Уильям Моэм - Пятидесятилетняя женщина - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Уильям Моэм - Пятидесятилетняя женщина - английский и русский параллельные тексты - бесплатно полную версию книги (целиком) без сокращений. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Пятидесятилетняя женщина - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Уильям Моэм
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Уильям Моэм - Пятидесятилетняя женщина - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Пятидесятилетняя женщина - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Моэм, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Рассказ из авторского сборника «Игрушки судьбы» (Creatures of Circumstance, 1947).

Пятидесятилетняя женщина - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Пятидесятилетняя женщина - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Уильям Моэм

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The living-room into which we went was the quintessence of commonplace. It was comfortable enough, but there was not a trace of personality in it. It might have been furnished en bloc by a mail-order house.	Гостиная, куда мы проследовали, являла собой квинтэссенцию безликости: довольно удобная комната, однако напрочь лишенная индивидуальности, словно всю обстановку до последней мелочи выписали по каталогу.
It had the bleakness of a government office.	Унылая, как казенное заведение.
I was introduced first to my host Jasper Greene and then to his brother Emery and to his brother's wife Fanny.	Меня познакомили с хозяином дома Джаспером Грином, затем с его братом Эмери и невесткой Фанни.
Jasper Greene was a large, plump man with a moon face and a shock of black, coarse, unkempt hair.	Джаспер Грин был высокий полный мужчина с круглым, как луна, лицом и густой копной нечесаных черных волос.
He wore large cellulose-rimmed spectacles.	Он носил очки в толстой пластмассовой оправе.
I was staggered by his youth. He could not have been much over thirty and was therefore nearly twenty years younger than Laura.	Меня поразило, до чего он молод - немногим более тридцати, стало быть, почти на двадцать лет моложе Лауры.
His brother, Emery, a composer and teacher in a New York school of music, might have been seven or eight and twenty.	Его брату, композитору и преподавателю одной из нью-йоркских музыкальных школ, было лет двадцать семь - двадцать восемь.
His wife, a pretty little thing, was an actress for the moment out of a job.	Жена Эмери, хорошенькая малышка, была актрисой и сидела в то время без работы.
Jasper Greene mixed us some very adequate cocktails but for a trifle too much vermouth, and we sat down to dinner.	Джаспер Грин угостил нас вполне приличным коктейлем, в котором было чуть-чуть многовато вермута, и мы сели ужинать.
The conversation was gay and even boisterous.	Разговор за столом шел веселый, даже шутливый.
Jasper and his brother were loud-voiced and all three of them, Jasper, Emery, and Emery's wife, were loquacious talkers.	У Джаспера и его брата были громкие голоса, и все трое - Джаспер, Эмери и Фанни - болтали наперебой, подначивали друг друга, шутили, смеялись.
They chaffed one another, they joked and laughed; they discussed art, literature, music, and the theatre.	Они обсуждали искусство, литературу, музыку и театр.
Wyman and I joined in when we had a chance, which was not often; Laura did not try to.	Уаймен и я тоже вставляли слово, когда выпадала редкая возможность. Лаура не пыталась принять участие в разговоре.
She sat at the head of the table, serene, with an amused, indulgent smile on her lips as she listened to their scatter-brained nonsense; it was not stupid nonsense, mind you, it was intelligent and modern, but it was nonsense all the same.	Безмятежная, она сидела во главе стола с довольной снисходительной улыбкой и внимала их легкомысленной чепухе. Чепухе вовсе не глупой, напротив, умной и самой что ни на есть современной, но все-таки чепухе.
There was something maternal in her attitude, and I was reminded oddly of a sleek dachshund lying quietly in the sun while she looks lazily, and yet watchfully, at her litter of puppies romping round her.	В ее манере чувствовалось нечто материнское, и я почему-то подумал о большой холеной таксе, как она лежит, развалившись, на солнышке и лениво, однако бдительно приглядывает за своими щенками, что возятся и играют рядом.

I wondered whether it crossed her mind that all this chatter about art didn't amount to much when compared with those incidents of blood and passion that she remembered.	Меня занимала мысль о том, приходит ли ей в голову, что вся эта болтовня про искусство -сущие пустяки по сравнению с исполненной крови и страсти историей, которая у нее на памяти.
But did she remember?	А вдруг она не помнит?
It had all happened a long time ago and perhaps it seemed no more than a bad dream.	Все давно отошло в прошлое и, возможно, представляется ей теперь всего лишь страшным сном.
Perhaps those commonplace surroundings were part of her deliberate effort to forget, and to be among these young people was restful to her spirit.	Вероятно, она для того и выбрала эту заурядную обстановку, чтобы забыть, а в обществе молодежи отдыхает душой.
Perhaps Jasper's clever stupidity was a comfort.	Вероятно, умные глупости Джаспера ее успокаивают.
After that searing tragedy it might be that she wanted nothing but the security of the humdrum.	Быть может, после той страшной трагедии она хотела единственного - надежно укрыться в однообразии.
Possibly because Wyman was an authority on the Elizabethan drama the conversation at one moment touched on that.	Уаймен был специалистом по драме эпохи Елизаветы I; поэтому, видимо, эта тема вдруг всплыла в разговоре.
I had already discovered that Jasper Greene was prepared to lay down the law on subjects all and sundry, and now he delivered himself as follows:	Я уже понял, что нет такого вопроса, по которому Джаспер Грин не был готов вынести безапелляционное и окончательное суждение. Высказался он и по этому поводу.
'Our theatre has gone all to pot because the dramatists of our day are afraid to deal with the violent emotions which are the proper subject matter of tragedy,' he boomed.	- Нынешний театр выродился, потому что нынешние драматурги как огня боятся неистовых чувств, а ведь на них только и можно строить трагедию, - гудел он.
'In the sixteenth century they had a wealth of melodramatic and bloody themes to suit their purpose and so they produced great plays.	- В шестнадцатом веке к услугам драматургов был непочатый край драматичных и кровавых сюжетов, вот они и создавали великие пьесы.
But where can our playwrights look for themes?	А где нашим авторам взять сюжеты?
Our Anglo-Saxon blood is too phlegmatic, too supine, to provide them with material they can make anything of, and so they are condemned to occupy themselves with the trivialities of social intercourse.'	Наша ленивая жидкая англосаксонская кровь не способна проявить себя так, чтобы они смогли хоть что-нибудь из этого выжать. Поэтому им только и остается, что живописать пошлости человеческих отношений.
I wondered what Laura thought of this, but I took care not to catch her eye.	Я задавался вопросом, как Лаура восприняла эту тираду, однако избегал ее взгляда.
She could have told them a story of illicit love, jealousy, and parricide which would have been meat to one of Shakespeare's successors, but had he treated it, I suppose he would have felt bound to finish it with at least one more corpse strewn about the stage.	Она-то могла поведать им историю преступной любви, ревности и отцеубийства, за которую ухватился бы не один наследник Шекспира. Если б такая пьеса была написана, ее автор, кажется мне, счел бы себя обязанным закончить ее по меньшей мере еще одним трупом на сцене.
The end of her story, as I knew it now, was unexpected certainly, but sadly prosaic and a trifle grotesque.	На самом же деле, как я теперь знаю, развязка этой истории, при всей ее неожиданности, была уныло прозаичной и немного нелепой.

Real life more often ends things with a whimper than with a bang.	В реальной жизни все чаще кончается всхлипом, а не взрывом.
I wondered too why she had gone out of her way to renew our old acquaintance.	А еще я ломал голову над тем, почему она так упорно стремилась возобновить наше давнее знакомство.
Of course she had no reason to suppose that I knew as much as I did; perhaps with a true instinct she was confident that I would not give her away; perhaps she didn't care if I did.	Оснований считать, что мне известно то, что я знал, у нее, понятно, не было. Возможно, верное чутье подсказало ей, что я ее не выдам; возможно, ей было все равно, выдам я ее или нет.
I stole a glance at her now and then while she was quietly listening to the excited babbling of the three young people, but her friendly, pleasant face told me nothing.	Время от времени я на нее украдкой поглядывал. Она спокойно внимала возбужденной болтовне трех молодых людей, но ее приятное приветливое лицо ни о чем мне не говорило.
If I hadn't known otherwise I would have sworn that no untoward circumstance had ever troubled the course of her uneventful life.	Не знай я всей правды, я бы поклялся, что ничего плохого ни разу не возмутило ровного течения ее небогатой событиями жизни.
The evening came to an end and this is the end of my story, but for the fun of it I am going to relate a small incident that happened when Wyman and I got back to his house.	Вечер закончился, а с ним и моя история, но я хочу еще рассказать о забавном происшествии, случившемся уже после того, как мы с Уайменом вернулись к нему домой.
We decided to have a bottle of beer before going to bed and went into the kitchen to fetch it.	Мы решили распить на сон грядущий бутылку пива и прошли на кухню.
The clock in the hall struck eleven and at that moment the phone rang.	Часы в прихожей пробили одиннадцать, и в этот миг зазвонил телефон.
Wyman went to answer it and when he came back was quietly chortling to himself.	Уаймен вышел ответить; возвратился он, тихо посмеиваясь.
' What's the joke?' I asked.	- Что вас рассмешило? - спросил я.
' It was one of my students.	- Звонил один мой студент.
They're not supposed to call members of the faculty after ten-thirty, but he was all hot and bothered.	Вообще-то им не положено звонить преподавателям после половины одиннадцатого, но он был взволнован и вне себя.
He asked me how evil had come into the world.'	Ему хотелось знать, откуда взялось в мире зло.
' And did you tell him?'	- И вы ему объяснили?
'I told him that St Thomas Aquinas had got hot and bothered too about that very question and he'd better worry it out for himself.	- Я сказал, что святого Фому Аквинского тоже волновала и выводила из себя эта проблема, так что лучше ему самому поломать над ней голову.
I said that when he found the solution he was to call me, no matter what time it was. Two o'clock in the morning if he liked.'	Сказал, что, если найдет ответ, пусть звонит мне в любое время, хоть в два часа ночи.
'I think you're pretty safe not to be disturbed for many a long night,' I said.	- Думаю, спокойный сон обеспечен вам на долгое время, - заметил я.
'I won't conceal from you that I have formed pretty much the same impression myself,' he grinned.	- Не стану скрывать, я и сам склоняюсь к такому выводу, - ухмыльнулся он.