Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том четвертый

Сев в джип с затемненными стеклами, Авраам обнаружил за рулем старого знакомца:

– Это моя бригада армейских времен, – объяснил адвокат Бен-Дрор, – вчера резервистам приказали явиться на сборные пункты. Йехуда, – так звали младшего брата адвоката, офицера-танкиста, – сейчас на севере, рядом с Голанами… – с заднего сиденья вклинились:

– Танкисты готовят марш-бросок на Дамаск, – Аврааму кинули сверток, – держите, профессор, вроде форма вашего размера… – его размера оказались и легкие десантные ботинки. Тронув джип с места, Гидеон тихо сказал:

– Я встречался с вашей знакомой… – Авраам оборвал его:

– После войны поговорим. Сейчас надо думать о деле…

В ход они проникли легко, воспользовавшись тем, что иорданцы отвлеклись на начатый с израильской стороны трассирующий огонь.

Авраам слушал веселые голоса десантников:

– Хорошо, что я не потащил их за собой, – он приказал отряду ждать у развилки тоннеля, – теперь понятно, почему дедушка Исаак приказал воздвигнуть стену… – левый ход вывел Авраама в подземелье, части которого обнаружили британские археологи в прошлом веке:

– Но о тоннеле они не знали, – профессор Судаков двинулся вперед, – а он ведет на Храмовую гору… – дальше он не пошел, не желая задерживать ребят:

– Не уподобляйся студенту, на шестом десятке лет, – осадил себя Авраам, – от Храма ничего не осталось, все разграбили римляне. Никакого Ковчега Завета там нет и быть не может, – он выключил фонарик, – но зачем тоннель заложили стеной? Значит, дедушка Исаак тоже ходил не только прямо, но и налево…

Авраам хотел вернуться в тоннель после выполнения задания:

– После войны все изменится, – решил профессор, – я поговорю с Фридой и Эмилем, Анна уйдет от мужа, у нас появится сын или дочка. Надо провести масштабные раскопки в подземелье… – большая часть Стены Плача находилась именно там, – пусть нам и предстоит сражение с раввинами не на жизнь, а на смерть… – ребята устроились кружком на прохладных плитах пола:

– Мы не знаем, что происходит наверху, – профессор опустился рядом, – рации здесь не работают и звуков перестрелки не слышно… – Авраам велел себе не думать о том, что младший сын служит в парашютной бригаде полковника Моти Гура. Еще в джипе профессор понял, что в его группу послали резервистов из этого соединения:

– Значит, Моше сейчас может быть в Старом Городе, – Авраам вздохнул, – быстрей бы и нам оказаться на поверхности… – он вынул из рук Гидеона яблоко:

– Я пропустил обед, – Авраам хрустнул сочной мякотью, – поднимаем задницы и двигаемся прямо. Слева ничего интересного для нас нет, туда я после войны вернусь с археологами. Наша цель, то есть Стена, лежит в каких-то ста метрах на восток…

Кинув огрызок в рюкзак марокканца, Авраам распорядился:

– Не топайте ногами. Сразу видно, что у вас нет опыта подземных боев…

Тени растворились во тьме хода, ведущего к Стене.

В глубине кармана пропотевшей рубашки Моше Судакова лежало бережно свернутое письмо из Мон-Сен-Мартена. Элишева писала два раза в месяц. Юноша привык к изящным сиреневым или розовым конвертам, к маркам с портретами королевской семьи, к ее каллиграфическому почерку:

– Осталось три года, мой милый, – писала Элишева, – и я прилечу в Израиль. Ты, правда, хочешь остаться в армии, – перо замедлилось, – получается, что видеться мы будем нечасто…

Элишева собиралась попасть в медицинскую службу и стать фельдшером. Моше уверял невесту, что все будет в порядке:

– Главное, чтобы наши увольнительные совпали. Я повезу тебя на север, покажу замки крестоносцев, мы побродим по тамошним холмам…

В детстве Моше хотел стать археологом, как отец:

– Одного археолога, то есть Фриды, в семье хватит, – он сжимал раскалившийся на солнце автомат, – папа не хочет, чтобы мы воевали, но никак иначе Израилю не выжить…

Моше надеялся в конце года пройти отбор в авиацию и поступить на курсы пилотов. Полковник Гур подсмеивался над ним:

– Тебе надоело прыгать с парашютом, – говорил командир, – но летчики тоже обязаны так тренироваться… – Моше хотел служить в эскадрилье Эмиля Шахар-Кохава. Они с Яаковом всегда смотрели старшему товарищу в рот:

– Яаков сейчас на курсе молодого бойца, – Моше оглянулся, – а я недавно стал сержантом… – рав Горовиц тоже демобилизовался в звании старшего сержанта:

– Ему предлагали остаться в военном раввинате, получить офицерские лычки, но он предпочел вернуться в Америку, – парень прижался к углу полуразрушенного здания, – в Америке жить легче… – сам Моше, разумеется, не собирался никуда уезжать:

– Мы с Элишевой поселимся в кибуце, – ласково подумал он, – наши дети и потомство Фриды и Эмиля вырастут вместе, как росли мы сами. Папа еще повозится с внуками…

После дня боев на Арсенальной горке они пробились к воротам Старого Города. Моше никогда здесь не бывал. Отец рассказывал о Еврейском Квартале и Стене Плача, но в последние двадцать лет евреи не могли посещать нынешнюю иорданскую территорию:

– Арабы настроили вокруг времянок, – поморщился юноша, – после войны мы расчистим доступ к Стене…

Старый Город обстреливали трассирующим огнем, не используя минометы, но арабы все равно бежали дальше на восток:

– Бежали, но могли оставить снайперов, – напомнил себе Моше, – мы в бронежилетах, но надо соблюдать осторожность…

Они двигались по бывшему Еврейскому Кварталу, сейчас лежащему в руинах. Моше не знал, какой из разрушенных двадцать лет назад особняков раньше принадлежал Судаковым. Вокруг царила полуденная тишина, однако птицы не пели:

– Мы всех распугали выстрелами, – из мусульманского квартала, доносились отзвуки автоматного огня, – надеюсь, что мы обойдемся без жертв… – вчерашняя атака на сектор Газа, закончившаяся падением территории, стоила израильским войскам больше пяти сотен погибших и раненых бойцов:

– Но нас хотя бы не бомбят, – порадовался Моше, – летчики молодцы, они вдребезги разнесли египетские и сирийские аэродромы. Скоро и я возьму в руки штурвал…

Пока ему надо было не выпускать из рук автомат. Судя по карте, Стена была совсем рядом. Взвод Моше, по его расчетам, должен был первым оказаться у цели. Перехватив оружие одной рукой, он пощелкал пальцами.

Ни один из его ребят, разумеется, раньше и ногой не ступал в Старый Город:

– Но мы не все сабры, вроде меня, – понял Моше, – у нас служит много сефардских парней. Хотя их привезли в Израиль детьми, они все равно, что родившиеся в стране… – он с удовлетворением посчитал поднятые пальцы:

– Периметр чистый, – не желая рисковать, взвод проверял все дома по дороге, – можно двигаться дальше…

В первые мгновения Моше даже не понял, что перед ними Стена. Они вынырнули в узкий проход, над головами показалась полоска голубого неба. Мощные камни, поросшие на стыках мхом и травой, уходили вверх. Моше остановился: