Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Уильям Моэм
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.78/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Моэм, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Роман «Бремя страстей человеческих» во многом автобиографичен, это история молодого человека, вступающего в жизнь. На долю героя романа — Филипа Кэри — выпало множество испытаний. Рано осиротев, он лишился родительской заботы и ласки, его мечта стать художником так и осталась мечтой, а любовь к ограниченной порочной женщине принесла одни страдания. Но Филип мужественно прошел через все уготованные ему испытания и сумел найти в жизни свое место.

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Уильям Моэм

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

It was due to Anna's good sense that a cautious letter was written to the uncle in Berlin suggesting that Cacilie should be taken away.	Только благодаря здравому смыслу Анны удалось предотвратить открытый скандал; было написано осторожное письмо берлинскому дядюшке: ему предлагали взять Цецилию к себе.
But having made up her mind to lose the two lodgers, the Frau Professor could not resist the satisfaction of giving rein to the ill-temper she had curbed so long.	Но, решившись расстаться с двумя жильцами, фрау профессорша не смогла устоять перед искушением дать волю своему бешенству, которое она так долго сдерживала.
She was free now to say anything she liked to Cacilie.	Теперь-то она могла выложить Цецилии все, что у нее накипело.
"I have written to your uncle, Cacilie, to take you away. I cannot have you in my house any longer."	- Я написала твоему дяде, Цецилия, чтобы он тебя забрал,- сказала она.- Я больше не могу держать тебя у себя в доме.
Her little round eyes sparkled when she noticed the sudden whiteness of the girl's face.	Ее маленькие круглые глаза засверкали, когда она заметила, как побледнела девушка.
"You're shameless.	- Стыда у тебя нет.
Shameless," she went on. She called her foul names.	Бесстыдница,- сказала она и стала осыпать девушку ругательствами.
"What did you say to my uncle Heinrich, Frau Professor?" the girl asked, suddenly falling from her attitude of flaunting independence.	- Что вы написали дяде Генриху? - спросила та, сразу же потеряв всю свою невозмутимость.
"Oh, he'll tell you himself.	- Ну, знаешь, об этом он скажет тебе сам.
I expect to get a letter from him tomorrow."	Завтра я жду от него ответа.
Next day, in order to make the humiliation more public, at supper she called down the table to Cacilie.	На следующий день она объявила Цецилии за ужином, чтобы унизить ее перед всеми:
"I have had a letter from your uncle, Cacilie.	- Я получила от твоего дяди письмо.
You are to pack your things tonight, and we will put you in the train tomorrow morning.	Ты сегодня же уложишь вещи, и наутро мы посадим тебя в поезд.
He will meet you himself in Berlin at the Central Bahnhof."	Дядя встретит тебя в Берлине на Центральном вокзале.
"Very good, Frau Professor."	- Хорошо.
Herr Sung smiled in the Frau Professor's eyes, and notwithstanding her protests insisted on pouring out a glass of wine for her.	Герр Сун улыбался госпоже профессорше, глядя ей прямо в глаза, и, невзирая на ее протесты, налил ей бокал вина.
The Frau Professor ate her supper with a good appetite.	Фрау профессорша ела в тот вечер с завидным аппетитом.
But she had triumphed unwisely.	Но ее торжество было преждевременным.
Just before going to bed she called the servant.	Ложась спать, она позвала слугу.
"Emil, if Fraulein Cacilie's box is ready you had better take it downstairs tonight.	- Эмиль, если сундук фрейлейн Цецилии уложен, ты сейчас же снесешь его вниз.
The porter will fetch it before breakfast."	Носильщик придет за ним перед завтраком.
The servant went away and in a moment came back.	Слуга ушел, но сразу же вернулся.

"Fraulein Cacilie is not in her room, and her bag has gone."	- Фрейлейн Цецилии нет в комнате и ее чемодана тоже.
With a cry the Frau Professor hurried along: the box was on the floor, strapped and locked; but there was no bag, and neither hat nor cloak.	Фрау профессорша с воплем кинулась в комнату девушки: на полу стоял запертый и стянутый ремнями сундук, но чемодан исчез; исчезли также пальто и шляпа фрейлейн Цецилии.
The dressing-table was empty.	На туалете было пусто.
Breathing heavily, the Frau Professor ran downstairs to the Chinaman's rooms, she had not moved so quickly for twenty years, and Emil called out after her to beware she did not fall; she did not trouble to knock, but burst in.	Тяжело дыша, фрау профессорша бросилась вниз, в комнаты китайца; лет двадцать ей не доводилось бегать так проворно; Эмиль кричал ей вдогонку, чтобы она поостереглась и не свалилась с лестницы.
The rooms were empty.	Она ворвалась к герру Суну без стука.
The luggage had gone, and the door into the garden, still open, showed how it had been got away.	Комнаты были пусты. Вещей его тоже не было, и раскрытая дверь в сад позволяла догадаться, как их вынесли.
In an envelope on the table were notes for the money due on the month's board and an approximate sum for extras.	В конверте на столе лежали деньги за пансион и на оплату дополнительных расходов.
Groaning, suddenly overcome by her haste, the Frau Professor sank obesely on to a sofa.	Внезапно лишившись сил, фрау профессорша со стоном плюхнулась на диван.
There could be no doubt.	Сомнений не было.
The pair had gone off together.	Парочка сбежала.
Emil remained stolid and unmoved.	Эмиль был бесстрастен и равнодушен, как всегда.
XXXI	ГЛАВА 31
Hayward, after saying for a month that he was going South next day and delaying from week to week out of inability to make up his mind to the bother of packing and the tedium of a journey, had at last been driven off just before Christmas by the preparations for that festival.	Хейуорд уже целый месяц твердил, что завтра уезжает на юг, но откладывал отъезд с недели на неделю: ему было лень собирать вещи, и его страшила дорожная скука; наконец под самое рождество его выжили приготовления к празднику.
He could not support the thought of a Teutonic merry-making.	Самая мысль об увеселениях этих тевтонов была ему невыносима.
It gave him goose-flesh to think of the season's aggressive cheerfulness, and in his desire to avoid the obvious he determined to travel on Christmas Eve.	Мороз подирал по коже, когда он думал об их шумном, горластом празднестве, и, стремясь от него улизнуть, он решил пуститься в путь в самый сочельник.
Philip was not sorry to see him off, for he was a downright person and it irritated him that anybody should not know his own mind.	Его отъезд не опечалил Филипа: он был человек последовательный, и его раздражало, когда кто-нибудь не знал, чего он хочет.
Though much under Hayward's influence, he would not grant that indecision pointed to a charming sensitiveness; and he resented the shadow of a sneer with which Hayward looked upon his straight ways.	Хотя он и находился под сильным влиянием Хейуорда, он никак не мог согласиться с ним, что нерешительность - свидетельство тонкой душевной организации; его злила усмешка, с которой Хейуорд взирал на его прямолинейность.
They corresponded.	Они стали переписываться.

Hayward was an admirable letter-writer, and knowing his talent took pains with his letters.	Хейуорд отлично писал письма и, зная за собой этот дар, не жалел на них сил.
His temperament was receptive to the beautiful influences with which he came in contact, and he was able in his letters from Rome to put a subtle fragrance of Italy.	Он был восприимчив к красоте и в своих письмах из Рима умел передать тонкий аромат Италии.
He thought the city of the ancient Romans a little vulgar, finding distinction only in the decadence of the Empire; but the Rome of the Popes appealed to his sympathy, and in his chosen words, quite exquisitely, there appeared a rococo beauty.	По его мнению, столица древних римлян была чуть-чуть вульгарна - эпоха упадка Римской империи была куда благороднее; но особенно близок был ему папский Рим, и в его изощренно-отточенных фразах оживала изысканная прелесть стиля рококо.
He wrote of old church music and the Alban Hills, and of the languor of incense and the charm of the streets by night, in the rain, when the pavements shone and the light of the street lamps was mysterious.	Он писал о старинной церковной музыке и об Альбанских горах, о томящем запахе ладана и о прелести ночных улиц в дождливую пору, когда мостовая блестит в таинственном свете уличных фонарей.
Perhaps he repeated these admirable letters to various friends.	Может быть, он переписывал свои изящные письма по нескольку раз, адресуя их разным приятелям.
He did not know what a troubling effect they had upon Philip; they seemed to make his life very humdrum.	Он не представлял себе, как волновали эти письма Филипа; жизнь стала казаться ему такой унылой.
With the spring Hayward grew dithyrambic. He proposed that Philip should come down to Italy.	С наступлением весны Хейуорд стал изливаться в дифирамбах Италии. Он звал туда Филипа.
He was wasting his time at Heidelberg.	Оставаться в Гейдельберге было пустой тратой времени.
The Germans were gross and life there was common; how could the soul come to her own in that prim landscape?	Немцы - люди грубые, а жизнь в Германии так тривиальна; можно ли обрести величие духа, глядя на чопорный ландшафт?
In Tuscany the spring was scattering flowers through the land, and Philip was nineteen; let him come and they could wander through the mountain towns of Umbria.	В Тоскане весна пригоршнями рассыпала цветы, а Филипу всего девятнадцать лет; пусть он приедет - они пойдут бродить по горным селениям Умбрии.
Their names sang in Philip's heart.	Звучные итальянские слова отзывались в сердце Филипа.
And Cacilie too, with her lover, had gone to Italy.	Цецилия и ее любовник тоже поехали в Италию.
When he thought of them Philip was seized with a restlessness he could not account for.	Вспоминая о них, Филип испытывал непонятное беспокойство.
He cursed his fate because he had no money to travel, and he knew his uncle would not send him more than the fifteen pounds a month which had been agreed upon.	Он проклинал судьбу за то, что у него не было денег на путешествие: он знал, что дядя ни за что не пошлет ему больше пятнадцати фунтов в месяц, о которых они договорились.
He had not managed his allowance very well.	Да и эти деньги он тратил не слишком-то разумно.
His pension and the price of his lessons left him very little over, and he had found going about with Hayward expensive.	Плата за пансион и за уроки поглощала их почти целиком, а общество Хейуорда обходилось ему недешево.