Алексей Толстой - Сестры - русский и английский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Алексей Толстой - Сестры - русский и английский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Советская классическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Сестры - русский и английский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Алексей Толстой - Сестры - русский и английский параллельные тексты краткое содержание
Сестры - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Алексей Толстой, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Хождение по мукам» – уникальная по яркости и масштабу повествования трилогия, на страницах которой перед читателем предстает картина событий, потрясших весь мир.
Выдающееся произведение А.Н.Толстого показывает Россию в один из самых ярких, сложных и противоречивых периодов ее истории – в тревожное предреволюционное время, в суровые годы революционных потрясений и Гражданской войны.
Выдающееся произведение А.Н.Толстого показывает Россию в один из самых ярких, сложных и противоречивых периодов ее истории – в тревожное предреволюционное время, в суровые годы революционных потрясений и Гражданской войны.
Сестры - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Сестры - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Алексей Толстой
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| "There's not a word of truth in it!" Telegin turned scarlet. "Not a word!" | - Это совершенная неправда. - Телегин побагровел. - Неправда. |
| "All right, then, I'm sorry!" She rose lazily and went out, the ends of her dusty Turkish shawl trailing behind her over the floor. | - Ну, виновата. - Она лениво встала и ушла, волоча за собой по полу пыльную турецкую шаль. |
| Ivan Ilyich walked up and down thoughtfully for some time, had a drink of cold tea, and then picked up the chair Darya Dmitrevna had sat on, and carried it to his own room. | Иван Ильич походил некоторое время в задумчивости, выпил холодного чаю, потом взял стул, на котором сидела Дарья Дмитриевна, и отнес его в свою комнату. |
| There, he set it carefully in a corner, and, clapping his hand to his nose, exclaimed, as if suddenly struck by something: | Там примерился, поставил его в угол и, взяв себя всей горстью за нос, проговорил точно с величайшим изумлением: |
| "Nonsense! | - Чепуха. |
| What rubbish!" | Вот ерунда-то! |
| For Dasha the encounter had been one of many. She had met a very nice man, and that was all. | Для Даши эта встреча была как одна из многих, -встретила очень славного человека, и только. |
| Dasha was of an age when people neither see nor hear clearly. Their hearing is dulled by the pounding of the blood in their veins, and their eyes behold everywhere, as in a mirror- even in the faces of others-nothing but their own reflection. | Даша была в том еще возрасте, когда видят и слышат плохо: слух оглушен шумом крови, а глаза повсюду, - будь даже это человеческое лицо, - видят, как в зеркале, только свое изображение. |
| At this age the imagination is only impressed by what is abnormal-good-looking people, pretty scenery, and the unobtrusive beauties of art, are regarded by the nineteen-year-old queen as a mere part of her retinue. | В такое время лишь уродство поражает фантазию, а красивые люди, и обольстительные пейзажи, и скромная красота искусства считаются повседневной свитой королевы в девятнадцать лет. |
| Ivan Ilyich was in very different case. | Не так было с Иваном Ильичом. |
| Now that more than a week had elapsed since Dasha's visit, he began to marvel that this girl with the tender, shell-pink complexion, in her black cloth dress, with her high-piled, ash-blond hair, and arrogant childish mouth, could have entered practically unnoticed (he had not even shaken hands with her at once), and with so little fuss-just coming in, sitting down, placing her muff on her lap. | Теперь, когда с посещения Даши прошло больше недели, ему стало казаться удивительным, как могла незаметно (он с ней не сразу даже и поздоровался) и просто (вошла, села, положила муфту на колени) появиться в их оголтелой квартире эта девушка с нежной, нежно-розовой кожей, в черном суконном платье, с высоко поднятыми пепельными волосами и надменным детским ртом. |
| He could not understand how he had brought himself to speak to her about sausage from Eliseyev's. | Непонятно было, как решился он спокойно говорить с ней про колбасу от Елисеева. |
| He had actually-brute that he was!-offered her caramels warm from his pocket. | А теплые карамелечки вытащил из кармана, предложил съесть? Мерзавец! |
| Ivan Ilyich, who was going on for thirty, had been in love six times: while still a schoolboy in Kazan, he had fallen in love with Marusia Khvoyeva, the daughter of a veterinary surgeon, a mature virgin who had been fruitlessly trapesing the main street of the town in the same plush coat, every day at four o'clock for many years. But Marusia Khvoyeva, who was severely practical, had turned Ivan Ilyich down. Immediately after, without the slightest transitional period, he had fallen in love with Ada Tillye, that star of the theatrical world, who astonished the inhabitants of Kazan by appearing in all operettas, whatever the period, in a bathing suit, a habit which the theatre did not fail to emphasize in its posters: | Иван Ильич за свою жизнь (ему недавно исполнилось двадцать девять лет) влюблялся раз шесть: еще реалистом, в Казани, - в зрелую девицу, Марусю Хвоеву, дочь ветеринарного врача, давно уже и бесплодно гуляющую, все в одной и той же плюшевой шубке, по главной улице в четыре часа; но Марусе Хвоевой было не до шуток, - Ивана Ильича отвергли, и он без предварительного перехода увлекся гастролершей Адой Тилле, поражавшей казанцев тем, что в опереттах, из какой бы эпохи ни были они, появлялась, по возможности, в костюме для морского купанья, что и подчеркивалось дирекцией в афишах: |
| "The renowned Ada Tillye, awarded a gold medal for the perfection of her legs." | "Знаменитая Ада Тилле, получившая золотой приз за красоту ног". |
| Ivan Ilyich actually effected an entry into the house she was staying at, and presented her with a bunch of flowers he had gathered in the municipal park. | Иван Ильич дошел даже до того, что пробрался к ней в дом и поднес букет, нарванный в городском саду. |
| But Ada Tillye, throwing the flowers on the floor for her shaggy lap dog to sniff at, told Ivan Ilyich that her digestion had been completely ruined by the local food, and asked him to run to the chemist's for her. | Но Ада Тилле, сунув эти цветы понюхать лохматой собачонке, сказала Ивану Ильичу, что от местной пищи у нее совершенно испорчен желудок, и попросила его сбегать в аптеку. |
| And that was the end of that. | Тем дело и кончилось. |
| Later, when a student in Petersburg, he had nearly fallen in love with Vilbushevich, a medical student, and had even kept appointments to meet her in the anatomical theatre. But this somehow came to nothing, and Vilbushevich went off to work in a Zemstvo hospital. | Затем, уже студентом, в Петербурге, он увлекся было медичкой Вильбушевич и даже ходил к ней на свидание в анатомический театр, но как-то само собой из этого ничего не вышло, и Вильбушевич уехала служить в земство. |
| And then there had been Zinochka-a girl from a great milliner's shop, who had fallen desperately and tearfully in love with Ivan Ilyich. In his embarrassment and softness of heart, Ivan Ilyich had humoured her, but when she went to Moscow with a branch of the firm, he could not help heaving a sigh of relief, for her departure meant the removal of the perpetual strain of unfulfilled obligations. | Однажды Ивана Ильича полюбила до слез, до отчаяния модисточка из большого магазина, Зиночка, и он от смущения и душевной мягкости делал все, что ей хотелось, но, в общем, облегченно вздохнул, когда она вместе с отделением фирмы уехала в Москву, - прошло постоянное ощущение каких-то неисполненных обязательств. |
| His last experience of tender emotions dated from the summer of the year before last. | Последнее нежное чувство было у него в позапрошлом году, летом, в июне. |
| Across the yard on which his room gave, a pale girl took to appearing at an opposite window just at sunset, opening a casement and conscientiously shaking out and brushing the same brown frock every day, after which she would put it on, and go out to sit in the park. | На дворе, куда выходила его комната, напротив, в окне, каждый день перед закатом появлялась худенькая бледная девушка и, отворив окно, старательно вытряхивала и чистила щеткой свое, всегда одно и то же, рыженькое платье. Потом надевала его и выходила посидеть в парк. |
| It was in the park that Ivan Ilyich had first spoken to her, in the stillness of dusk, and after that they had met every night, walking about, admiring the city sunset, and chatting desultorily. | Там, в парке, Иван Ильич в тихие сумерки разговорился с ней, - и с тех пор каждый вечер они гуляли вместе, хвалили петербургские закаты и беседовали. |
| The girl, Olya Komarova, worked at a notary's office; alone and sickly, she had a perpetual cough. | Девушка эта, Оля Комарова, была одинокая, служила в нотариальной конторе и все хворала, -кашляла. |
| They talked about her cough and her illness, they said how melancholy it was in the evenings for a lonely person, and she told him that Kira, a friend of hers, had fallen in love with a good man, and gone with him to the Crimea. | Они беседовали об этом кашле, о болезни, о том, что по вечерам тоскливо бывает одинокому человеку, и о том, что какая-то ее знакомая, Кира, полюбила хорошего человека и уехала за ним в Крым. |
| Their talks were uninteresting. | Разговоры были скучные. |
| Olya Komarova had become so desperate that she would confide her most cherished thoughts to Ivan Ilyich, even admitting that sometimes she hoped he would suddenly fall in love with her, and take her to the Crimea. | Оля Комарова до того уже не верила в свое счастье, что, не стесняясь, говорила Ивану Ильичу о самых заветных мыслях и даже о том, что иногда рассчитывает, - вдруг он полюбит ее, сойдется, отвезет в Крым. |
| But while he pitied and respected her, Ivan Ilyich could not fall in love with her, although every now and then, lying on his sofa in the dusk after one of their talks, he would think what an egoist he was, how heartless and bad.... | Иван Ильич очень жалел ее и уважал, но полюбить так и не мог, хотя иногда, после их беседы, лежа на диване в сумерках, думал, - какой он эгоист, бессердечный и плохой человек. |
| In the autumn Olya Komarova caught a chill and took to her bed. | Осенью Оля Комарова простудилась и слегла. |
| Ivan Ilyich drove her to the hospital, and from there followed her to the cemetery. | Иван Ильич отвез ее в больницу, а оттуда на кладбище. |
| Before her death she had asked: | Перед смертью она сказала: |
| "If I get well, will you marry me?", | "Если я выздоровею, вы женитесь на мне?" - |
| "On my honour I will," Ivan Ilyich had replied. | "Честное слово, женюсь", - ответил Иван Ильич. |
| His feeling for Dasha was unlike any of these former sentiments. | Чувство к Даше не было похоже на те, прежние. |
| Elizaveta Kievna had said: | Елизавета Киевна сказала: |
| "You are in love." | "Влюбился". |
| But one can only fall in love with what is at least theoretically accessible-one can't fall in love with a statue or a cloud. | Но влюбиться можно было во что-то предполагаемое доступным, и невозможно, например, влюбиться в статую или в облако. |
| His feeling for Dasha was of a special nature, quite new to him, and, moreover, incomprehensible, for there was so little basis for it-just a few minutes' talk, and a chair in the corner of the room. | К Даше было какое-то особенное, незнакомое ему чувство, притом малопонятное, потому что и причин-то к нему было мало - несколько минут разговора да стул в углу комнаты. |
| The feeling itself was not so very acute, but Ivan Ilyich became conscious of the desire to become something special, to start being more particular about himself. | Чувство это было даже и не особенно острое, но Ивану Ильичу хотелось самому теперь стать тоже особым, начать очень следить за собой. |
| "I shall soon be thirty," he would tell himself, "and so far I've only vegetated. | Он часто думал: "Мне скоро тридцать лет, а жил я до сих пор - как трава рос. |
| I've let myself go terribly! | Запустение страшное. |
| Egoism... indifference to others... | Эгоизм и безразличие к людям. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Сестры - русский и английский параллельные тексты", Алексей Толстой
Книги похожие на "Сестры - русский и английский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.