Нелли Шульман - Вельяминовы. За Горизонт. Книга вторая. Том первый

– Малышка ее не помнит, – признался Марсель, – но я показываю ей фотографии, говорю с ней о Флоранс… – он добавил:

– Оасовцы, мерзавцы, не успокаиваются, пару недель назад они опять устроили покушение на де Голля… – он мог попросить о переводе в президентскую охрану:

– Хотя вряд ли получится, – понял Марсель, – каждый хочет сидеть в Париже или летать в Америку, а не болтаться по задворкам цивилизованного мира, среди беглых нацистов или местных бандитов… – Тата незаметно коснулась его руки:

– Я знаю, о чем ты думаешь… – одним дыханием сказала девушка, – но это твое дело, а мое дело… – синие глаза улыбались, – ждать, пока ты вернешься, милый… – переполненный паром, наконец, отвалил от пристани. Грязная Вольта бурлила под винтом, судно тащилось к середине реки. Марсель краем глаза заметил движение в толпе:

– Это мне совсем не нравится, – спокойно подумал он, – кажется, у парней есть при себе оружие.

Вальтер и десяток оставшихся патронов лежали в вышитой торбе, вскинутой на его плечо. Он не выпускал мягкой ладони Таты:

– Мы на пароме единственные белые… – это ему нравилось еще меньше, – в здешних местах можно наткнуться на каких угодно подонков… – затрещали автоматные выстрелы, пули хлестнули по речной воде. Паром резко остановился. Парни распоряжались на местном языке, но Марсель и так все понимал:

– Банда берет заложников. То есть не заложников, а пленников… – он почти до боли сжал руку Таты:

– Молчи, – велел ей Механик, – не смотри им в глаза, опусти голову. Говорить буду я, здесь так принято. Надвинь шаль на лицо, – глаза девушки расширились.

– Марсель, – она побледнела, – что им надо?

Тата едва сдержала крик. Парни вытолкали из замершей, поднявшей руки толпы, какого-то старика. Крепкий негр, с наголо бритой головой, в хороших ботинках, щелкнул пальцами:

– Главарь, – понял Марсель, – такая обувь здесь только у чиновников или бандитов… – старик, истошно вопя, пытался уцепиться за перила парома. Раздался плеск воды, Тата закрыла глаза:

– Им нужны здоровые молодые люди, – мрачно ответил ей Марсель, – они будут торговать рабами на севере… – ее рука похолодела:

– Но сейчас новый век, невозможно, чтобы… – Тата напомнила себе, что она сама именно так попала в Африку:

– Не волнуйся, – услышала она голос Марселя, – я с ними объяснюсь, так или иначе… – заскрипели ботинки. Он взглянул в бесстрастное, лоснящееся от пота лицо негра:

– Ты кто, – коротко спросил главарь по-французски, – что ты здесь делаешь… – Марсель показал ему пустые ладони:

– Нельзя, чтобы меня обыскали, – напомнил себе он, – если бандиты найдут оружие, меня пристрелят, а Тату… – он взглянул в темные глаза негра:

– Я инженер, месье Этьен, – Механик выпрямился, – я работал в Гане, а сейчас возвращаюсь в Кот д’Ивуар. Это моя жена… – Тата, как он и просил, уперлась взглядом в заплеванный пол парома, – ее зовут мадам Натали… – Марсель видел, что негр колеблется:

– Он думает, убить ли меня или сохранить мне жизнь, – Механик добавил:

– У меня есть опыт работы со взрывчаткой, с оружием… – негр смерил его долгим взглядом:

– Пока оставайтесь вместе… – он кивнул в сторону Таты, – потом я решу, что с вами делать… – бандиты стреляли по барахтающимся вокруг судна старикам. Кто-то из парней, выхватив у женщины младенца, тоже швырнул его в реку. Негритянка, оттолкнув бандита, бросилась к перилам. Главарь, почти не целясь, прошил очередью ее голову. Женщина рухнула ничком, из разбитого черепа хлестала темная кровь.

Большая рука легла на трясущиеся губы Таты:

– Молчи, – попросил ее Марсель, – молчи, пожалуйста. Не бойся, любовь моя, я рядом, я с тобой… – подняв автомат, главарь что-то заорал. Заработали машины, паром пошел на север, вверх по реке.

Соленый ветер шевелил листы свежего The Times. Газету небрежно бросили на крахмальную скатерть, рядом с пустой чашкой эспрессо. Братья Мантини, с довоенных времен торговавшие конфекционом на площади рядом с городским почтамтом, весной открыли в соседнем с магазином доме итальянскую кофейню:

– Англичан здесь больше нет, – усмехались предприниматели, – Гана независимая страна и не обязана больше пить колониальный чай. Мы уверены, что заведение ждет успех…

Так оно и случилось. Белые террасы элегантного особняка наполняли парни в костюмах от лондонских портных, американских джинсах и цветастых рубахах. У многих на запястьях виднелись золотые часы. Патроны приезжали на ухоженных автомобилях.

Виллем, с его отличным зрением, мог издалека прочесть заголовки в газете:

– Туда мне хода нет, – он с тоской взглянул на чашку, – я соскучился по хорошему кофе, такому, как подавали у президента. Августин очень сильно рискует, особенно с арестом Иосифа… – к гаражу месье Этьена Грешник пробрался ночью. Виллем подсвечивал себе купленным за гроши на барахолке фонариком:

– Прошло две недели со времени нашего побега, вряд ли у заведения еще пасутся полицейские… – он вовремя заметил отблески мигалок:

– Нет, никуда они не делись… – Виллем перемахнул через какой-то забор, – ясно, что Иосифа арестовали, если вообще не убили в перестрелке…

Он разобрал, что в газете сообщают о стычках на индийско-китайской границе и о гражданской войне в Йемене. Черный заголовок кричал:

– Русские размещают ракеты на Кубе! США получили точные сведения о советских военных базах… – Виллем сомневался, что сведения были действительно точными:

– Сейчас на Карибах сезон ураганов, – вспомнил он, – самолеты, наверняка, не поднимаются в воздух… – он сидел на расшатанной скамейке, торчащей посреди запыленной травы городского сквера. Часы на белокаменной башне возведенного англичанами почтамта показывали половину десятого утра:

– Час разницы во времени с Лондоном, – вспомнил Виллем, – сегодня суббота, тетя Марта может поехать в Мейденхед, но надо рискнуть… – он не собирался объяснять, что он делает в Аккре. Виллем был уверен, что тетя и не станет таким интересоваться:

– Она профессионал и не будет терять времени. В здешнее британское посольство меня не пустят… – передав бельгийский паспорт Маргарите, Виллем давно пользовался фальшивыми документами, – а в Леопольдвиль звонить тоже бесполезно… – кузина могла уехать в провинцию с врачебной миссией:

– В общем, тетя Марта должна все знать… – выбросив окурок, Виллем решительно поднялся, – на международный дают звонок три минуты, но больше мне и не надо… – у него в карманах болтались последние доллары, но он всегда мог попросить Маргариту перевести ему деньги:

– Оружие у меня при себе… – револьвер лежал во внутреннем кармане куртки, – ладно, делай, что должен и будь, что будет… – Виллем успел проверить особняк, который, по словам Таты, Шуман снял для девушек. Как он и ожидал, здание пустовало: