Максим Горький - Детство - русский и английский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Максим Горький - Детство - русский и английский параллельные тексты - бесплатно
ознакомительный отрывок.
Жанр: Русская классическая проза.
Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Детство - русский и английский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Максим Горький - Детство - русский и английский параллельные тексты краткое содержание
Детство - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Максим Горький, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Детство» — первая часть автобиографической трилогии, включающей также повести «В людях» и «Мои университеты», — художественное жизнеописание от лица ребенка, насыщенное событиями, поступками, мыслями и чувствами как самого главного героя, так и тех, кто его окружает.
Вы сможете словно наяву встретиться с детьми и взрослыми, чьи яркие и живые образы сохранила цепкая писательская память.
Вы сможете словно наяву встретиться с детьми и взрослыми, чьи яркие и живые образы сохранила цепкая писательская память.
Детство - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Детство - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Максим Горький
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| The fact that she did not choose to live with her own family increased my respect for her. I imagined her living at an inn on a highroad, with robbers who waylaid rich travelers, and shared the spoils with beggars. | То, что мать не хочет жить в своей семье, всё выше поднимает её в моих мечтах; мне кажется, что она живёт на постоялом дворе при большой дороге, у разбойников, которые грабят проезжих богачей и делят награбленное с нищими. |
| Or it might be that she was living in a forest in a cave, of course with good robbers, keeping house for them, and taking care of their stolen gold. | Может быть, она живёт в лесу, в пещере, тоже, конечно, с добрыми разбойниками, стряпает на них и сторожит награбленное золото. |
| Or, again, she might be wandering about the earth reckoning up its treasures, as the robber-chieftainess Engalitchev went with Our Lady, who would say to her, as she said to the robber-chieftainess: | А может, ходит по земле, считая её сокровища, как ходила "князь-барыня" Енгалычева вместе с божией матерью, и богородица уговаривает мать мою, как уговаривала "князь-барыню": |
| "Do not steal, O grasping slave, The gold and silver from every cave; Nor rob the earth of all its treasure For thy greedy body's pleasure." | Не собрать тебе, раба жадная, Со всея земли злата, серебра; Не прикрыть тебе, душа алчная, Всем добром земли наготу твою... |
| To which my mother would answer in the words of the robber-chieftainess: | И мать отвечает ей словами "князь-барыни", разбойницы: |
| "Pardon, Lady, Virgin Blest! | Ты прости, пресвятая богородица, |
| To my sinful soul give rest; Not for myself the gold I take, I do it for my young son's sake." | Пожалей мою душеньку грешную. Не себя ради мир я грабила, А ведь ради сына единого!... |
| And Our Lady, good-natured, like grandmother, would pardon her, and say: | И богородица, добрая, как бабушка, простит её, скажет: |
| "Maroushka, Maroushka, of Tartar blood, For you, luckless one, 'neath the Cross I stood; Continue your journey and bear your load, And scatter your tears o'er the toilsome road. no | Эх ты, Марьюшка, кровь татарская, Ой ты, зла-беда христианская! А иди, ино, по своему пути И стезя твоя, и слеза твоя! |
| But with Russian people please do not meddle; Waylay the Mongol in the woods Or rob the Kalmuck of his goods." | Да не тронь хоть народа-то русского, По лесам ходи да мордву зори, По степям ходи, калмыка гони!... |
| Thinking of this story, I lived in it, as if it had been a dream. I was awakened by a trampling, a tumult, and howls from below in the sheds and in the yard. I looked out of the window and saw grandfather, Uncle Jaakov, and a man employed by the tavern-keeper the funny-looking bartender, Melyan pushing Uncle Michael through the wicker-gate into the street. He hit out, but they struck him on the arms, the back, and the neck with their hands, and then kicked him. In the end he went flying headlong through the gate, and landed in the dusty road. | Вспоминая эти сказки, я живу, как во сне, меня будит топот, возня, рёв внизу, в сенях, на дворе; высунувшись в окно, я вижу, как дед, дядя Яков и работник кабатчика, смешной черемисин Мельян, выталкивают из калитки на улицу дядю Михаила; он упирается, его бьют по рукам, в спину, шею, пинают ногами, и наконец он стремглав летит в пыль улицы. |
| The gate banged, the latch and the bolt rattled; all that remained of the fray was a much ill-used cap lying in the gateway, and all was quiet. | Калитка захлопнулась, гремит щеколда и запор; через ворота перекинули измятый картуз; стало тихо. |
| After lying still for a time, my uncle dragged himself to his feet, all torn and dishevelled, and picking up one of the cobblestones, hurled it at the gate with such a resounding clangor as might have been caused by a blow on the bottom of a cask. | Полежав немного, дядя приподнимается, весь оборванный, лохматый, берёт булыжник и мечет его в ворота; раздаётся гулкий удар, точно по дну бочки. |
| Shadowy people crept out of the tavern, shouting, cursing, gesticulating violently; heads were thrust out of the windows of the houses round; the street was alive with people, laughing and talking loudly. | Из кабака лезут тёмные люди, орут, храпят, размахивают руками; из окон домов высовываются человечьи головы - улица оживает, смеётся, кричит. |
| It was all like a story which aroused one's curiosity, but was at the same time unpleasant and full of horrors. | Все это тоже как сказка, любопытная, но неприятная, пугающая. |
| Suddenly the whole thing was obliterated; the voices died away, and every one disappeared from my sight. | И вдруг всё сотрётся, все замолчат, исчезнут. |
| On a box by the door sat grandmother, doubled up, motionless, hardly breathing. I went and stood close to her and stroked her warm, soft, wet cheeks, but she did not seem to feel my touch, as she murmured over and over again hoarsely: | ...У порога, на сундуке, сидит бабушка, согнувшись, не двигаясь, не дыша; я стою пред ней и глажу её теплые, мягкие, мокрые щеки, но она, видимо, не чувствует этого и бормочет угрюмо: |
| "O God! have You no compassion left for me and my children"? | - Господи, али не хватило у тебя разума доброго на меня, на детей моих? |
| Lord! have mercy!" | Господи, помилуй... |
| It seems that grandfather had only lived in that house in Polevoi Street for a year from one spring to another yet during that time it had acquired an unpleasant notoriety. Almost every Sunday boys ran about our door, chanting gleefully: | Мне кажется, что в доме на Полевой улице дед жил не более года - от весны до весны, но и за это время дом приобрел шумную славу; почти каждое воскресенье к нашим воротам сбегались мальчишки, радостно оповещая улицу: |
| "There 's another row going on at the Kashmirins!" | - У Кашириных опять дерутся! |
| Uncle Michael generally put in an appearance in the evening and held the house in a state of siege all night, putting its occupants into a frenzy of fear: sometimes he was accompanied by two or three assistants repulsive-looking loafers of the lowest class. They used to make their way unseen from the causeway to the garden, and, once there, they indulged their drunken whims to the top of their bent, stripping the raspberry and currant bushes, and sometimes making a raid on the washhouse and breaking everything in it which could be broken washing-stools, benches, kettles smashing the stove, tearing up the flooring, and pulling down the framework of the door. | Обыкновенно дядя Михайло являлся вечером и всю ночь держал дом в осаде, жителей его в трепете; иногда с ним приходило двое-трое помощников, отбойных кунавинских мещан, они забирались из оврага в сад и хлопотали там во всю ширь пьяной фантазии, выдёргивая кусты малины и смородины; однажды они разнесли баню, переломав в ней всё, что можно было сломать: полок, скамьи, котлы для воды, а печь разметали, выломали несколько половиц, сорвали дверь, раму. |
| Grandfather, grim and mute, stood at the window listening to the noise made by these destroyers of his property; while grandmother, whose form could not be descried in the darkness, ran about the yard, crying in a voice of entreaty: | Дед, тёмный и немой, стоял у окна, вслушиваясь в работу людей, разорявших его добро; бабушка бегала где-то по двору, невидимая в темноте, и умоляюще взывала: |
| "Mischka! what are you thinking of? Mischka!" | - Миша, что ты делаешь, Миша! |
| For answer, a torrent of abuse in Russian, hideous as the ravings of a madman, was hurled at her from the garden by the brute, who was obviously ignorant of the meaning, and insensible to the effect of the words which he vomited forth. | Из сада в ответ ей летела идиотски гнусная русская ругань, смысл которой, должно быть, недоступен разуму и чувству скотов, изрыгающих ее. |
| I knew that I must not run after grandmother at such a time, and I was afraid to be alone, so I went down to grandfather's room; but directly he saw me, he cried: | За бабушкой не угнаться в эти часы, а без неё страшно; я спускаюсь в комнату деда, но он хрипит встречу мне: |
| "Get out! Curse you!" | - Вон, ан-нафема! |
| I ran up to the garret and looked out on the yard and garden from the dormer-window, trying to keep grandmother in sight. I was afraid that they would kill her, and I screamed, and called out to her, but she did not come to me; only my drunken uncle, hearing my voice, abused my mother in furious and obscene language. | Я бегу на чердак и оттуда через слуховое окно смотрю во тьму сада и двора, стараясь не упускать из глаз бабушку, боюсь, что её убьют, и кричу, зову. Она не идёт, а пьяный дядя, услыхав мой голос, дико и грязно ругает мать мою. |
| On one of these evenings grandfather was unwell, and as he uneasily moved his head, which was swathed in a towel, upon his pillow, he lamented shrilly: | Однажды в такой вечер дед был нездоров, лежал в постели и, перекатывая по подушке обвязанную полотенцем голову, крикливо жалобился: |
| "For this I have lived, and sinned, and heaped up riches! | - Вот оно, чего ради жили, грешили, добро копили! |
| If it were not for the shame and disgrace of it, I would call in the police, and let them be taken before the Governor tomorrow. | Кабы не стыд, не срам, позвать бы полицию, а завтра к губернатору... |
| But look at the dis grace! | Срамно! |
| What sort of parents are they who bring the law to bear on their children? | Какие же это родители полицией детей своих травят? |
| Well, there 's nothing for you to do but to lie still under it, old man!" | Ну, значит, лежи, старик. |
| He suddenly jumped out of bed, and went, staggeringly, to the window. Grandmother caught his arm: | Он вдруг спустил ноги с кровати, шатаясь пошёл к окну, бабушка подхватила его под руки: |
| "Where are you going?" she asked. | - Куда ты, куда? |
| "Light up!" he said, breathing hard. | - Зажги огонь! - задыхаясь, шумно всасывая воздух, приказал он. |
| When grandmother had lit the candle, he took the candlestick from her, and holding it close to him, as a soldier would hold a gun, he shouted from the window in loud, mocking tones: | А когда бабушка зажгла свечу, он в взял подсвечник в руки и, держа его пред собою, как солдат ружьё, закричал в окно насмешливо и громко: |
| "Hi, Mischka! You burglar! You mangy, mad cur!" | - Эй, Мишка, вор ночной, бешеный пёс шелудивый! |
| Instantly the top pane of glass was shattered to atoms, and half a brick fell on the table beside grandmother. | Тотчас же вдребезги разлетелось верхнее стекло окна и на стол около бабушки упала половинка кирпича. |
| "Why don't you aim straight?" shrieked grandfather hysterically. | - Не попал! - завыл дед и засмеялся или заплакал. |
| Grandmother just took him in her arms, as she would have taken me, and carried him back to bed, saying over and over again in a tone of terror: | Бабушка схватила его на руки, точно меня, и понесла на постель, приговаривая испуганно: |
| "What are you thinking of? What are you thinking of? May God forgive you! | - Что ты, что ты, Христос с тобою! |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Детство - русский и английский параллельные тексты", Максим Горький
Книги похожие на "Детство - русский и английский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.