Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том восьмой

– Но вы же будете нас навещать, – почти жалобно поинтересовался куратор, – хотя бы изредка? – в следующий раз Надя приехала в Бойсе на Хануку. Отложив паркер, она прислушалась:

– И потом на Песах, – ей показалось, что Дэниел проснулся, – нет, он проспит до утра, – Надя сильно уставала за день. Сын ни минуты не сидел на месте.

– За ним только бегай, – посетовала женщина, – Аннет легче, в Мон-Сен-Мартене работает детский сад.

На чаепитии офицерских жен Надя заикнулась о возможной детской группе. Лоретта, жена полковника Мак-Коски, изумленно взглянула на нее.

– Миссис Кроу, – помпезно сказала женщина, – дети – это счастье. Каждая из нас благодарна за возможность самой воспитывать малышей, – дамы согласно зашумели, – говоря откровенно, вы не надрываетесь, у вас один ребенок, – степфордские жены, как их кисло называла Надя, были непробиваемы. В начальную школу базы малыши отправлялись в шесть лет.

– Но Дэниел не будет здесь учиться, – женщина разозлилась, – скоро мы окажемся в Нью-Йорке.

Надя утешала себя тем, что еще быстрее она окажется в Европе. Защиту доктората наметили на сентябрь.

– Последний рывок, – она оценила папку с машинописными листами, – беловой вариант надо послать в Париж недели через две, – у нее хватало времени только на работу и беготню, как говорила Надя, за Дэниелом. Мальчик рос очень бойким.

– И очень сильным, – хмыкнула она, – Ворон, наверное, был таким же, – муж появлялся дома поздно вечером. В единственный свободный день он предпочитал отсыпаться. Надя не могла винить Ворона. В чистом небе Айдахо летчики не вылезали из-за штурвала.

– Не думай, что я один стремлюсь стать астронавтом, – заметил Ворон Наде, – ближайший набор начнется в следующем году. На пятнадцать мест для пилотов подадут по меньшей мере пятнадцать тысяч заявлений. Надо налетать тысячу, а лучше две тысячи часов на новейшем истребителе, иметь университетскую степень по физике, математике или инженерному делу, – Надя успокаивающе сказала:

– Степень у тебя есть, ты закончил авиационную академию, – Стивен пробормотал:

– Бакалавра. Лучше я поступлю в Университет Айдахо на удаленную программу. К следующему лету я стану магистром, что увеличит мои шансы при отборе, – Надя поняла, что будет видеть мужа еще реже.

– Полетные часы распределяет мой будущий соперник, – Стивен помолчал, – шансов оказаться в воздухе на подходящей машине у меня не так много. Мак-Коски подает заявление в отряд, как и еще десяток моих сослуживцев, – он раздул ноздри, – но не будь я Ворон, если не пробьюсь в космос любой ценой, – тренировки нового отряда астронавтов начинались в семьдесят восьмом году.

– Осталось три года, – Надя утомленно закрыла глаза, – мы с Дэниелом можем переехать в Нью-Йорк, но нельзя отрывать его от отца, – Дэниел тоже собирался стать летчиком.

– Он и засыпает с самолетами, – Надя улыбнулась, – надо прибраться, Ворон скоро вернется.

На часах было почти десять вечера. Остановившись на пороге кухни, она недовольно взглянула на грязную посуду в раковине и рассыпанные по полу крошки.

– Помою все завтра, – Надя привалилась к косяку двери, – в холодильнике есть сосиски, Ворон голодным не останется, – в гостиной зазвонил телефон, женщина отчего-то испугалась.

– В Европе раннее утро. Папа всегда заявляет, что он здоров, но ему идет седьмой десяток, – Надя послала в Мон-Сен-Мартен подарки для новой девочки. Дэниел выпросил себе детский рюкзак.

– Я тоже сложу подарки, мамочка, – сын загибал пальцы, – у меня три кузена и одна кузина, – Надя пощекотала его:

– И шесть теть, милый мой. И дедушка, – она поцеловала мальчика, – самый лучший на свете дедушка, – услышав знакомый голос, Надя облегченно выдохнула:

– Мистер Хинли, добрый вечер. Хорошо, что вы позвонили, – куратор начал с извинений, – совсем не поздно, я всегда работаю по ночам. Каталог фотографий почти готов, но есть несколько вопросов… За ее спиной заскрежетал замок. Ворон со значением сказал: «Я дома». Надя нахмурилась:

– Выпил он, что ли? Вроде сегодня у кого-то из его крыла день рождения, – Надя отмахнулась:

– Я слышу. Свари себе сосиски, я… – она не успела отшатнуться. Трубку вырвали из ее руки, пластиковый аппарат раскололся о стену.

– Повернись, когда я с тобой говорю, – заорал Ворон, – я для тебя что, пустое место?

Схватившись за разбитую губу, Надя услышала испуганный плач сына. Метнувшись по лестнице наверх, она заперла за собой дверь детской.

– Я здесь, милый, – Надя взяла Дэниела на руки, – не бойся, – женщина сглотнула солоноватую от крови слюну.

– Он выпил и не соображал, что делает. Он проспится и все пройдет, – устроившись на кровати сына, Надя прижала мальчика к себе: «Все пройдет».

На синих ковриках трансатлантического лайнера Pan American валялся раздавленный соленый арахис. Пассажиры засовывали растрепанные газеты в сетки на спинках сидений. Назойливо хныкали дети. Стюардессы с уставшими лицами толкали по проходу стальные тележки с последней выпивкой рейса. Пятнадцать минут назад капитан весело сказал в динамик:

– Господа, экипаж приветствует вас на американской земле, – кто-то сзади вяло захлопал, – под нашим крылом штат Мэн, мы направляемся в столицу США, – Питер вполголоса заметил: «Над Эллсмиром мы не пролетали». Ягненок с хрустом разгрыз арахис.

– Почему в самолетах я всегда пью томатный сок, – поинтересовался он, – ведь на земле я его терпеть не могу, – спереди раздался смешливый голос полковника Кардозо:

– Я пью Кровавую Мэри и тебе советую, – он поднял над головой пластиковый стакан, – после двух коктейлей кряду прекращаешь задавать риторические вопросы, – отхлебнув виски, Питер скривился:

– Надо было взять джин. Американский виски пить невозможно, а джин все-таки британский, потому что американского джина не существует, – Хаим почти обиженно заметил:

– Это пока. Над Эллсмиром мы не пролетали, потому что шли южнее, – он очертил рукой дугу, – пассажирскому рейсу нет смысла забираться почти на северный полюс.

Сиденье между ними закрывали мятые самолетные пледы. Наружу доносился здоровый храп.

– Он два месяца рыбачил в Озерном краю, – хмыкнул Хаим, – и он все равно спит, – из-под пледа раздался сонный голос:

– За два месяца я написал пять статей, где ты поймешь только служебные части речи, – Иосиф загоготал, – я просил разбудить меня в Вашингтоне, а не над штатом Мэн, – Иосиф заметил:

– Парень рядом со мной тоже отсыпается наперед, – Максим надвинул на нос кепку, – хорошо, что он не храпит, – Хаим взглянул на жену. Полина и Леона, устроившиеся через проход, рассматривали свежий номер Vogue.