Алексей Толстой - Сестры - русский и английский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Алексей Толстой - Сестры - русский и английский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Советская классическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Сестры - русский и английский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Алексей Толстой - Сестры - русский и английский параллельные тексты краткое содержание
Сестры - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Алексей Толстой, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Хождение по мукам» – уникальная по яркости и масштабу повествования трилогия, на страницах которой перед читателем предстает картина событий, потрясших весь мир.
Выдающееся произведение А.Н.Толстого показывает Россию в один из самых ярких, сложных и противоречивых периодов ее истории – в тревожное предреволюционное время, в суровые годы революционных потрясений и Гражданской войны.
Выдающееся произведение А.Н.Толстого показывает Россию в один из самых ярких, сложных и противоречивых периодов ее истории – в тревожное предреволюционное время, в суровые годы революционных потрясений и Гражданской войны.
Сестры - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Сестры - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Алексей Толстой
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| Ivan Ilyich unbuttoned the collar of his cloth tunic, stretched out his legs, and, unable to wipe the idiotic smile from his lips, glanced at his fellow traveller opposite-a severe-looking old man in glasses. | Иван Ильич расстегнул пуговки на воротнике суконной рубахи, вытянул ноги и, не в силах согнать с лица глупейшей улыбки, глядел на соседа напротив - неизвестного строгого старичка в очках. |
| "Excuse me-are you leaving Moscow?" asked the old man. | - Из Москвы изволите ехать? - спросил старичок. |
| "Yes!" Oh, the divine word-Moscow. | - Да, из Москвы. - Боже, какое это было чудесное, любовное слово - Москва!.. |
| The streets bathed in autumn sunshine, the dry leaves underfoot, Dasha, stepping over them, so light and slim, her clear intelligent voice (he could not remember a single word of what she had said), the warm smell of flowers which he inhaled every time he bent over her or kissed her hand. | Переулки, залитые осенним солнцем, сухие листья под ногами, легкая, тонкая Даша, идущая по этим листьям, ее умный, ясный голос, - слов он не помнил никаких, - и постоянный запах теплых цветов, когда он наклонялся к ней или целовал ее ру ку. |
| "Moscow is a Sodom, a veritable Sodom," said the old man. "I've been there three days.... Had a look at things...." He parted his feet in their high boots and galoshes, and spat. "Wherever you go, there are people running backwards and forwards. At night it's all lights, bustle, vertigo, everywhere crowds.... No sense in anything! | - Содом, содомский город, - сказал старичок. -Три дня прожил в Москве... Насмотрелся... - Он раздвинул ноги, обутые в сапоги и высокие калоши, и плюнул. - На улицы выйдешь: люди -туда-сюда, туда-сюда... Ночью: свет, шум, вывески, вертится, крутится... Народ валом валит... Бессмыслица!!! |
| Yes, that's Moscow for you! That's where our whole country began! And as far as I can see it's all nothing but an infernal, meaningless bustle. | Да, это Москва... Отсюда земля пошла... А вижу я, что бесовская, бессмысленная беготня. |
| You've been to the war, young man, you've been wounded, eh? | Вы, молодой человек, в сражениях бывали, ранены?.. |
| I can see that at a glance.... Tell me, tell an old fellow-is our blood being shed over there for the sake of this accursed hurly-burly? | Это я сразу вижу... Скажите мне, старику, -неужели за эту суету окаянную у нас там кровь льется? |
| What about our country? | Где отечество? |
| Our religion? | Где вера? |
| Our tsar? | Где царь? |
| You tell me that! | Укажите мне. |
| I'm going to Petersburg, to look for yarn. Yarn be damned! | Я вот за нитками сейчас в Петроград еду... Да провались они, эти нитки!.. Тьфу!.. |
| What d'you suppose I'll take back to Tyumen-yarn? | С чем я в Тюмень вернусь, что привезу - нитки?.. |
| Not I! I'll go back and tell them: we've all gone to the dogs-that's what I'll take back with me. Mark my words, young man! We shall pay-we shall pay for it all.... We shall have to answer for all this senseless to-do." Placing his hands on his knees, the old man rose stiffly and pulled the blind over the window, past which, in the darkness, was flying a flaming string of sparks from the engine. "We have forgotten God, and God has forgotten us. And I tell you-there'll be a reckoning to pay, oh, there'll be a heavy reckoning...." | Нет, я не нитки привезу, а приеду, скажу: люди, пропали мы все, - вот что я привезу... Попомните мое слово, молодой человек, - поплатимся, за все поплатимся... За эту бессмыслицу отвечать придется... - Старичок, опираясь о колени, поднялся и опустил шторку на окне, за которым в темноте летели паровозные искры огненными линиями. - Бога забыли, и бог нас забыл... Вот что я вам скажу... Будет расплата, ох, будет расплата жестокая... |
| "What d'you mean? D'you think the Germans are going to beat us?" asked Ivan Ilyich. | - Что же вы думаете: немцы нас, что ли, завоюют? - спросил Иван Ильич. |
| "Who can say? | - Кто их знает. |
| Whoever the Lord sends to chastise us, from him shall we receive our punishment.... Supposing, now, the lads in my shop start misbehaving. I put up with it for a time, and then-one will get a blow on the back of his head, another in his neck, and yet another will get the sack. And Russia's not my shop-it's a huge concern, God knows. | Кого господь пошлет карателем - от того и примем муку... У меня, скажем, в лавке молодцы начали безобразничать... Потерплю, потерплю, да ведь одному - по затылку, другого - взашей, третьего - за порог... А Россия - не моя лавочка, эва какое хозяйство. |
| The Lord is merciful, but when men have let the path to Him be overgrown it's got to be cleaned up, hasn't it? | Господь милосерд, но когда люди к нему дорогу забыли, - надо дорогу расчистить или нет, а? |
| That's what I mean. God has turned away from the world. And that's the worst thing that could happen." | Вот про что я говорю... Бог от мира отошел... Страшнее этого быть ничего не может... |
| The old man folded his hands over his stomach and closed his eyes, his glasses shining austerely as he bobbed up and down in the corner of the dingy bunk. | Старичок сложил руки на животе, закрыл глаза и, строго поблескивая очками, потряхивался в углу серой койки. |
| Ivan Ilyich went out of the compartment and stood at the window in the corridor, his face almost touching the glass. | Иван Ильич вышел из купе и стал в проходе у окна, почти касаясь стекла лицом. |
| Fresh, keen air filtered in through a chink in the window. | Сквозь щелку проникал свежий, острый воздух. |
| Fiery streaks flew, interlacing, past the window, and dropped to the ground. | За окном, в темноте, летели, перекрещивались, припадали к земле огненные линии. |
| A cloud of grey smoke was borne past now and then. | Проносилось иногда серое облако дыма. |
| The train wheels rumbled complacently. | Постукивали послушно колеса вагонов. |
| A prolonged whistle came from the engine as it took a bend, and a flame from the firebox brought the pointed black tops of the firs into momentary relief. | Вот завыл протяжно паровоз, заворачивая, осветил огнем из топки черные конусы елей, - они выступили из темноты и пропали. |
| The train rocked gently over the clicking points, the green disc of a signal flashed by, and the long streaks again flew past the window in a fiery rain. | Простучала стрелка, мягко колыхнулся вагон, мелькнул зеленый щиток фонаря, и снова огненным дождем понеслись вдоль окна длинные линии. |
| As he watched them, Ivan Ilyich realized to the full, with a sudden, overwhelming rush of joy, all that had happened to him in the last five days. | Глядя на них, Иван Ильич с внезапной потрясающей радостью почувствовал во всю силу все, что случилось с ним за эти пять дней. |
| Had he been able to tell anyone all that he felt, he would have been considered mad. | Если бы он мог рассказать кому-нибудь это свое чувство, - его бы сочли сумасшедшим. |
| But for him there was nothing either strange or mad about it; everything was extraordinarily clear. | Но для него не было в этом ничего ни странного, ни безумного: все необыкновенно ясно. |
| What he felt was something like this: millions and millions of people were living, suffering and dying in the darkness of the night. | Он чувствовал: в ночной темноте живут, мучаются, умирают миллионы миллионов людей. |
| But their life was a mere symbol, and all that was going on in the world was merely symbolic, scarcely more than illusory. | Но они живы лишь условно, и все, что происходит на земле, - условно, почти кажущееся. |
| So illusory, that Ivan Ilyich felt that a slight effort on his side might change everything. | Настолько почти кажущееся, что, если бы он, Иван Ильич, сделал еще одно усилие, все бы изменилось, стало иным. |
| But amidst all this illusion there was a living core-himself, Ivan Ilyich, a figure pressed against the window of a train ... one who was loved. | И вот среди этого кажущегося существует живая сердцевина: это его, Ивана Ильича, пригнувшаяся к окну фигура. Это - возлюбленное существо. |
| This being had emerged from the world of shades, and was flying over the dark world in a fiery rain. | Оно вышло из мира теней и в огненном дожде мчится над темным миром. |
| This extraordinary sensation of love for himself lasted a few seconds. | Это необыкновенное чувство любви к себе продолжалось несколько секунд. |
| He went back to the compartment, scrambled on to the top berth, looked at his big hands as he undressed, and, for the first time in his life, found them beautiful. | Он вошел в купе, влез на верхнюю койку, поглядел, раздеваясь, на свои большие руки и в первый раз в жизни подумал, что они красивы. |
| Then, clasping them behind his head, he closed his eyes, and instantly saw Dasha. | Он закинул их за голову, закрыл глаза и сейчас же увидел Дашу. |
| She was looking into his eyes, moved and loving, as she had looked that same day, in the dining room, where she was wrapping up some pies. Ivan Ilyich had walked round the table, gone up to her, and kissed her warm shoulder, and, on her turning quickly, had said: | Она взволнованно, влюбленно глядела ему в глаза. (Это было сегодня, в столовой. Даша заворачивала пирожки, Иван Ильич, обогнув стол, подошел к ней и поцеловал ее в теплое плечо, она быстро обернулась, он спросил: |
| "Dasha, will you be my wife?" | "Даша, вы будете моей женой?" |
| She had only looked at him. | Она только взглянула.) |
| Now, lying on the top berth, recalling Dasha's face as if he could never be tired of the image, Ivan Ilyich felt, also for the first time in his life, a joyous exultation in the thought that Dasha loved him, the man with large, but beautiful hands. | Сейчас, на койке, видя Дашино лицо и не насыщаясь этим видением, Иван Ильич, также в первый раз в жизни, почувствовал ликование, восторг оттого, что Даша любит его, - того, у кого большие и красивые руки. |
| On arriving in Petersburg Ivan Ilyich went immediately to the Baltic Works, and registered in one of the workshops, on the night shift. | По приезде в Петербург Иван Ильич в тот же день явился на Балтийский завод и был зачислен в мастерские, в ночную смену. |
| Many changes had occurred at the works during the last three years; there were three times as many workers there-some young, some transferred from factories in the Urals and from western towns, some straight from the front. | На заводе многое изменилось за эти три года: рабочих увеличилось втрое, часть была молодые, часть - переведенные с Урала или из западных городов, часть взята из действующей армии. |
| The workers read the papers, heaped curses upon the war, the tsar, the tsarina, Rasputin, the generals; everyone was indignant, everyone was convinced that after the war, revolution would burst out. | Рабочие читали газеты, ругали войну, царя, царицу, Распутина и генералов, были злы и все уверены, что после войны "грянет революция". |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Сестры - русский и английский параллельные тексты", Алексей Толстой
Книги похожие на "Сестры - русский и английский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.