под крылом отца, а что касается остального, – остальным была Марта, – то она не могла послать весточку хоть кому-нибудь…

Теперь, как недовольно подумал Саша, его встреча с Мышью из развлечения превращалась в допрос. Он не сомневался в технических способностях девушки:

– Мышь может построить космическую ракету из дерьма и палок, – Саша вспомнил, что он безоружен, – первые аппараты строили именно так, да и нынешние тоже, – в июне космонавты Добровольский, Волков и Пацаев задохнулись при разгерметизации возвращающегося на землю полетного модуля.

Саша твердо намеревался добиться от Мыши правды:

– Она сварганила какой-нибудь приемник, – хмыкнул Скорпион, – сумасшествие не отменяет ее гениальности, – он остановился перед палатой, где держали 880:

– Наручники ему не надели, – вспомнил Саша, – а я оставил пистолет на вилле, – он не хотел настраивать родственника против себя, – но здесь все утыкано камерами, – он приказал охраннику:

– Ждите в коридоре, все безопасно, – в Москве двоюродный племянник не переходил на русский язык во время допросов:

– Он изображал Миллера, солдата удачи, – Саша переступил порог камеры, дверь захлопнулась, – но я с ним поговорю как положено, по-русски, – он недоуменно оглянулся: