Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том четвертый

– Для нее есть лимонад и фрукты. Поешь, милый, выпей кофе, – она сунула Михаэлю второй термос, – ты волновался, на тебе лица нет… – Михаэль потрепал пасынка по кудрявым волосам:

– Насчет Фриды ты правильно сделал, – кофе мадам Симона варила по-парижски крепким, – ты еврейский парень, твои дети должны быть евреями, а не мамзерами… – мадам Симона согласилась:

– Хорошо, что все вовремя выплыло наружу. Нам не нужны незаконнорожденные в семье… – пасынок пробурчал:

– Как подумаю, что она меня семь лет водила за нос, папа… – Михаэль примиряюще отозвался:

– Теперь ты все знаешь и ваши дороги больше никогда не пересекутся. Ты получишь новое офицерское звание, встретишь любимую девушку… Верно я говорю, мадам Симона…

Теща передала ему бутерброд: «Ты всегда все верно говоришь, милый».

Майору Кардозо потребовалась всего пара часов, чтобы отыскать сестру.

Звонок от Рабина застал его в обшарпанном кабинете бетонного дома на улице имени создателя языка эсперанто. Иосиф только что закончил разговаривать с Афинами. Джонатан, как он даже про себя называл нового спутника Хайди, согласно инструкции, связывался с Израилем с городского почтамта:

– Не зря он полгода проторчал на юге США, – ухмыльнулся Иосиф, – его акцентом можно подслащать мятный джулеп… – Джонатан разговаривал со ленивой развальцей:

– Британского аристократа больше нет, – Иосиф повертел линейку, – есть сознательный отказник, сжегший на призывном участке флаг США… – поступок американца подтверждала имеющаяся в его багаже захудалая газетенка с соответствующей заметкой, – загремев на месяц в тюрьму, он решил смыться подальше от Америки. Парень левый, он поддерживает борьбу палестинцев за свои права. У него за плечами несколько лет колледжа, откуда его выгнали за коммунистическую пропаганду… – кузен Аарон Горовиц был в курсе дела:

– Со мной Джонатану не поездить, – сказал он на трехстороннем телефонном совещании, – он не еврей. Но синагога, где я официально числюсь помощником раввина, располагается в Джексоне, Миссисипи… – с вашингтонской линии донеслось фырканье, – где я снимаю квартиру. Пусть Джонатан отправляется сюда, работу он найдет… – Иосиф поинтересовался:

– Это подходящее место, мистер Фелт…

Знакомый голос заместителя Гувера сочно посоветовал:

– Пусть наш друг Джонатан учит «Дикси», мистер Фельдшер… – Фелт помолчал:

– И не советую вам больше ввязываться в серые делишки на американской территории, господа. Данная операция, вернее, ее подготовка, согласована лично с президентом. Вы должны понимать, что мы пошли на исключительные меры… – они с кузеном одновременно ответили: «Понимаем».

Исключительными мерами были подлинные американские паспорта Джонатана и Халиды, вернее, Хайди Ахдиб. По легенде, погибшие приемные родители девушки, американцы палестинского происхождения, жили в Патерсоне, в штате Нью-Джерси:

– Маленькая Рамалла, – Иосиф отыскал на столе папку с донесениями с западного берега реки Иордан, – где издавна обосновались американские арабы. Интересно, что происходит в Рамалле большой…

От агентов, палестинских христиан, они знали, что особняк, разрушенный в рейде сорок восьмого года, восстановили:

– Дядя Джон и его парни сожгли строение, – вспомнил Иосиф, – а сейчас оно опять сгорело… – хозяина особняка, некоего Юсуф-шейха, по слухам, связанного с Организацией Освобождения Палестины, парашютисты поторопились пристрелить:

– Очень зря, – задумчиво сказал Иосиф, – мерзавец ухитрился бежать с нашей территории при транспортировке. Я бы поговорил с ним по душам, выбил бы признание о его сообщниках в Израиле. Тоже, наверняка, арабы, еврей не станет помогать палестинцу…

По тому же донесению выходило, что сын Юсуф-шейха, Мухаммад, бесследно пропал.

Иосиф захлопнул папку:

– Еще один волчонок, точащий на нас зубы… – парню было четырнадцать лет, – не удивлюсь, если года через два его арестуют на западном берегу… – весь район, как и Голаны, где армии предстояло продвинуться на север, переходил под военный контроль Израиля:

– Палестинцы снова подадутся в Иорданию, – понял Иосиф, – дети, родившиеся в лагерях беженцев после сорок восьмого года, выросли и воюют с нами, но у них появятся собственные дети, тоже в лагерях… – он помнил слова отчима о замкнутом круге ненависти:

– Папа утверждал, что с палестинцами надо разговаривать, иначе мы никогда не разорвем этот круг, – Иосиф разозлился, – какие разговоры? Палестинцев никогда не существовало, их придумала арабская пропаганда, когда речь зашла о создании Израиля. Незачем говорить с теми, кого нет. Есть иорданцы и сирийцы, однако они пойдут ни на какие уступки. Они спят и видят, как столкнуть нас в море и захватить нашу землю. Арабы понимают только язык оружия…

Джонатан сказал ему, что встретился с землячкой, как он называл Хайди:

– Все идет по плану, – добавил он, – завтра мы летим в Дамаск, – Гладиатор ухитрился открыть на тамошнем почтамте абонентский ящик, – мы отправим ему открытку, а сами навестим консульство США… – будущий спектакль в консульстве, как весело подумал Иосиф, был достоин по меньшей мере «Оскара». Он пожалел, что не сможет увидеть сирийские газеты:

– Остальное, как говорится, в руках Бога… – Иосиф надеялся, что кузен и Малышка преуспеют в своей миссии, – ладно, надо выпить кофе и послушать новости…

Вместо новостей ему пришлось слушать Рабина, позвонившего из кибуца Кирьят Анавим. Узнав о гибели отчима, Иосиф только стиснул край канцелярского стола:

– Я буду плакать позже, – пообещал себе майор Кардозо, – когда начнется шива… – шиву формально должны были сидеть Фрида и Моше, но Иосифу было наплевать на требования религии:

– Шмуэлю тоже наплевать, – он наудачу набрал номер ватиканского представительства в Асунсьоне, – только бы он не уехал в джунгли, пожалуйста… – брат оказался в столице:

– Через час я буду в аэропорте, – коротко сказал ему Шмуэль, – когда… – он запнулся, – когда похороны… – Иосиф помолчал:

– Утром в пятницу, на горе Герцля. В Иерусалиме обо всем позаботятся, подготовят, – он не мог назвать отчима телом, – церемонию, а мне надо найти Фриду… – он попросил Рабина пока не бросать Моше:

– Я бы оставил его в кибуце, но Анна попала под машину, – об этом ему тоже сказал начальник штаба, – а мальчику сейчас нельзя быть одному… – Рабин пообещал оставить Моше в своем джипе:

– В кибуце ему сделали успокоительный укол, он поспит на заднем сиденье. Найди Фриду, – велел Рабин, – и приезжайте в Иерусалим… – Шмуэль успел позвонить Иосиф у из аэропорта:

– Через два часа я отправляюсь в Мадрид, – сказал брат, – если все пройдет без задержек, то в ночь на пятницу я приземлюсь в Лоде… – почти одновременно со Шмуэлем в Израиль прилетали тетя Марта с Волком, дядя Джон и доктор Гольдберг: