Нелли Шульман - Вельяминовы. За Горизонт. Книга вторая. Том первый

– Она садилась на койку, я ее кормил блинами, наливал ей в кофе молоко. Мы получали американскую сгущенку, как помощь беженцам. Я клал руку ей на живот, а она смеялась, что ребенок слишком маленький. Я все равно настаивал, что Виктор или Виктория меня слышат… – светлый локон Таты спускался на белую шею, приоткрытую воротом рыбацкой рубахи. Склонившись над костром, девушка помешивала кофе.

Марсель затянулся самокруткой, завернутой в лист неизвестно как попавшей на рынок The Times, почти месячной давности:

– Арест южноафриканского политика Нельсона Манделы, – прочел он, – обвиняемого в попытке государственного переворота… – буквы пропали в огне, он выпустил сизоватый дымок:

– Я не знаю русского языка… – Марсель смотрел на ее раскрасневшуюся щеку, – скажите что-нибудь, мадемуазель Тата, мне интересно… – девушка незаметно прикусила губу:

– Он все равно ничего не поймет, какая разница… – синие, припухшие от усталости глаза взглянули на него:

– Я тебя люблю, – тихо сказала Тата, – люблю… – она услышала глухой, с акцентом голос:

– Я тоже… – отозвался Механик по-русски, – тоже, милая…

Плеснув за край миски, кофе хлынул в костер.

Жаркий ветер гонял по речной пристани мусор, завевал вихри окурков и пыли. Над бурой рекой повисла раскаленная дымка. Ржавый паром, прикрученный канатом к ободранному дебаркадеру, мотался из стороны в сторону.

Держа Тату за руку, Механик крикнул негру, покуривавшему на корме: «Когда отправление?». Здоровый парень пожал плечами:

– Через час, два… – он зевнул, – когда народ соберется… – Тата боялась пограничного контроля, однако, судя по всему, в деревеньке Гбенше пока не озаботились официальным пропускным пунктом:

– Все будет хорошо, – Марсель поцеловал ее куда-то в ухо, – не волнуйся, ни у Ганы, ни у соседних стран нет денег на содержание пограничников, – он усмехнулся, – местные привыкли к свободе передвижения с колониальных времен…

Черная Вольта терялась в туманном мареве полудня:

– Дальше на север Верхняя Вольта, – вспомнил Механик, – где тоже говорят по-французски, но это мусульманская страна…

В Гбенше они появились рано утром, сойдя с очередного разбитого рейсового автобуса. Ночью Тата дремала, смешно посапывая, устроив замотанную платком голову на его плече. Марсель обнимал ее, придерживая на особенно глубоких ямах. Автобус подскакивал, квохтали куры в клетках, по проходу проезжал потрепанный чемодан или набитая барахлом корзина. Тата что-то недовольно бормотала по-русски. Марсель улыбался:

– Надо подождать, – он заправлял под платок светлый локон, – все должно быть правильно… – он не хотел торопить девушку:

– Может быть, она вообще решит, что я ей не нужен, – вздыхал Механик, – она сказала, что любит меня, но мы сейчас в опасности. В такое время часто совершаешь необдуманные поступки. Мы доберемся до французского посольства, окажемся в Париже, где станет ясно, что делать…

Тата, тем не менее, настаивала, что ей все понятно:

– Мы поедем к твоей сестре, привезем Нину в Париж, – ласково сказала девушка, – я буду обустраиваться в городе, а ты… – Тата помолчала, – ты займешься своим делом… – Марсель угрюмо отозвался:

– Пока что мое дело, как можно быстрее вывезти тебя из Ганы, любовь моя… – он привлек девушку к себе, – я не успокоюсь, пока мы не пересечем границу… – Тата хихикнула:

– Теперь я знаю, что ты понимаешь русский язык. Но притворялся ты очень искусно… – Марсель потерся носом о ее щеку:

– Я почти не притворялся. Нина… – он рассказал Тате о девушке, – научила меня кое-каким словам. Остарбайтеры тоже помогли, – добавил он, – на нашем заводе работало много ребят из России… – Тата тоже считала, что Нины и ее ребенка нет в живых:

– После войны в Аргентину приехало много русских, – заметила девушка, – кое-кто раньше был власовцем, – она скривилась, – но были и сидевшие в лагерях, сражавшиеся в партизанах. Они не хотели возвращаться в Советский Союз, где бы их тоже ждала тюрьма… – Тата поцеловала Марселя в щеку:

– Мне очень жаль, милый мой. Но теперь я знаю, что у тебя была русская девушка… – он нежно отозвался:

– Вы с Ниной похожи. Когда я тебя увидел, я сразу подумал о ней… – он хмыкнул:

– Добравшись до посольства, я первым делом навещу парикмахерскую. С бородой я смахиваю на старого разбойника или пирата… – Тата погладила седоватую щетину:

– Мне все равно, – шепнула она, – ты мне таким даже больше нравишься… – Марсель видел, что в здешних местах не привыкли к белым. Он ловил на себе настороженные, оценивающие взгляды:

– Ладно я, – поправил он себя, – хуже, что они смотрят на Тату. Но здесь нет мусульман, никто из женщин не закрывает лицо. Будет подозрительно, если она так сделает… – Марсель надеялся на обыкновенное любопытство:

– Мы в самой глуши, – объяснил он девушке, – в Аккре привыкли к белым, а здесь, если выражаться, по-вашему, пампа, то есть саванна… – на рассвете автобус проторчал час на окраине шоссе, ожидая, пока пастухи перегонят стадо:

– На пароме, тоже перевозят скот… – по утоптанному берегу реки бродили овцы, – ладно, переправа займет всего четверть часа… – Механик был рад, что они, наконец, покидают Гану. Гбенше оказалась унылейшим местом, в деревне даже не торговал базар:

– О кафе тоже речь не идет, – хмуро заметил Марсель, – единственная лавка на переправе и больше ничего нет… – на севере никто не говорил на ашанти. Объяснившись с продавцом на ломаном английском, он купил два стаканчика кофе:

– Здесь другие языки, – объяснил Марсель Тате, – я имею в виду, местные. Но по-французски здесь многие говорят, рядом бывшие колонии Франции… – продавец тоже смотрел на него, как подумал Марсель, оценивающе. Механику особенно не понравилось, как парень уставился на доллары:

– Я все себе придумываю, – успокоил себя Марсель, – они редко видят американскую валюту… – негр на пароме, впрочем, невозмутимо принял от Механика две истертые купюры:

– Отправление через пять минут, – закричал парень, – торопитесь, иначе придется ждать до вечера… – Тата хмыкнула:

– Смотри, здесь даже есть расписание… – на фанерной табличке, прикрученной к перилам пристани, значилось: «Утро. Вечер». Марсель развеселился:

– В Африке всегда так. Они никуда не торопятся, любовь моя… – парень на пароме, тем не менее, подгонял скопившуюся на пристани толпу. Плакал ребенок, недовольно блеяли овцы. Они с Татой нашли местечко поближе к краю судна:

– Хотя бы будет не так жарко… – девушка вгляделась в мутную воду Вольты, – в Аккре рядом океан, там легче дышится… – Марсель кивнул:

– В Алжире тоже так… – они говорили тихим шепотом, – все живут на севере, у Средиземного моря. В горах, и, тем более, в пустыне, можно встретить только кочевников… – он рассказал Тате и о гибели жены: