Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте LibKing.Ru (ЛибКинг) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Название:

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Уильям Моэм
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.77/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Моэм, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Роман «Бремя страстей человеческих» во многом автобиографичен, это история молодого человека, вступающего в жизнь. На долю героя романа — Филипа Кэри — выпало множество испытаний. Рано осиротев, он лишился родительской заботы и ласки, его мечта стать художником так и осталась мечтой, а любовь к ограниченной порочной женщине принесла одни страдания. Но Филип мужественно прошел через все уготованные ему испытания и сумел найти в жизни свое место.

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Уильям Моэм

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Mr. Carey constantly told his wife that if Josiah Graves did not take care he would give him a good rap over the knuckles one day; but Mrs. Carey advised him to bear with Josiah Graves: he meant well, and it was not his fault if he was not quite a gentleman.	Мистер Кэри постоянно говорил жене, что, если мистер Грейвс не угомонится, он ему даст по рукам, но миссис Кэри советовала ему не сердиться на Джозию Грейвса: у него добрые намерения и не его вина, что он дурно воспитан.
The Vicar, finding his comfort in the practice of a Christian virtue, exercised forbearance; but he revenged himself by calling the churchwarden Bismarck behind his back.	Священнику было удобно проявлять истинно христианское долготерпение по отношению к старосте, но он мстил мистеру Грейвсу, обзывая его за спиной "Бисмарком".
Once there had been a serious quarrel between the pair, and Mrs. Carey still thought of that anxious time with dismay.	Однажды между ними все же разыгралась ссора, и миссис Кэри до сих пор вспоминала это тяжкое время с содроганием.
The Conservative candidate had announced his intention of addressing a meeting at Blackstable; and Josiah Graves, having arranged that it should take place in the Mission Hall, went to Mr. Carey and told him that he hoped he would say a few words.	Кандидат консервативной партии объявил о своем намерении выступить на митинге - в Блэкстебле, и Джозия Грейвс, назначив собрание в Миссионерском доме, явился к мистеру Кэри и попросил его сказать несколько слов.
It appeared that the candidate had asked Josiah Graves to take the chair.	Выяснилось, что кандидат просил Джозию Грейвса быть председателем.
This was more than Mr. Carey could put up with.	Этого уж мистер Кэри не смог снести.
He had firm views upon the respect which was due to the cloth, and it was ridiculous for a churchwarden to take the chair at a meeting when the Vicar was there.	У него был твердый взгляд на то, каким почетом должно пользоваться духовенство: смешно церковному старосте лезть на председательское место, когда тут же рядом сидит священник!
He reminded Josiah Graves that parson meant person, that is, the vicar was the person of the parish.	Он напомнил Джозии Грейвсу, что "пастор" означает "пастырь", то есть пастух своих прихожан.
Josiah Graves answered that he was the first to recognise the dignity of the church, but this was a matter of politics, and in his turn he reminded the Vicar that their Blessed Saviour had enjoined upon them to render unto Caesar the things that were Caesar's.	Джозия Грейвс ответил, что, мол, кому, как не ему, почитать авторитет церкви, но тут дело политическое, и он должен в свою очередь напомнить священнику, что спаситель внушал им "воздать кесарю кесарево".
To this Mr. Carey replied that the devil could quote scripture to his purpose, himself had sole authority over the Mission Hall, and if he were not asked to be chairman he would refuse the use of it for a political meeting.	На что мистер Кэри ответствовал, что и диавол умел ссылаться на Святое писание в своих диавольских целях, а что он, один распоряжаясь Миссионерским домом, откажется предоставить этот дом для политического митинга, если его не попросят председательствовать.
Josiah Graves told Mr. Carey that he might do as he chose, and for his part he thought the Wesleyan Chapel would be an equally suitable place.	Джозия Грейвс заявил мистеру Кэри, что тот волен, конечно, поступать, как ему заблагорассудится, но он лично считает, что и молитвенный дом методистов - вполне подходящее место для митинга.

Then Mr. Carey said that if Josiah Graves set foot in what was little better than a heathen temple he was not fit to be churchwarden in a Christian parish.	Тогда мистер Кэри сказал, что ежели нога Джозии Грейвса ступит на порог этого дома, который, по его, мистера Кэри, мнению, ничем не лучше языческого капища, то ему, Джозии Грейвсу, не пристанет оставаться церковным старостой христианского прихода.
Josiah Graves thereupon resigned all his offices, and that very evening sent to the church for his cassock and surplice.	После чего Джозия Грейвс отказался от всех своих должностей и в тот же вечер послал в церковь за своей рясой и стихарем.
His sister, Miss Graves, who kept house for him, gave up her secretaryship of the Maternity Club, which provided the pregnant poor with flannel, baby linen, coals, and five shillings.	Сестра его, мисс Грейвс, которая вела у него хозяйство, сразу же сняла с себя обязанности секретаря Клуба материнства, снабжавшего неимущих беременных женщин фланелью, пеленками, углем и пособием в пять шиллингов.
Mr. Carey said he was at last master in his own house.	Мистер Кэри объявил, что наконец-то он стал хозяином в собственном доме.
But soon he found that he was obliged to see to all sorts of things that he knew nothing about; and Josiah Graves, after the first moment of irritation, discovered that he had lost his chief interest in life.	Но скоро обнаружилось, что он вынужден решать вопросы, в которых ничего не смыслит, а Джозия Грейвс, чуть поостыв, понял, что жизнь потеряла для него всякий интерес.
Mrs. Carey and Miss Graves were much distressed by the quarrel; they met after a discreet exchange of letters, and made up their minds to put the matter right: they talked, one to her husband, the other to her brother, from morning till night; and since they were persuading these gentlemen to do what in their hearts they wanted, after three weeks of anxiety a reconciliation was effected.	Миссис Кэри и мисс Грейвс очень сокрушались по поводу этой ссоры; обменявшись осторожными письмами, они назначили друг другу свидание и решили уладить конфликт; переговоры одной дамы со своим мужем, а другой - с братом длились с утра до вечера, и, так как они убеждали своих мужчин сделать то, чего те в глубине души желали сами, мир был заключен.
It was to both their interests, but they ascribed it to a common love for their Redeemer.	Обе стороны после трех недель таких треволнений были в нем очень заинтересованы, но приписали свою покладистость любви к всевышнему.
The meeting was held at the Mission Hall, and the doctor was asked to be chairman. Mr. Carey and Josiah Graves both made speeches.	Митинг в Миссионерском доме состоялся, председательствовать попросили доктора, а мистер Кэри и Джозия Грейвс выступили с речами.
When Mrs. Carey had finished her business with the banker, she generally went upstairs to have a little chat with his sister; and while the ladies talked of parish matters, the curate or the new bonnet of Mrs. Wilson-Mr. Wilson was the richest man in Blackstable, he was thought to have at least five hundred a year, and he had married his cook-Philip sat demurely in the stiff parlour, used only to receive visitors, and busied himself with the restless movements of goldfish in a bowl.	Когда миссис Кэри заканчивала свои дела с управляющим банком, она поднималась наверх поболтать с его сестрой, и, покуда дамы обменивались приходскими новостями - насчет помощника священника или новой шляпки миссис Уилсон (мистер Уилсон был самым богатым человеком в Блэкстебле: по слухам, у него было не меньше пятисот фунтов в год, но он женился на своей кухарке),- Филип чинно сидел в неуютной гостиной, которой пользовались только по торжественным случаям, и наблюдал за неугомонной золотой рыбкой в аквариуме.

The windows were never opened except to air the room for a few minutes in the morning, and it had a stuffy smell which seemed to Philip to have a mysterious connection with banking.	Окна здесь не открывались - разве что по утрам, на несколько минут, чтобы проветрить комнату,-и пахло чем-то затхлым; Филипу казалось, что у этого запаха есть таинственная связь с банковским делом.
Then Mrs. Carey remembered that she had to go to the grocer, and they continued their way.	Потом миссис Кэри вспоминала, что ей еще надо зайти в бакалейную лавку, и они продолжали свой поход.
When the shopping was done they often went down a side street of little houses, mostly of wood, in which fishermen dwelt (and here and there a fisherman sat on his doorstep mending his nets, and nets hung to dry upon the doors), till they came to a small beach, shut in on each side by warehouses, but with a view of the sea.	Часто покончив с покупками, они спускались по переулку, где дома были маленькие и почти все деревянные и где жили одни рыбаки (на пороге сидел рыбак и чинил свои сети; сети для просушки висели и на дверях), к маленькой бухте, окруженной складами. Оттуда было видно море.
Mrs. Carey stood for a few minutes and looked at it, it was turbid and yellow, [and who knows what thoughts passed through her mind?] while Philip searched for flat stones to play ducks and drakes.	Миссис Кэри постоит, бывало, и посмотрит на море, а вода в нем мутная, желтая (кто знает, о чем в это время думала жена священника?); Филип усердно собирал плоские камушки и швырял их в воду.
Then they walked slowly back.	Потом они не торопясь возвращались.
They looked into the post office to get the right time, nodded to Mrs. Wigram the doctor's wife, who sat at her window sewing, and so got home.	Заглядывали на почту, чтобы проверить время, раскланивались с женой доктора, миссис Уигрэм, сидевшей с шитьем у окна, и наконец добирались до дому.
Dinner was at one o'clock; and on Monday, Tuesday, and Wednesday it consisted of beef, roast, hashed, and minced, and on Thursday, Friday, and Saturday of mutton.	Обед был в час дня; по понедельникам, вторникам и средам подавали говядину - жареную, рубленую или тушеную, а по четвергам, пятницам и субботам - баранину.
On Sunday they ate one of their own chickens.	В воскресенье резали одну из своих кур.
In the afternoon Philip did his lessons, He was taught Latin and mathematics by his uncle who knew neither, and French and the piano by his aunt.	После обеда Филип готовил уроки. Латыни и математике его обучал дядя, не знавший ни того, ни другого; французскому и музыке - тетя.
Of French she was ignorant, but she knew the piano well enough to accompany the old-fashioned songs she had sung for thirty years.	Во французском она была полной невеждой, но на пианино аккомпанировала себе, распевая старомодные романсы,- она пела их вот уже тридцать лет.
Uncle William used to tell Philip that when he was a curate his wife had known twelve songs by heart, which she could sing at a moment's notice whenever she was asked.	Дядя Уильям рассказывал Филипу, что, когда он был помощником священника, его жена знала наизусть двенадцать романсов и могла, если попросят, тут же спеть любой из них.
She often sang still when there was a tea-party at the vicarage.	Она и теперь пела, когда в доме бывали званые гости.
There were few people whom the Careys cared to ask there, and their parties consisted always of the curate, Josiah Graves with his sister, Dr. Wigram and his wife.	Кэри мало кого приглашали к себе, и поэтому у них бывали всегда одни и те же лица: помощник священника, Джозия Грейвс с сестрой и доктор Уигрэм с женой.