Роберт Янг - Богиня в граните - английский и русский параллельные тексты

Она возникла как природный феномен, гигантский геологический сдвиг, и все, что фактически оставалось сделать ее скульпторам, хотя, несомненно, их труд и был сравним с трудами Г еракла, так это добавить окончательные штрихи и создать автоматическую подземную насосную систему, которая уже многие века снабжает искусственные озера ее глаз водой из моря. And perhaps therein lay the answer, Marten thought. Возможно, здесь и находится ответ, подумал Мартин. Perhaps their only motivation had been a desire to improve upon nature. Возможно, что их единственным желанием было усовершенствование природы. There certainly wasn't any factual basis for the theosophical, sociological, and psychological motivations postulated by half a hundred Earth anthropologists (none of whom had ever really seen her) in half a hundred technical volumes. Потому что не было никакой фактической основы для теософических, социологических и психологических мотиваций, теоретически допускаемых полусотней антропологов Земли (никто из которых на самом деле даже никогда не видел ее) и изложенных в полусотне посвященных этму вопросу книг. Perhaps the answer was as simple as that. . . . Возможно, ответ был так же прост, как... The southern reaches of the shoulder-slope were less eroded than the central and northern reaches, and Marten edged closer and closer to the south rim. Обращенные к югу области плечевого склона были менее подвержены эрозии, чем центральные и северные, и Мартин все ближе и ближе продвигался к южному краю. He had a splendid view of the Virgin's left side, and he stared, fascinated, at the magnificent purple-shadowed escarpment stretching away to the horizon. Перед ним была удивительная панорама левой стороны Девы, и он, восхищенный, взирал на великолепное вертикальное обнажение пурпурной, чуть затененной породы, тянущееся до самого горизонта.

Five miles from its juncture with the shoulder-slope it dwindled abruptly to form her waist; three miles farther on it burgeoned out to form her left hip; then, just before it faded into the lavender distances, it blended into the gigantic curve of her thigh.	В пяти милях от места соединения с плечевым склоном оно подгибалось, формируя ее талию; еще через три мили пышно распускалось, образуя начало левого бедра; затем, как раз перед тем как совсем исчезнуть в бледно-лиловой дали, делало гигантский изгиб его нижней части.
The shoulder was not particularly steep, yet his chest was tight, his lips dry, when he reached the summit.	Практически плечо не было слишком крутым, однако Мартин чувствовал усталость, его губы были сухими и жесткими, когда он добрался до самого верха.
He decided to rest for a while, and he removed his pack and sat down and propped his back against it.	Он решил немного отдохнуть, и, сняв рюкзак, сел и привалился к нему спиной.
He raised his canteen to his lips and took a long cool draught.	Поднеся к губам флягу, сделал большой неторопливый глоток.
He lit another cigarette.	Затем выкурил очередную сигарету.
From his new eminence he had a much better view of the Virgin's head, and he gazed at it spellbound.	С этой высоты вид на голову Девы был гораздо лучше, и теперь он как зачарованный разглядывал ее.
The mesa of her face was still hidden from him, of course-except for the lofty tip of her granite nose; but the details of her cheek and chin stood out clearly.	Гора, формировавшая ее лицо, все еще была скрыта от него, разумеется, за исключением самой высокой точки - ее гранитного носа; но детали ее щек и подбородка оставались неясными.
Her cheekbone was represented by a rounded spur, and the spur blended almost imperceptibly with the chamfered rim of her cheek.	Ее скулы были округлыми ответвлениями горной породы, почти незаметно сливавшимися со скошенным краем щеки.
Her proud chin was a cliff in its own right, falling sheerly-much too sheerly, Marten thought-to the graceful ridge of her neck.	Г ордый подбородок представлял собой утес, заслуживающий отдельного изучения, обрывающийся резко, даже слишком резко, как подумал Мартин, к изящному гребню ее шеи.
Yet, despite her sculptors' meticulous attention to details, the Virgin, viewed from so close a range, fell far short of the beauty and perfection they had intended.	Однако, несмотря на педантичную увлеченность ее скульпторов отдельными деталями, Дева, при обзоре ее с такого близкого расстояния, была далека от той красоты и того совершенства, которые они намеревались получить.
That was because you could see only part of her at a time: her cheek, her hair, her breasts, the distant contour of her thigh.	Это происходило оттого, что в данный момент можно было видеть лишь какую-то часть ее: щеку, волосы, грудь, далекий контур бедра.
But when you viewed her from the right altitude, the effect was altogether different.	Но если рассматривать ее с достаточной высоты, эффект будет совершенно другой.
Even from a height of ten miles, her beauty was perceptible; at 75,000 feet, it was undeniable.	Даже с высоты в десять миль ее красота была уже ощутима; при высоте в 75 000 футов она была безупречна.
But you had to go higher yet-had to find the exact level, in fact-before you could see her as her sculptors had meant her to be seen.	И тем не менее, нужно было подняться еще выше, фактически, следовало искать тот нужный уровень, чтобы увидеть ее так, как она должна была выглядеть по мнению ее создателей.

To Marten's knowledge, he was the only Earthman who had ever found that level, who had ever seen the Virgin as she really was; seen her emerge into a reality uniquely her own-an unforgettable reality, the equal of which he had never before encountered.	Насколько Мартин знал, он был единственным из землян, которому когда-либо удалось отыскать этот уровень и который когда-либо видел Деву такой, какой она была на самом деле; видел ее, возникающую в целиком принадлежащей ей реальности, реальности незабываемой, равной которой он никогда еще не встречал.
Perhaps being the only one had had something to do with her effect on him; that, plus the fact that he had been only twenty at the time-twenty, he thought wonderingly.	Возможно, будучи лишь единственным, он должен был как-то противостоять тому воздействию, которое она оказывала на него; это обстоятельство, плюс тот факт, что тогда ему было всего лишь двадцать... "Двадцать?" - с удивлением подумал он.
He was thirty-two now.	Сейчас ему было тридцать два.
Yet the intervening years were no more than a thin curtain, a curtain he had parted a thousand times.	Однако прошедшие годы были всего лишь тонким занавесом, тем самым занавесом, который он раздвигал тысячу раз.
He parted it again.	И вот сейчас он в очередной раз раздвинул его.
After his mother's third marriage he had made up his mind to become a spaceman, and he had quit college and obtained a berth as cabin boy on the starship Ulysses.	После третьего замужества матери он решил стать астронавтом, покинул колледж и получил место юнги на космическом корабле "Улисс".
The Ulysses' destination was Alpha Virginis IX; the purpose of its voyage was to chart potential ore deposits.	Местом назначения корабля была Альфа Вирджиния 9; цель этого путешествия заключалась в том, чтобы составить карту залежей руд.
Marten had heard about the Virgin, of course.	Разумеется, Мартин слышал о Деве.
She was one of the seven hundred wonders of the galaxy.	Она была одним из семисот чудес галактики.
But he had never given her a second thought-till he saw her in the main viewport of the orbiting Ulysses.	Но он никогда всерьез не задумывался о ней, пока не увидел ее из главного иллюминатора движущегося по планетарной орбите "Улисса".
Afterward, he gave her considerable thought and, several days after planetfall, he "borrowed" one of the ship's life-rafts and went exploring.	Позже он много думал о ней, и через семь дней после посадки на планету "позаимствовал" один из спасательных кораблей и отправился на разведку.
The exploit had netted him a week in the brig upon his return, but he hadn't minded.	Этот подвиг стоил ему, по возвращении, недели гауптвахты, но он воспринял такое наказание спокойно.
The Virgin had been worth it.	Дева вполне стоила этого.
The altimeter of the life-raft had registered 55,000 feet when he first sighted her, and he approached her at that level.	Высотомер спасательного корабля показывал 55 000 футов, когда он наконец увидел ее, и вот на таком уровне он к ней и приблизился.
Presently he saw the splendid ridges of her calves and thighs creep by beneath him, the white desert of her stomach, the delicate cwm of her navel.	Вскоре он созерцал великолепные очертания икр и бедер, медленно проплывавших прямо под ним, белое пустынное пространство живота, изящную ложбину пупка.

Читать дальше