Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Уильям Моэм
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.78/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Моэм, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Роман «Бремя страстей человеческих» во многом автобиографичен, это история молодого человека, вступающего в жизнь. На долю героя романа — Филипа Кэри — выпало множество испытаний. Рано осиротев, он лишился родительской заботы и ласки, его мечта стать художником так и осталась мечтой, а любовь к ограниченной порочной женщине принесла одни страдания. Но Филип мужественно прошел через все уготованные ему испытания и сумел найти в жизни свое место.

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Уильям Моэм

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He smoked a pipe before he went to bed, but he could hardly keep his eyes open.	Прежде чем лечь в постель, он выкурил трубку, но глаза его слипались.
He suffered no pain.	Он не чувствовал боли.
He fell into a heavy sleep almost as soon as his head touched the pillow.	Он заснул тяжелым сном, как только голова его коснулась подушки.
LXIV	ГЛАВА 64
But about three in the morning Philip awoke and could not sleep again.	Но около трех часов ночи Филип проснулся и больше не мог заснуть.
He began to think of Mildred.	Его не оставляла мысль о Милдред.
He tried not to, but could not help himself.	Как ни старался он о ней не думать, пересилить себя он не мог.
He repeated to himself the same thing time after time till his brain reeled. It was inevitable that she should marry: life was hard for a girl who had to earn her own living; and if she found someone who could give her a comfortable home she should not be blamed if she accepted.	Он все твердил и твердил себе, пока голова не пошла кругом: она должна была выйти замуж; девушкам, зарабатывающим себе на жизнь, нелегко живется, нашелся человек, который берется создать ей домашний уют, нечего порицать ее за то, что она согласилась.
Philip acknowledged that from her point of view it would have been madness to marry him: only love could have made such poverty bearable, and she did not love him.	Он признавал, что с ее точки зрения было бы безумием выйти замуж за него, Филипа: только любовь может скрасить бедность, а ведь она его не любит.
It was no fault of hers; it was a fact that must be accepted like any other.	Это не ее вина; это просто факт, с которым надо считаться, как со всяким фактом.
Philip tried to reason with himself.	Филип пытался рассуждать хладнокровно.
He told himself that deep down in his heart was mortified pride; his passion had begun in wounded vanity, and it was this at bottom which caused now a great part of his wretchedness.	Он объяснял себе, что, по сути дела, чувство его родилось из раненого тщеславия и тщеславие же было главной причиной его мучений.
He despised himself as much as he despised her.	Он презирал себя не меньше, чем ее.
Then he made plans for the future, the same plans over and over again, interrupted by recollections of kisses on her soft pale cheek and by the sound of her voice with its trailing accent; he had a great deal of work to do, since in the summer he was taking chemistry as well as the two examinations he had failed in.	Потом он стал строить планы на будущее, все те же всегдашние свои планы, которые перемежались с воспоминаниями о том, как он целовал ее нежные бледные щеки и как певуче звучал ее голос. Впереди у него было много работы - летом предстоял экзамен по химии, не считая двух переэкзаменовок.
He had separated himself from his friends at the hospital, but now he wanted companionship.	Он отдалился от своих товарищей по институту, но сейчас ему нужно было их общество.
There was one happy occurrence: Hayward a fortnight before had written to say that he was passing through London and had asked him to dinner; but Philip, unwilling to be bothered, had refused.	По счастливому стечению обстоятельств неделю назад ему написал Хейуорд - он сообщал, что будет проездом в Лондоне, и пригласил его пообедать; но Филип, боясь, что это помешает его встрече с Милдред, ответил отказом.
He was coming back for the season, and Philip made up his mind to write to him.	Хейуорд собирался провести здесь весну, и Филип решил написать ему сам.

He was thankful when eight o'clock struck and he could get up.	Он обрадовался, когда пробило восемь часов и можно было встать с постели.
He was pale and weary.	Он был бледен и чувствовал себя разбитым.
But when he had bathed, dressed, and had breakfast, he felt himself joined up again with the world at large; and his pain was a little easier to bear.	Но он принял ванну, оделся, позавтракал, и у него стало легче на душе - боль несколько утихла.
He did not feel like going to lectures that morning, but went instead to the Army and Navy Stores to buy Mildred a wedding-present.	Ему не хотелось идти в это утро на лекции; вместо этого он отправился в универсальный магазин, чтобы купить Милдред свадебный подарок.
After much wavering he settled on a dressing-bag.	После долгих колебаний он остановился на дорожном несессере.
It cost twenty pounds, which was much more than he could afford, but it was showy and vulgar: he knew she would be aware exactly how much it cost; he got a melancholy satisfaction in choosing a gift which would give her pleasure and at the same time indicate for himself the contempt he had for her.	Он стоил двадцать фунтов, и это было много больше того, что он мог себе позволить, зато подарок был кричащий и безвкусный. Филип знал, что она тут же позаботится выяснить, сколько он стоит, и находил горькое удовлетворение в том, что выбрал подарок, который ей понравится и в то же время будет выражать его презрение.
Philip had looked forward with apprehension to the day on which Mildred was to be married; he was expecting an intolerable anguish; and it was with relief that he got a letter from Hayward on Saturday morning to say that he was coming up early on that very day and would fetch Philip to help him to find rooms.	Филип с тревогой ждал дня свадьбы Милдред; он боялся, что ему предстоит пережить нечеловеческие муки, и обрадовался, получив в субботу утром письмо от Хейуорда, в котором тот писал, что сегодня приезжает и зайдет за Филипом, чтобы тот помог ему найти квартиру.
Philip, anxious to be distracted, looked up a time-table and discovered the only train Hayward was likely to come by; he went to meet him, and the reunion of the friends was enthusiastic.	Желая отвлечься от своих мыслей, Филип взял расписание, выяснил, когда приходит поезд Хейуорда, и отправился на вокзал. Встреча приятелей была восторженной.
They left the luggage at the station, and set off gaily.	Оставив багаж в камере хранения, они весело отправились в путь.
Hayward characteristically proposed that first of all they should go for an hour to the National Gallery; he had not seen pictures for some time, and he stated that it needed a glimpse to set him in tune with life.	Хейуорд предложил - это было так на него похоже - прежде всего провести часок в Национальной галерее; он уже давно не видел картин, и ему нужно на них поглядеть, чтобы вернуть себе вкус к жизни.
Philip for months had had no one with whom he could talk of art and books.	Филип долгое время не встречался с людьми, с которыми можно было поговорить об искусстве или книгах.
Since the Paris days Hayward had immersed himself in the modern French versifiers, and, such a plethora of poets is there in France, he had several new geniuses to tell Philip about.	Со времени их парижской встречи Хейуорд увлекся новейшей французской поэзией, а во Франции такое изобилие поэтов, что он без труда мог рассказать Филипу о нескольких новых гениях.

They walked through the gallery pointing out to one another their favourite pictures; one subject led to another; they talked excitedly.	Они бродили по Национальной галерее, показывая друг другу свои любимые картины; от одной темы они перескакивали к другой; беседа становилась все более оживленной.
The sun was shining and the air was warm.	Солнце сияло, и воздух дышал приятным теплом.
"Let's go and sit in the Park," said Hayward. "We'll look for rooms after luncheon."	- Давай посидим в Гайд-парке,- предложил Хейуорд. - Квартиру поищем после завтрака.
The spring was pleasant there.	В парке царила весна.
It was a day upon which one felt it good merely to live.	День был удивительный, невольно сердце радовалось тому, что живешь на свете.
The young green of the trees was exquisite against the sky; and the sky, pale and blue, was dappled with little white clouds.	Молодая зелень деревьев нежно вырисовывалась на фоне неба, а по небу - бледному, прозрачно-голубому - были раскиданы легкие, пушистые облачка.
At the end of the ornamental water was the gray mass of the Horse Guards.	За зеркальной гладью пруда высилась серая громада казарм конной гвардии.
The ordered elegance of the scene had the charm of an eighteenth-century picture.	Чинное изящество раскинувшегося перед ними пейзажа дышало прелестью картин восемнадцатого века.
It reminded you not of Watteau, whose landscapes are so idyllic that they recall only the woodland glens seen in dreams, but of the more prosaic Jean-Baptiste Pater.	Впрочем, парк напоминал не Ватто, чьи ландшафты полны такой идиллии, какую увидишь разве только во сне, а скорее более прозаического Жана-Батиста Патера.
Philip's heart was filled with lightness.	На душе Филипа было легко.
He realised, what he had only read before, that art (for there was art in the manner in which he looked upon nature) might liberate the soul from pain.	Он понял то, о чем прежде только читал: искусство (а он воспринимал природу как художник) способно утолять душевные муки.
They went to an Italian restaurant for luncheon and ordered themselves a fiaschetto of Chianti.	Они зашли позавтракать в итальянский ресторан и заказали fiaschetto[*92] кьянти.
Lingering over the meal they talked on.	Увлеченные беседой, они засиделись за столом.
They reminded one another of the people they had known at Heidelberg, they spoke of Philip's friends in Paris, they talked of books, pictures, morals, life; and suddenly Philip heard a clock strike three. He remembered that by this time Mildred was married.	Они вспоминали своих гейдельбергских знакомых, говорили о парижских друзьях Филипа, о книгах, картинах, о нравах и о жизни; вдруг Филип услышал, как часы пробили три, и вспомнил, что Милдред уже замужем.
He felt a sort of stitch in his heart, and for a minute or two he could not hear what Hayward was saying.	Он почувствовал, как его, словно ножом, резануло по сердцу, и с минуту не слышал, что говорил ему Хейуорд.
But he filled his glass with Chianti.	Филип налил себе еще кьянти.
He was unaccustomed to alcohol and it had gone to his head.	Он не привык к вину, и хмель ударил ему в голову.
For the time at all events he was free from care.	Зато сейчас у него было легко на душе.
His quick brain had lain idle for so many months that he was intoxicated now with conversation.	Его ум так долго бездействовал, что беседа привела его в возбуждение.