Сомерсет Моэм - Рождественские каникулы - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Сомерсет Моэм - Рождественские каникулы - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Рождественские каникулы - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Сомерсет Моэм
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Сомерсет Моэм - Рождественские каникулы - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Рождественские каникулы - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Сомерсет Моэм, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

История страстной, трагической, всепрощающей любви, загадочного преступления, крушения иллюзий и бесконечного человеческого одиночества… Короткая связь богатого английского наследника и русской эмигрантки, вынужденной сделаться «ночной бабочкой»…

Рождественские каникулы - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Рождественские каникулы - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Сомерсет Моэм

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He had expected a little room with heavy curtains of dull rep, a wooden bed with a huge eiderdown and an old mahogany wardrobe with a large mirror; he had expected to find used hairpins on the dressing-table and in the drawer of the table de nuit half a lipstick and a broken comb in which a few dyed hairs were still entangled.	Он ожидал, что комната будет небольшая, с тяжелыми блеклыми репсовыми гардинами, с деревянной кроватью, большущим пуховым стеганым одеялом и со старым зеркальным шкафом красного дерева; он ожидал найти на туалетном столике чьи-то шпильки, а в ящике тумбочки у кровати наполовину использованный тюбик губной помады и расческу со сломанными зубьями и застрявшими в ней крашеными волосками.
That was the idea his romantic fancy had formed of a student's room in the Latin Quarter.	Такой рисовалась в его романтическом воображении студенческая комната в Латинском квартале.
A bath-room!	Ванная!
That was the last thing he had bargained for.	Вот уж чего он никак не ожидал.
This room might have been a room in one of the cheaper hotels in Switzerland to which he had sometimes been with his parents.	Такая комната могла быть в одной из тех недорогих гостиниц в Швейцарии, где он бывал с родителями.
It was clean, threadbare and sordid.	Чистая, давно не ремонтированная и убогая.
Not even Charley's ardent imagination could invest it with mystery.	Даже при своем пылком воображении Чарли не находил в ней ничего таинственного.
He unpacked his bag disconsolately.	Уныло распаковал он свой саквояж.
He had a bath.	Принял ванну.
He thought it rather casual of Simon, even if he could not be bothered to meet him, not to have left a message.	И подумал, ну что за необязательность, ведь даже если Саймон не побеспокоился его встретить, мог бы оставить записку.
If he made no sign of life he would have to dine by himself.	Если он так и не подаст признаков жизни, придется обедать в одиночестве.
His father and mother and Patsy would have got down to Godalming by now; there was going to be a jolly party, Sir Wilfred's two sons and their wives and two nieces of Lady Terry-Mason's.	Отец, мать и Пэтси уже наверно приехали в Годэлминг; там будет весело, соберутся два сына сэра Уилфрида с женами и две племянницы леди Терри-Мейсон.
There would be music, games and dancing.	Будет музыка, игры, танцы.
He half wished now that he hadn't jumped at his father's offer to spend the holiday in Paris.	Чарли даже пожалел было, что ухватился за предложение отца провести каникулы в Париже.
It suddenly occurred to him that Simon had perhaps had to go off somewhere for his paper and in the hurry of an unexpected departure had forgotten to let him know.	Вдруг ему подумалось, что Саймону, возможно, неожиданно пришлось поехать по делам газеты и в спешке он забыл его известить.
His heart sank.	Вот незадача...
Simon Fenimore was Charley's oldest friend and indeed it was to spend a few days with him that he had been so eager to come to Paris.	Саймон Фенимор был самым давним другом Чарли, и чтобы провести с ним несколько дней, Чарли так рвался в Париж.

They had been at a private school together and together at Rugby; they had been at Cambridge together too, but Simon had left without taking a degree, at the end of his second year in fact, because he had come to the conclusion that he was wasting time; and it was Charley's father who had got him on to the London newspaper for which for the last year he had been one of the Paris correspondents.	Они учились в одной частной школе, вместе были и в Рагби, и в Кембридже тоже, но оттуда Саймон ушел не доучившись, даже не закончил второй курс, решил, что зря теряет время; и не кто иной, как отец Чарли устроил его в одну лондонскую газету, парижским корреспондентом которой он и был этот последний год.
Simon was alone in the world.	Не было у Саймона никого на свете.
His father was in the Indian Forest Department and while Simon was still a young child had divorced his mother for promiscuous adultery.	Отец его служил в Индии в Лесном управлении, и, когда Саймон был еще совсем малыш, развелся с его матерью, которая ему изменяла.
She had left India and Simon, by order of the court in his father's custody, was sent to England and put into a clergyman's family till he was old enough to go to school.	Она уехала из Индии, а Саймона, которого суд оставил на попечении отца, тот отправил в Англию в семейство некоего священника, где ему предстояло жить до поступления в школу.
His mother vanished into obscurity.	Мать как сквозь землю провалилась.
He had no notion whether she was alive or dead.	Саймон не знал, жива она или умерла.
His father died of cirrhosis of the liver when Simon was twelve and he had but a vague recollection of a thin, slightly-built man with a sallow, lined face and a tight-lipped mouth.	Отец умер от цирроза печени, когда мальчику было двенадцать, и он лишь смутно помнил молчаливого, сухощавого, хрупкого человека с болезненным, морщинистым лицом.
He left only just enough money to educate his son.	Оставленных им денег только и хватило, что на образование сына.
The Leslie Masons had been touched by the poor boy's loneliness and had made a point of asking him to spend a good part of his holidays with them.	Одиночество мальчика тронуло чету Мейсонов, и они взяли за правило приглашать его чуть не на каждые каникулы.
As a boy he was thin and weedy, with a pale face in which his black eyes looked enormous, a great quantity of straight dark hair which was always in need of a brush, and a large, sensual mouth.	Мальчишкой он был долговязый, тощий, черные глаза на бледном лице казались огромными, копна прямых темных волос вечно нечесана, рот большой, чувственный.
He was talkative, forward for his age, a great reader, and clever.	Он был разговорчив, не по годам развит, начитан и умен.
He had none of the diffidence which was in Charley such an engaging trait.	У него и в помине не было застенчивости, что так привлекала в Чарли.
Venetia Mason, though from a sense of duty she tried hard, could not like him.	Винития Мейсон не могла его полюбить, хотя по чувству долга и старалась изо всех сил.
She could not understand why Charley had taken a fancy to someone who was in every way so unlike him.	Она никак не могла взять в толк, почему сын привязался к Саймону, который так на него непохож.
She thought Simon pert and conceited. He was insensible to kindness and took everything that was done for him as a matter of course.	Ведь этот Саймон такой самодовольный, он нечувствителен к доброте, и что для него ни делаешь, принимает это как само собой разумеющееся.
She had a suspicion that he had no very high opinion either of her or of Leslie.	Похоже, он не очень-то высокого мнения и о ней и о Лесли.

Sometimes when Leslie was talking with his usual good sense and intelligence about something interesting Simon would look at him with a glimmer of irony in those great black eyes of his and his sensual lips pursed in a sarcastic pucker.	Иной раз, когда Лесли толково, с присущим ему здравым смыслом говорил о чем-то интересном, в больших черных глазах Саймона, обращенных к нему, мелькала насмешка, а чувственные губы язвительно морщились.
You would have thought Leslie was being prosy and a trifle stupid.	Можно было подумать, будто Лесли скучен и туповат.
Now and then when they were spending one of their pleasant quiet evenings together, chatting of one thing and another, he would go into a brown study; he would sit staring into vacancy, as though his thoughts were miles away, and perhaps, after a while, take up a book and start reading as though he were by himself.	Время от времени, в какой-нибудь из их милых мирных вечеров, когда все были дома и болтали о том о сем, Саймон впадал в мрачное раздумье -сидел, уставясь в пустоту, словно мысли его далеко отсюда, и случалось, чуть погодя брал какую-нибудь книгу и принимался читать, как если бы никого тут кроме него не было.
It gave you the impression that their conversation wasn't worth listening to.	Будто беседу их и слушать не стоит.
It wasn't even polite.	Это было просто даже невежливо.
But Venetia Mason chid herself.	Но Винития Мейсон укоряла себя.
"Poor lamb, he's never had a chance to learn manners.	- Бедный малыш, где ж ему было научиться хорошим манерам.
I will be nice to him.	Я непременно буду очень хорошо с ним обходиться.
I will like him."	Непременно его полюблю.
Her eyes rested on Charley, so good-looking, with his slim body, ("it's awful the way he grows out of his clothes, the sleeves of his dinner-jacket are too short for him already,") his curling brown hair, his blue eyes, with long lashes, and his clear skin.	Ее взгляд покоился на Чарли - такой он красивый, тоненький ("а как быстро он из всего вырастает, рукава смокинга уже коротки"), каштановые волосы вьются, глаза синие, длинные ресницы и такая чистая кожа.
Though perhaps he hadn't Simon's showy brilliance, he was good, and he was artistic to his fingers' ends.	Хоть он, быть может, и не блистает, как Саймон, но он способный и до кончиков пальцев артистичен.
But who could tell what he might have become if she had run away from Leslie and Leslie had taken to drink, and if instead of enjoying a cultured atmosphere and the influence of a nice home he had had, like Simon, to fend for himself?	Но как знать, каким бы он стал, если бы она сбежала от Лесли и Лесли стал бы пить, и вместо того, чтобы наслаждаться утонченной атмосферой славного дома, ощущать ее благотворное влияние, он, как Саймон, вынужден был бы заботиться о себе сам?
Poor Simon!	Бедняжка Саймон!
Next day she went out and bought him half a dozen ties.	На другой день она пошла и купила ему полдюжины галстуков.
He seemed pleased.	Он, кажется, обрадовался.
"I say, that's jolly decent of you.	- До чего мило с вашей стороны.
I've never had more than two ties at one time in my life."	У меня в жизни не было больше двух галстуков сразу.