Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том четвертый

За ужином в Флорентине, неподалеку от квартиры Иосифа, речь тоже шла об обергруппенфюрере фон Рабе.

Эмиль и Джон знали, что встреча Волка с его бывшим связным прошла без заминок:

– Если не считать заминкой то, что Михаэль ему ничего не сказал, – герцог отломил кусочек от лепешки, – едва речь зашла о миссии на Синай и беглых нацистах, как Михаэль немедленно распрощался с Волком.

– Все равно, – упрямо сказал кузен, – я видел по его глазам, что у него есть какая-то тайна… – по мнению Джона, Михаэль и Иосиф скрывали истинные события своего плена:

– Когда мы с Эмилем начали обсуждать рейд, Иосиф сделал вид, что ему надо срочно вернуться на работу… – племянник хлопнул себя по лбу:

– Я забыл, – майор Кардозо поднялся, – у меня совещание с начальством… – он полез за кошельком. Джон остановил его:

– Мы понимаем, работа есть работа. Беги, милый, мы обо всем позаботимся…

Огненный диск солнца купался в темной лазури моря. Ветер шелестел разбросанными салфетками, на террасе составляли пластиковые стулья. Заведение закрывалось. За кофе Джон заметил:

– Их могли заставить делать что-то… – он помолчал, – о чем они никогда никому не скажут. Например, убить других пленников, тоже израильтян. Поэтому Иосиф и сделал вид, что не узнал Михаэля, они друг друга защищают, – Гольдберг кивнул:

– Думаю, что все именно так и случилось. Однако до правды теперь никогда не добраться…

Джон кинул чайке крошки от лепешки: «Никогда».

Хозяин маколета выставил на пятачок асфальта несколько столов. Полуденное солнце раскалило пластик. Лимонад в картонных стаканчиках нагрелся. Выдохшаяся газировка отдавала чем-то химическим. Марта перетащила стулья под косую тень потрепанного зонтика:

– Ты этого не помнишь, – она подмигнула Фриде, – когда Адель вернулась из плена, я приезжала в Израиль с тетей Кларой. Твоя мама, – Марта ласково улыбнулась, – повезла нас на пляж. Мы строили песочные замки, – она подвинула девушке сигареты, – я тебя катала на плечах. У меня никогда не было дочки, – женщина погрустнела, – а Мария, дочь дяди Максима, пока в СССР и, кажется, еще не скоро вернется домой…

С улицы доносились раздраженные гудки машин. Звенели велосипеды, трещали мотороллеры, кто-то кричал:

– Ави, придурок, поставь ящик на место! Ты читать, что ли, не умеешь… – русский мат в Израиле переделали, но Марта узнала слова:

– Иосиф теперь хорошо ругается по-русски, – хмыкнула она, – и говорит он неплохо. Язык пригодится ему для поездки в СССР… – племянник твердо решил выполнить задуманное:

– Не отговаривайте меня, – заявил Иосиф, – я брат Маргариты и должен привезти ее домой… – Гольдберг протер пенсне измятым носовым платком. В углу виднелась монограмма:

– Мишель вышивает, – Монах неожиданно улыбнулся, – в поселковой школе уроки домоводства поставлены на совесть… – он недовольно продолжил:

– Никто тебя отговаривать не собирается, мой дорогой, но Шмуэль, пусть он и знает русский язык… – Иосиф кивнул:

– Никуда не поедет. Я его сторож, если можно так сказать, – глаза племянника потеплели, – он рискует жизнью, болтаясь по джунглям, то есть выполняя пастырский долг, – Иосиф помолчал, – тамошним левым бандам или отрядам мерзавца Барбье наплевать, что перед ними священник…

Иосиф с Виллемом собирались отправиться в СССР, дождавшись весточки из Аральска:

– Я все время думаю о мальчиках, – поняла Марта, – Генрих в Западном Берлине, но Максим с Питером каждый день рискуют жизнью… – вчерашним вечером она сказала Волку:

– Иосиф нашел Фриду. Она приехала в Тель-Авив и обретается в той квартирке… – Марта сидела на подоконнике с сигаретой, – ее исключили из членов кибуца, а университет якобы не принимает результаты ее экзаменов… – Волк замысловато выматерился. Марта вздохнула:

– Я с тобой полностью согласна. Может быть, – она запнулась, – не стоит затевать операцию… – они могли забрать Фриду в Лондон:

– Она спокойно поступит в Кембридж, – заметила Марта, – отучится, станет археологом, встретит хорошего парня, которому будет наплевать на ее статус и на ее так называемого отца. Или можно отправить ее в Беркли… – Волк взял у нее сигарету: «Сваха».

Марта смутилась:

– Нехорошо человеку жить одному, – она подперла щеку ладонью, – Петя справляется с бебичкой… – брат отдал дочку в университетские ясли, – но мне его жалко, милый. Ему только двадцать два, а он вдовец, хотя и я в его годы овдовела… – Волк привлек Марту к себе:

– Максимилиан найдет Фриду и в Кембридже, и в Беркли, – она понимала, что муж прав, – а девочка не проживет без Израиля. Несмотря ни на что, здесь ее страна… – Марта пробормотала:

– Если она согласится на наше предложение и если Максим очутится в ближнем кругу фон Рабе… – Волк поцеловал ее в нежное местечко пониже уха:

– Ты даже не сваха, ты великий комбинатор, вроде Остапа Бендера. Пусть молодежь сама отыщет кого-то себе по душе. Видишь, Питер женился, едва очутившись в СССР… – Марта шепнула:

– В сорок пятом году мы тоже тайно венчались, мой милый… – Волк погладил крашеные, рыжие волосы:

– Я не мог не вернуться за тобой, – просто сказал он, – я не знал, кто ты такая, но понимал, что Господь мне не даст другой любви. Максим похож на меня, – Марта кивнула, – он будет ждать свою единственную столько, сколько понадобится…

Лицо племянницы было усталым, под голубыми глазами залегли темные круги:

– Не думайте, тетя Марта, я вчера не пила, – хмуро сказала девушка, – мне надо экономить деньги. Хозяин квартирки звонил, – Фрида махнула в сторону госпиталя Ихилов, – на следующей неделе он приезжает в увольнительную и забирает ключи. У Иосифа мне жить нельзя, – девушка отхлебнула лимонада, – я поеду в Сде-Бокер, а документы пошлю в университет Тель-Авива. Хотя и здесь, мне, скорее всего, откажут… – девушка повертела зажигалку.

Марта мягко сказала:

– Я ничего и не думаю, милая. Ты потеряла отца, твоя свадьба расстроилась, – она повела рукой, – тебе надо отдохнуть, залечь на дно, пока все успокоится… – Фрида глубоко затянулась сигаретой:

– Франц сказал то же самое, – отозвалась девушка, – парень из Швейцарии, доброволец. Он вчера звонил. Он скоро улетает домой и хочет увидеться… – Марта мысленно попросила: «Помоги нам Бог».

Она одним глотком допила почти горячий лимонад:

– Насчет Франца я и хотела поговорить, милая.

Фрида убирала квартирку так же аккуратно, как она приводила в порядок археологические находки. Распахнув окна, девушка впустила в комнатку влажную вечернюю жару.

Она не хотела брать деньги у тети Марты, но женщина отмахнулась:

– Мы семья. Ты не можешь ходить в одной юбке и в пир, и в мир и добрые люди… – Фрида отказалась от дорогих вещей: